Королевства Доблести - Скотт Чинчин

ударила меня, - послышался писклявый голос.

Тиверис и Кельшара посмотрели на медленно встающего кобольда. Рука Кельшары всё ещё была направленна на Тивериса, продолжая выкачивать из воина жизненную силу.

- Когда то я был красивым и сильным как он, но потом ты превратила меня в…в это, - глаза кобольда вспыхнули бесчисленными годами гнева и страданий, которым он дал выход, - Но я больше не буду терпеть этого, Кельшара. Я больше не буду терпеть тебя, - из домотканой туники кобольда появился зазубренный кинжал, и маленькое существо сделало угрожающий шаг в сторону колдуньи.

- Стой! – крикнула некромант, направляя вторую руку на кобольда.

Маленькое существо тут же застыло на месте. Он простонал, пытаясь дёрнуть рукой, но его тело не слушалось его. Оно просто застыло на месте.

- Глупый Тоз. Неужели ты забыл, что ты обязан повиноваться мне, - с этими словами Кельшара сделала рубящее движение своей рукой, и кобольд застонал, вонзив кинжал в свою собственную грудь.

Тоз застонал в агонии и медленно повалился на пол, в растекающуюся лужу крови. Кельшара с удовлетворением и яростью посмотрела на труп кобольда, а этого хватило, чтобы её магия, сковывающая Тивериса, дрогнула.

Искры перестали вылетать из тела Тивериса. Он чувствовал себя ослабевшим и пустым, но он был жив. Колдунья с удивлением и отчаяньем посмотрела на Тивериса, и собиралась заново начать своё заклинание, но в этот раз воин был быстрее.

Он вскочил, толкнул женщину, прижал её к стене и приставил лезвие своего меча к её горлу.

- Отдай мне слезу, - потребовал он.

Ярость, исказившая её лицо, тут же сменилась лёгкой насмешливой улыбкой.

- Хорошо, - ответила она, перевернула одну руку ладонью кверху и разжала кулак. Тиверис выругался, когда вместо драгоценного камня он увидел чёрного, покрытого жёлтыми пятнами, жука, который ужалил воина в руку. Тиверис сбил жука, но не успел раздавить его, и тот выбежал из комнаты.

- Отдай мне камень! – взревел мужчина.

- Никогда, - плюнула Кельшара. Из её рукава появился изогнутый кинжал, обмазанный ядом. Колдунья хотела ударить им Тивериса, но тот с лёгкостью выбил оружие из её рук, попутно оставив на её руке длинный порез. В этот же момент Тиверис ощутил жгучую боль на руки и, посмотрев на неё, обнаружил на неё точно такой же порез, какой он нанёс Кельшаре.

Слова заклинания сорвались с губ волшебницы, но Тиверис снова был первым. Он прижал Кельшару к стене, проткнув её плечо своим мечом. Его лицо искривилось от боли, когда подобная рана появилась и на его теле. Капли крови бежали по его торсу, заставляя мурашки бежать по всему телу.

Её лицо исказила агония, но насмешливая улыбка оставалась на месте.

Тиверис без сил опустил руки и отошёл от колдуньи на пару шагов.

- Да, воин, - торжествующе начала она, - теперь ты понимаешь. Жук сделал своё дело. Давай, ударь меня ещё раз. Но помни, сейчас я сильнее тебя. Ты уже истощён. Ну же, ударь меня.

Тиверис не мог поднять руки. Ему казалось, будто его мышцы растворяются. Он всю жизнь боролся мечом, но сейчас у воина не было сил, чтобы даже поднять его. Сила это всё, чем он владел. Теперь же у него не осталось ничего.

“Нет” – сказал он себе, - “Начни уже думать, Тиверис. О чём говорила Мать Мелисенде. Что есть у тебя, чего нет у неё”.

И тут осознание накрыло его сознание, заставив сердце колотиться быстрее.

Он выронил меч, который с бренчанием повалился на каменный пол. Воин упал на колени перед колдуньей.

- Карты не врут, - высокомерно сказала она, - Ты не воин. Ты ничто.

Тиверис не смотрел на неё. Ом лишь опустил руку в карман и дотронулся до слабо светящегося пера, и начал молиться. Он слышал молитвы жрецов в аббатстве, и знал, что надо говорить, однако он не был жрецом и не обладал священной силой. Тем не менее, он надеялся, что Огм услышит его.

Кельшара подняла меч здоровой рукой.

- Все умирают, воин.

В этот момент Тиверис прошептал:

- О великий Огм. Услышь и защити меня от тьмы.

В этот же момент Кельшара нанесла удар. Но внезапно появившееся синее магическое поле, обволокшее Тивериса подобно коже, отразило удар и выбило меч из рук колдуньи. Воин почувствовал вернувшуюся силу и приобретённое могущество. Он быстро встал и выпрямился.

- Всё кончено, Кельшара. Я победил. Отдай мне Слезу и я…

Неожиданно, из синего поля начал вытягиваться длинный ус, который с каждой секундой всё ближе приближался к женщине.

Та попятилась, но, встретившись спиной со стеной, он прикрыла лицо руками.

- Нет, этого не может быть. Жук должен был связать нас только болью.

Она попятилась вбок, но ус неуклонно следовал за ней.

Наконец, он настиг её, вмиг окружив и её синим полем.

- Нет. Помогите! У меня всё горит! Помогите! – кричала колдунья, всё сильнее прижимаясь к окну.

- О, я помогу тебе, - простонал писклявый голос кобольда, - Я помогу тебе, моя дорогая. В конце концов, я твой слуга, - его глаза горели болью, а пальцы, сжимающие рукоятку кривого кинжала, нетерпеливо переминались.

С яростным криком кобольд прыгнул на Кельшару, пробивая стеклянное окно и выталкивая колдунью в него. Тоз, вцепившись своими корявыми ручками в её лицо, полетел вместе с ней.

Крик колдуньи резко оборвался.

Жизни Кельшары пришёл конец. Но её магия всё ещё жила.

Тиверис подбежал к окну. Он увидел, как поле, обволакивающее Кельшару, стало чёрным, как ночь, и это чернота, по связывающему Тивериса и Кельшару усу, поднималась вверх. Смерть забрала колдунью и теперь шла за воином.

Чернота всё ближе подбиралась к Тиверису. Он знал, что умрёт от одного её касания. Но как он мог бороться со смертью?

“Оно защитит тебя”.

У Тивериса не было времени думать, так что он ухватился за перо и громко прокричал:

- Во имя Огма, уходи! – его слова эхом разнеслись по комнате.

Гром и молния потрясли башню. Синее поле вокруг Тивериса разлетелось во множество лазурных осколков, ослепляя мужчину и роняя его на пол. Когда воин проморгался, он увидел у себя в руках совершенно обычно, ничем не выделяющееся перо. Тем не менее, он бережно положил его в карман. Его тело ужасно болело, но он нашёл силы, чтобы встать и пойти к выходу из башни. Он оставил свой меч на полу в комнате Кельшары. Меч