Собирающая Стихии - Олег Авраменко

— Ты-то не будешь злоупотреблять, — как всегда, возразил я. — А как насчёт других? — Я поднялся на крыльцо и поцеловал Дейдру в губы. — Рад тебя видеть, сестричка.

— Я тоже рада… поросёнок ты мой. — Затем она поцеловала Анхелу и взяла нас обоих за руки. — Пойдёмте в дом. Я вам кое-что покажу.

Мы вошли внутрь, миновали переднюю и оказались в просторном холле. По понятным причинам я избегал Сумерек Дианы и прежде появлялся здесь только однажды — когда мы расследовали инсценированную Александром гибель Эрика. Но и тогда я не заходил в дом.

Первое, что бросилось мне в глаза в холле, это два висевших рядом портрета — мужчины, точной копии моего отца, и женщины, поразительно похожей на Дженнифер. Изображённый на портрете мужчина и был моим отцом, зато женщина была, конечно, не Дженнифер, а Диана — в её прежнем облике.

При этой мысли я торопливо отвёл от портретов глаза и только тогда заметил сидевшую на диване Софи. Она держала на руках ребёнка двух или трёх месяцев от роду и смотрела на меня сияющими глазами.

В моей голове моментально родилось несколько версий, объяснявших появление здесь этого малыша, и среди них была одна, о которой я боялся даже думать. Боялся разочарования…

Впрочем, Софи тут же рассеяла мои страхи.

— Кевин, это твой сын, — сказала она. — Твой и Дженни. Мы нашли его.

— Ты нашла его, — сделала уточнение Дейдра.

Всё ещё боясь, что мне это снится, я осторожно (наверное, чтобы не спугнуть волшебный сон) подошёл к дивану и опустился на корточки перед Софи с малышом. Мальчик не капризничал, он был доволен жизнью и спокойно глядел на меня. У него были светленькие волосы и ясно-голубые глаза — такие, как у Дженнифер… Хотя, возможно, мне только так казалось. Теперь все в один голос утверждают, что у Софи глаза и брови Юноны, нос и рот Пенелопы, а овал лица и фигура Бренды. Однако до того, как мы узнали, что она наша родственница, никто из нас этого не замечал.

Я протянул руку и легонько, одними только кончиками пальцев прикоснулся к розовой пухленькой щёчке малыша. В ответ на мою робкую ласку он что-то бессвязно пролепетал.

— Смелее, Кеви, — подбодрила меня Дейдра. — Сядь, возьми сына на руки. Что ты как отмороженный.

Я присел на диван рядом с Софи, и она передала мне ребёнка. У меня был немалый опыт обращения с младенцами, я ещё с детства любил нянчиться с младшими братьями и сёстрами. Но тут я ни с того, ни с сего растерялся и проявил настоящие чудеса неуклюжести. И вообще, я до такой степени обалдел, что не сообразил задать самый элементарный вопрос. Я даже не думал об этом, пока Анхела не спросила:

— Где вы его нашли?

— На Дамогране. Нам стало доподлинно известно, что Александр провёл там последние дни перед своей смертью. Ясное дело, мы начали расследование. Софи, просматривая полицейские сводки за июль месяц, в числе прочих подозрительных происшествий взяла на заметку загадочное исчезновение некоего Патрика Ллойда — молодого, подающего надежды политического деятеля, который занимал ответственный пост в министерстве иностранных дел. Последний раз его видели вечером пятнадцатого июля, а потом он как в воду канул. Далее, Софи узнала, что одиннадцатого числа у мистера Ллойда родился сын Харальд, а в ночь с одиннадцатого на двенадцатое, то есть сразу после родов, его жена Елена умерла во сне от острой сердечной недостаточности — утром её нашли мёртвой в отдельной палате родильного дома. Всё это выглядело настолько подозрительным, что мы, конечно, не могли не проверить маленького Харальда Ллойда.

— И обнаружили у него Дар, — поняла Анхела.

— Да. Но мы решили довести дело до конца, я позаимствовала клочок волос мальчика и уговорила профессора Альбу сделать сравнительный анализ ДНК. Результаты не оставили никаких сомнений: Харальд Ллойд на самом деле сын Кевина и Дженнифер.

Анхела удручённо покачала головой:

— Ну, и озадачила ты профессора! Хотелось бы знать, что он подумал.

— Я сочинила одну историю…

— И наверняка глупую. Как и все твои истории о том, где ты пропадаешь целыми днями. Сколько раз я тебе говорила, Дейдра: либо веди себя осторожнее, либо выметайся с Астурии, не порождай нездоровых слухов. Во время нашего последнего разговора Рикардо рассказал мне самую свежую сплетню о тебе: дескать, Колин изобрёл карманный телепортёр, а ты похитила у него опытный образец и теперь путешествуешь по Галактике.

В ответ Дейдра жизнерадостно рассмеялась:

— А ведь это очень даже близко к правде.

— В том-то и дело, что чересчур близко. А если ещё всплывёт история с анализом ДНК…

— Не всплывёт. Профессор Альба сделал всё сам, без ассистентов, и обещал сохранить это в тайне.

— Что ж, будем надеяться, что сохранит.

Я слушал их разговор краем уха. Всё моё внимание целиком занимал мальчик. Мой первенец. Мой сын. Мой и Дженнифер…

— А на след Дженни вы не напали? — спросил я.

— К сожалению, нет, — ответила Дейдра. — Пока нет. Но теперь обязательно найдём. Ведь никто из вас не верил, что поиски Софи к чему-нибудь приведут. А между тем получилось.

— Наверное, Александр хотел сам воспитывать мальчика как своего сына, — предположила Анхела. — Отнял его у Дженнифер и подменил им настоящего ребёнка Патрика Ллойда.

— А собой подменил настоящего Патрика Ллойда, — с грустью добавила Софи. — И убил жену Ллойда. Повторилась история четы де Бельфоров.

— Вы похитили малыша у опекунов, — не спросила, а констатировала Анхела.

— Подменили, — сделала уточнение Дейдра. — Найти похожего на него брошенного ребёнка такого же возраста оказалось несложно. Также мы «подчистили» медицинскую карту, чтобы не бросались в глаза некоторые несоответствия. Мы просто не могли оставить без внука убитых горем бабушку и дедушку.

— Вот что, — отозвался я, вглядываясь в невинные голубые глаза малыша. — Харальд не очень подходящее имя для моего сына. Я назову его Патриком — в честь последней жертвы Александра. Думаю, Дженни одобрит мой выбор.

Дейдра и Софи молча кивнули, а Анхела сказала:

— Хорошее ирландское имя. Не думаю, что Дженнифер станет возражать. — Она подошла ближе и склонилась над моим сыном. — Кевин, разреши немного подержать его.

— Бери, — неохотно согласился я. — Только будь осторожна.

Дейдра тихо хихикнула, а Софи понимающе улыбнулась.

Анхела взяла ребёнка на руки и сделала это так умело, будто возиться с младенцами для неё было самым привычным делом. Всё-таки материнский инстинкт — великая сила. С некоторой долей зависти я отметил, что на руках у Анхелы Патрику понравилось больше, чем у меня. Он опять что-то пролепетал и потянулся ручонками к её лицу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});