Муравейник - Ольга Чепишко

и заплакала.

– Я не могу ей ее дать, – испуганно сказала она Владу и трясущимися руками посадила ребенка в коляску.

Муж искоса взглянул на Полину и недовольно произнес.

– Хватит рыдать! Подойди лучше к подруге и обними ее, – попросил он. – Лоя не кусается, а я присмотрю за ребенком.

Соседка вытерла слезы руками и недоверчиво отпустила ручку коляски. Влад подошел ближе к дочери и стал прыгать перед ней с погремушкой. Полина села рядом со мной и с опаской спросила.

– Как ты себя чувствуешь, Лоя? – ее руки все еще дрожали.

Я не понимала причины такого поведения подруги, но спокойно ответила.

– Спасибо, хорошо. А эта Лида – твоя дочь?

– Да, – прошептала подруга. – Я ее очень люблю.

На моих глазах выступили слезы.

– Ты знаешь… – я умолкла, и на душе у меня стало тяжело и больно, дыхание участилось, сердце заколотилось в груди с бешеной скоростью, какой-то ком появился в горле. – Мою бабушку тоже звали Лидией…

– Я помню, – сказала Полина и тоже заплакала.

Мы обнялись и стали вместе рыдать на плече друг у друга.

– Чего вы ревете, дурочки? – спросил Влад недоумевая.

– Это слезы счастья… – ответил ему Руслан и улыбнулся.

Мы еще долго сидели все вместе в беседке и предавались воспоминаниям. Нас было четверо, как в детстве, когда мы гуляли по набережным Анапы и отдыхали в квартире у моей бабушки, пока та была на работе. Годы летели, а нашу дружбу ничто так и не сломило. Вместе мы плакали от горя и смеялись от счастья. Что бы ни происходило со мной в жизни, главное, что рядом всегда были друзья. А теперь вот на свет появилась Лида… Я полюбила ее всем сердцем, так же сильно, как Арсений, Влад и Полина. И мне совершенно было неважно, чья дочь эта маленькая девочка. Главное, что эта куколка сплотила всех нас и ее звали Лидией – как мою любимую бабушку.

Приближался вечер. Всем пациентам уже надо было идти на ужин и готовиться ко сну. На прощание мы еще раз обнялись с Полиной и Владом, я поцеловала Лиду, а Руслан тихо прошептал моему мужу: «Иди домой и молись… Встретимся утром. Я буду в своем кабинете». Гости уехали, а мы с врачом вернулись в больницу.

***

На следующий день спозаранку Влад с Русланом уже ждали моего пробуждения ото сна в коридоре, скрестив пальцы и надеясь на чудо. Знакомство с Лидой было последней идеей ребят, которая могла бы помочь мне в лечении. Они верили в лучшее, но не исключали и полный провал, ведь никакое событие, приготовленное Владом до этого, так и не увенчалось успехом. Я все еще была больна.

– Сегодня все страшное останется позади, и я смогу забрать Лою домой, начать с ней новую и счастливую жизнь, – без конца, как бы убеждая себя, проговаривал вслух Влад и ходил по коридору отделения туда-сюда.

– Даже если чудо произойдет, сегодня забрать ее точно не получится, – пытался успокоить друга Руслан. – За Лоей нужно будет наблюдать еще два–три месяца, если не больше. Необходимо убедиться в том, что нам точно удалось добиться ремиссии, и уладить вопросы с документами, – говорил он. – Даже если память вернется к ней, галлюцинации пропадут, Лоя станет видеть мир нормальными глазами – без муравьев, и мы выпишем ее домой, она все равно должна будет принимать лекарства пожизненно и периодически наблюдаться у меня. Так что давай не будем радоваться раньше времени. Шансы на выздоровление у Лои, конечно, есть. Но, как я уже много раз говорил, – каждый случай шизофрении индивидуален и само заболевание до конца не изучено. Возможно, что это не конец, – серьезно произнес Руслан.

Тем временем было почти восемь утра. Я проснулась в своей постели от пения птиц за окном: открыла глаза и стала рассматривать потолок. Затем потянулась, резко вскочила и прямо в пижаме побежала в кабинет Руслана. Наткнулась на врача в коридоре. Рядом с ним был и мой муж.

– Ты, – я улыбалась и тыкала пальцем во Влада, – изменил мне, козлиная рожа! – бросившись на шею мужа, я начала целовать его в щеки и хохотать. Потом повернулась к Руслану. – Я помню, помню!!! – выкрикивала я ему, и слезы полились из моих глаз рекой. – Мы с мужем потеряли ребенка, а потом он меня предал, – я всхлипывала, но продолжала говорить. – У Полины есть дочь – Лида. Я так люблю эту маленькую девочку – она напоминает мне бабушку, которую я потеряла в детстве…

– Спасибо, Господи! – Влад сильно переживал и тоже заплакал от счастья.

Руслан смотрел на меня, улыбался и уже представлял, как в ближайшие годы перевернется подход к лечению психических заболеваний в стране, как он взлетит по карьерной лестнице и как его наградят за заслуги перед отечеством. Но в этот момент мы с Владом вырвали его из мира грез и ухватили в жаркие объятия.

– Какое же это счастье, быть рядом с вами, – прошептала я мужчинам. – Спасибо, что вы у меня есть! – я крепко поцеловала их по очереди в щеки.

– Для полной идиллии в психушке не хватает Полины, – засмеялся Руслан.

Через три месяца меня выписали, и я вернулась домой. Как и говорил врач, лекарства я продолжила пить и, конечно, частенько наблюдалась у Руслана. Но самое важное, что болезнь отступила, мои родные и друзья были рядом, а с Владом у нас началась новая счастливая жизнь, в которой значимое место отводилось детям – сыну Арсению и девочке Лиде.

Эпилог

Здравствуй, папа!

Я отправил тебе посылку с подарками к Новому году и вложил в нее это письмо. Надеюсь, ты прочитаешь его до конца и выполнишь две мои просьбы.

Прошло уже 20 лет с тех пор, как я уехал учиться в США. За это время я осуществил свою мечту – стал писателем. Знаю, мои книги ты не читаешь, да и вообще не любишь это делать… Но среди конфет, детских рисунков и других подарков от нас в этой коробке ты найдешь книгу, она особенная – ее написала мама.

Я наткнулся на какие-то тетради в ее вещах, когда приезжал домой на похороны три года назад, и забрал их с собой в Сан-Диего: думал, это мамины дневники, решил почитать на досуге, узнать о ее жизни. Ведь я почти не общался со здоровой мамой… Когда ее забрали в больницу, мне было четыре.

И знаешь, пап… Фантазия у нее работала просто отлично! Что-то