Прах к праху - Тэми Хоуг

Они поднялись наверх, в комнату Эйнджи, которую та делила еще с одной обитательницей реабилитационного центра. Стены были неприятного желтого цвета, пол — темный от времени и слоя лака. Как и повсюду, мебели был минимум, и расставлена она неудачно.

Постель Эйнджи не заправлена, если не сказать, перевернута вверх дном. Пластиковый пакет из-под покупок, который она привезла после посещения магазинов, лежал посередине этого вороха, но купленных накануне джинсов и свитера не было. Как и грязного рюкзака, что наводило на мысль, будто девица покинула стены «Феникса» по собственному желанию.

На прикроватной тумбочке рядом с дешевой настольной лампой стояла крошечная фигурка ангела.

Кейт взяла ее в руки и посмотрела. Статуэтка высотой в дюйм. Помнится, она купила ее за пять долларов у индианки из племени навахо на центральной площади Санта-Фе. Она тогда еще сунула лишний доллар в руки ее пятилетней внучки — за то, что та аккуратно завернула фигурку в оберточную бумагу. Девчурка была сама серьезность, понимая важность порученного ей дела. Глядя на нее, Кейт вспомнила Эмили и едва не расплакалась прямо на глазах у старой женщины.

— Ты что-нибудь об этом знаешь? — спросил Куинн, подходя ближе.

— Знаю. Сегодня днем она стащила ее с моего стола, — ответила Кейт и потрогала раскрашенный нимб над головой ангела. — У меня там целая коллекция ангелов-хранителей. Как тебе это? Я ведь все равно в них не верю. Потому что существуй они на самом деле, разве работали бы мы с тобой там, где работаем? Разве я потеряла бы свою дочь? Разве подростки жили бы на улице, как наша Эйнджи? Это, конечно, глупо, — добавила она, нежно потирая ангелу крылышки, — но я бы предпочла, чтобы она забрала его с собой.

Статуэтка выскользнула из пальцев и упала рядом с кроватью. Кейт опустилась на колени, чтобы ее достать, а для равновесия оперлась на левую руку. Что это? Кейт в ужасе села, опираясь на пятки, и оторвала руку от пола, ладонью вверх.

— О господи, — прошептала она, глядя на кровь.

Куинн выругался, схватил ее за руку и подтянул ладонь ближе к свету.

Кейт отпрянула, чтобы пригнуться ниже: хотелось лучше рассмотреть темный старый пол. Главное — найти правильное положение, чтобы свет падал на доски под нужным углом. Айверсон ничего не заметил, потому что смотрел не слишком внимательно.

— Нет, — пробормотала она, обнаружив еще одну каплю, затем смазанное пятно — видно, кто-то наспех пытался вытереть кровь.

Кровь вела в коридор и далее — в ванную комнату.

Кейт почувствовала, как ее охватывает паника.

— Боже мой, нет! Зачем я не осталась с ней?

Она кое-как поднялась на ноги и, пошатываясь, побрела по коридору. Нервы были натянуты, как струна, сердце стучало в груди, как паровой молот. От его стука даже закладывало уши.

— Ничего не трогай! — крикнул сзади Ковач.

Кейт остановилась перед дверью в ванную комнату, которая, кстати, была полуоткрыта. Ковач плечом распахнул ее, затем вытащил из кармана шариковую ручку и с ее помощью включил свет.

Стены были оклеены разноцветной фольгой в стиле семидесятых, от которой рябило в глазах. Раковины и краны старые, плитка на полу давно утратила свою белизну. Зато вся забрызгана кровью. Капля — здесь. Размазанное пятно — там.

«Ну почему я не осталась с ней?»

— Лучше постой в коридоре, — произнес Куинн, кладя ей на плечи руки. Ковач тем временем подошел к душевой кабине.

— Нет.

Она не упала в обморок. Стояла, прерывисто дыша и дрожа всем телом. Куинн обхватил ее за талию, готовый в любое мгновение подхватить, если ей вдруг станет плохо. Ковач дернул шторку.

Никакого тела не было. Эйнджи не лежала бездыханной в ванне. Тем не менее Кейт прошиб холодный пот, к горлу подкатил комок. Куинн крепче прижал ее к себе, и она прильнула к нему, не в силах устоять на ватных от страха ногах.

Кафель был весь в пятнах крови. Тонкая полоска окрашенной кровью воды, отчего та приобрела цвет ржавчины, протянулась от середины ванны к сливному отверстию.

Забыв, что собственная ладонь в крови, Кейт прижала руку к лицу и испачкала подбородок.

— Черт, — буркнул Ковач, пятясь.

Он подошел к пластиковому шкафчику рядом с раковиной и осторожно открыл его все той же шариковой ручкой, которой включал свет.

— Эй, приятель! — крикнул Элвуд, заглядывая в ванную. — Что тут у вас стряслось?

