Закон и беспорядок. Легендарный профайлер ФБР об изнанке своей профессии - Джон Дуглас

все стандартные предупреждения, но в насмешливой и повторяющейся манере, очевидно, чтобы поднять уровень страданий Джона Рэмси до максимума. Также обратите внимание на непреднамеренный переход от множественного числа к единственному в этих замечаниях:

Любое отклонение от моих указаний приведет к немедленной казни вашей дочери. Вам также будет отказано в получении ее останков для надлежащего захоронения. Два джентльмена, присматривающие за вашей дочерью, не особо любят тебя, так что советую не провоцировать их. Разговор с кем угодно о вашей ситуации, например, с полицией, ФБР и т. д., приведет к обезглавливанию вашей дочери. Если мы тебя поймаем разговаривающим с легавыми, она умрет. Если вы предупредите руководство банка, она умрет. Если деньги каким-либо образом будут помечены или подделаны, она умрет. Вас просканируют на предмет электронных устройств, и если они найдутся, она умрет.

Автор продолжает. Не пытайся умничать, Джон. Ты не единственный толстосум в округе, так что не думай, что убить будет сложно. Не стоит недооценивать нас, Джон. Используй свой добрый южный здравый смысл.

Эта ссылка на южное происхождение Джона также указывает на кого-то, кто либо хорошо его знает, либо много знает о нем.

Тут есть и ряд ссылок на современные фильмы, например, фраза «Не пытайся умничать, Джон». Кажется, это взято из фильма «Скорость», триллера Сандры Баллок и Киану Ривза, где вымогатель Деннис Хоппер говорит на видео: «Вы знаете, что я круче вас. Не пытайтесь умничать».

«Разговор с кем угодно о вашей ситуации, например, с полицией, ФБР, и т. д., приведет к обезглавливанию вашей дочери» – это из фильма Мела Гибсона и Рене Руссо «Выкуп», который шел тогда в кинотеатрах. Похититель и подкупленный полицейский Гэри Синиз предупреждает: «Не привлекайте полицию или ФБР. Если вы это сделаете, я убью его».

Любопытно и то, как начинается записка: «Слушай внимательно!», что легко могло произойти из бессмертного фильма «Грязный Гарри» с Клинтом Иствудом.

Может быть, все это совпадения, но когда рядом звучат сразу три такие фразы, для меня это выглядит как закономерность. Я не думаю, что Джон или Пэтси обязательно узнали эти ссылки; и даже если допустить, что они сидели в состоянии дикого стресса, пытаясь придумать, как, по их мнению, должна выглядеть записка с требованием выкупа, вряд ли они бы смогли вспомнить все эти отсылки. Так что это тоже заставило меня думать о более молодом преступнике.

В одной вещи я был абсолютно уверен, как только увидел записку и узнал об обстоятельствах ее появления. Записка была написана перед убийством, а не после, как предполагают некоторые, в качестве поспешной и отчаянной попытки инсценировать другое преступление. Ни у кого не нашлось бы такого терпения, смелости и присутствия духа, чтобы потом сесть и написать это в доме. Сам язык письма кажется более подходящим для мужчины, чем для женщины.

В свое время я видел много записок о выкупе, и эта явно попадает в одну из двух возможных категорий. Первая заключается в том, что это настоящая записка с требованием выкупа с целью вымогательства денег у Джона Рэмси. Вторая – это часть тщательно продуманной постановки, чтобы увести следователей от подлинного умышленного преступления, то есть убийства ребенка по какой-либо причине.

Если мы примем первое намерение за истину, то мы должны сделать вывод, что это убийство непреднамеренное, по крайней мере, изначально. И тогда мы можем в своих предположениях шагнуть дальше: контролировать шестилетнего ребенка оказалось труднее, чем предполагалось, поэтому девочку случайно убили при попытке усмирить ее, или что какая-то сексуальная извращенность или парафилия привели неизвестного субъекта к какому-то знаковому поведению – например, аутоэротическое удушье – и это закончилось смертью жертвы.

Если предположить реалистичным второй сценарий, то каковы возможные причины для постановки? Наиболее разумные из них связаны с попыткой сделать так, чтобы смерть этого ребенка выглядела, будто это произошло по причинам, отличным от реальных. У кого будет мотив для подобных действий?

Мы можем привести множество надуманных сценариев, где злоумышленник инсценирует преступление, выдавая то, что на самом деле, за нечто другое. Авторы детективов и криминальных сериалов любят такие упражнения. Но в реальной жизни этого не происходит. Собственно говоря, если бы преступление было инсценировано таким образом, чтобы выглядеть попыткой похищения, хотя на самом деле происходило нечто иное, то в этом практически непременно участвовали бы родители или еще кто-то в доме. Ни у кого другого не было бы разумных мотивов направлять расследование в другое русло.

Но психолингвистика указывает куда-то в сторону от матери Джонбенет. Мама, находящаяся в таком стрессе, не станет думать о смерти дочери как о «казни». Если бы она пыталась отправить сообщение Джону – другими словами, чтобы «прицепиться к нему» за какие-то реальные или воображаемые домашние оскорбления, – то вполне возможно, что она могла бы угрожать ему смертью любимого ребенка. Однако почти невероятно, чтобы она стала говорить о том, что дочь останется без надлежащего захоронения. Для нее слишком больно было бы даже подумать об этом.

Аналогично я отношусь к таким словам, как «обезглавлена». Независимо от мотивов, кажется маловероятным, что родителям в голову могло прийти отрезать голову своему ребенку или даже использовать такой относительно архаичный термин. Когда мы с Марком обсуждали записку с некоторыми следователями, нанятыми Рэмси, то Марк предположил, что текст мог написать подросток, насмотревшийся сериала про Геракла или «Зену – королеву воинов», либо играющий в Dungeons & Dragons, что снова указывает на более молодого преступника.

Если бы Пэтси на самом деле пыталась отомстить Джону при помощи этой записки и самого преступления, то ожидалось бы, что ее поведение после совершения преступления будет выглядеть последовательно в самых разных аспектах. Но нет абсолютно никаких доказательств, что она сделала это, ни в записке, ни в том, как девочка была убита. Да, можно предположить, что настоящее убийство вырвало ее из соответствующего образа мыслей и заставило опасаться за свою безопасность, но теперь мы снова попадаем в эти логические стереотипы.

Я также считаю важным, что, как бы яростно и подробно ни выглядела записка, пестрящая ссылками на все ужасные вещи, которые хочет автор сделать с маленькой девочкой, нигде эта девочка не упоминается по имени. Возможно, автор записки не