— Вызывай наших! — Ковач вытащил из шкафчика одно полотенце, затем второе, и то и другое в крови. — Похоже, что мы имеем еще одно преступление.

Глава 19

Тони Эрскин вошла в гостиную в парадном наряде: черные брючки, красный блейзер, белая блузка, яркий шейный платок. Глаза сверкали праведным гневом.

— Скажу честно, мне неприятно, что перед входом в мое заведение стоят полицейские машины. Они не могли хотя бы выключить фары? Это все-таки жилой квартал, сержант, и местные жители отнюдь не в восторге от соседства с нами.

— Приношу извинения за доставленное беспокойство, миссис Эрскин, — сухо ответил Ковач. — Похищение, убийство — это такие вещи, от которых одна головная боль.

Вслед за Тони в гостиную вошла тощая рыжая девица — судя по виду, давно сидящая на крэке. За ней — Грег Эрскин. Этот вполне мог сойти за модель для «Эдди Бауэр»[18]: в рабочих ботинках, джинсах, фланелевой рубашке с открытым воротом, надетой поверх белой футболки. Положив руку на спину рыжей девице, он подтолкнул ее вперед.

— Это Рита Реннер. Рита была здесь с Эйнджи, после того как мы уехали на собрание.

— Ну, вообще-то я не была с ней, — пропищала девица. — Я смотрела телевизор. Видела, как она поднялась наверх. Она долго сидела в ванной. Мне было слышно, как там льется вода. Вообще-то нам запрещено долго принимать душ.

— И во сколько вы заметили, что шум воды прекратился?

— Я не заметила. Потому что уснула на диване. И проснулась, лишь когда уже показывали новости.

— Но пока ты не спала, ты слышала или видела, чтобы в доме был кто-то посторонний? Кроме Эйнджи?

— Нет, никого.

— Дверь не открывалась и не закрывалась? Никаких шагов? Никаких подозрительных звуков?

Рита Реннер покачала головой и уставилась в пол.

— Она уже сказала вам, что ничего не видела и не слышала, — раздраженно бросила Тони Эрскин.

Ковач проигнорировал ее.

— А почему ты не поехала на собрание вместе с остальными?

Тони Эрскин изменилась в лице.

— Сержант, вы в чем-то подозреваете Риту?

— Нет, я просто интересуюсь.

Реннер испуганно стреляла глазами то на Тони, то на ее супруга, как будто надеялась узреть некий невидимый знак, разрешающий ей говорить.

— Я не люблю, когда много народа, — сказала она, как будто извинялась. — И вообще, мне было бы тяжело. Из-за Фон.

— Рита и Фон Пирс — или как вы ее называете, жертва номер два — были подругами, — пояснила Тони, обнимая девушку за костлявые плечи. — Правда, никому до этого нет дела, в том числе и полиции.

Ковач не стал спорить.

— Приношу извинения. Это наше упущение. Завтра к вам придет детектив, и Рита сможет дать показания. Но на сегодня для нас главное — Эйнджи Ди Марко. Мы обязаны ее найти.

— Сомневаюсь, что убийца мог проникнуть сюда. А вы как думаете? — В голосе Тони неожиданно послышалась тревога.

— Не смеши меня! — рявкнул на жену Грег, хотя и попытался прикрыть резкость улыбкой. — Скажи, кто может сюда проникнуть?

Было видно, что Тони готова разорвать его на части.

— У меня и в мыслях нет кого-нибудь насмешить. А проникнуть сюда мог любой. Я тебя вот уже несколько месяцев прошу заменить замки и опечатать дверь в подвал.

Эрскин не стал вступать в пререкания, лишь слегка покраснел.

— Подвал заперт изнутри.

— Пойди проверь, — сказал Ковач, поворачиваясь к Элвуду.

— Я вам покажу, — предложил Грег Эрскин и направился к двери, лишь бы поскорее уйти от жены.

Но Кейт остановила его вопросом.

— Грег, скажите, Эйнджи ничего не говорила, когда вы уходили на собрание?

Эрскин нервно хохотнул. Что за дурацкая привычка, подумала Кейт. Из той же оперы, что и улыбочка Роба Маршалла.

— Эйнджи вообще со мной не разговаривала. Сторонилась, как чумы.

— Во сколько вы уехали на собрание? — спросил Ковач.

Брови Эрскина поползли вверх.

— Меня в чем-то подозревают? — спросил он, изобразив легкое удивление.

Тони одарила Ковача взглядом кобры.

— Нас наказывают, Грег. Или ты этого не понимаешь? Полиция не любит, когда ей показывают ее недоработки.

Ковач смерил ее взглядом типичного копа:

— Я всего лишь пытаюсь выстроить последовательность событий, мэм, вот и все.

— Я уехал вскоре после Тони, — ответил Грег. — А на собрание приехал — дорогая, ты помнишь, во сколько? Примерно в половине девятого или без пятнадцати девять.