Лучший мир - Маркус Сэйки

– Вот об этом я и думал. Эти случаи были довольно катастрофичными, так? Понимаете, я ведь не мракобес какой. Я ничего не имею против сверходаренных. Перемены – вот что меня пугает. Мир – он такой хрупкий. Как нам жить с такими переменами?

Этот вопрос часто задавали в последнее время, обсуждали его на все лады за обедами, в новостных программах и на информационных форумах. Когда сверходаренные были только обнаружены, обычные люди относились к ним с единственным чувством – любопытством. В конечном счете один процент населения – это диковинка. И только когда этот один процент достиг зрелого возраста, мир стал постепенно осознавать, что ему грозят серьезные перемены.

Проблема состояла в том, что от этого осознания до ненависти к анормальным обычного человека отделял крохотный шаг.

– Я вас понял, дружище. Но люди – не карпы. Мы должны найти какой-то выход, – сказал Итан.

– Конечно. Вы правы. – Джек поднялся с кресла. – По крайней мере, я уверен, все как-нибудь образуется. Посмотрим, что там у нас с молоком.

Итан последовал за ним по подвалу вдоль стеллажей в четыре ряда, уставленных ящиками с консервами, аккумуляторами, одеялами. Джек снял с полки упаковку в двадцать четыре банки топленого молока.

– Ну вот.

– Двух баночек хватит, – заверил Итан.

– Берите всё. Нет проблем.

– Могу я хотя бы заплатить за них?

– Не говорите глупостей.

Итан хотел возразить, но подумал о Вайолет и пустом супермаркете и сказал:

– Спасибо, Джек. Я возмещу.

– Ерунда. – Сосед пристально посмотрел на него. – Итан, это может показаться странным, но у вас есть защита?

– Упаковка презервативов на ночном столике.

Джек улыбнулся, но только из вежливости.

– Не уверен, что понял ваш вопрос, – сказал Итан.

– Идите-ка сюда.

Джек подошел к металлическому шкафу, начал возиться с цифровым замком.

– Пока Национальная гвардия не разберется с этим, – заявил он, – я бы чувствовал себя спокойнее, если бы у вас была какая-нибудь такая штука.

Оружейный шкаф был обустроен аккуратно: ружья и дробовики стояли запертыми в державках, на крючках висело с полдюжины пистолетов.

– Я, вообще-то, не любитель оружия, – признался Итан.

Джек, проигнорировав его, вытащил револьвер:

– Вот, тридцать восьмого калибра. Самое простое оружие в мире. Нужно только нажимать на спусковой крючок.

Маслянистая поверхность металла сверкала в свете ламп.

– Все в порядке, дружище, – натужно улыбнулся Итан и взял молоко. – Правда, этого хватит.

– Берите. На всякий случай. Положите на полку в кладовке и забудьте о нем.

Итан хотел пошутить, но у Джека было серьезное выражение лица.

«Он тебе помогает. Не обижай его».

– Спасибо.

– Не за что. Как я уже сказал, для этого и существуют соседи.

*

После того, каким образом он провел два последних часа, войти в дверь собственного дома было все равно что попасть в теплые объятия. Итан защелкнул замок, сбросил туфли. К нему подошел Грегор Мендель, потерся головой о его щиколотку, затянул кошачью песенку. Итан почесал ему шейку, взял банку с молоком и поспешил на теплый свет, льющийся из коридора, в поисках своих девочек. Они были на кухне. Эйми прижимала к груди Вайолет.

– Ну слава богу, – облегченно выдохнула жена, и ее лицо просветлело, – а то я уже начала волноваться. Ты слышал новости? Люди грабят продовольственные магазины.

– Да.

Он протянул руки, и Эйми передала ему ребенка. Дочка не спала. Ах какая же она была красавица! Совсем без шейки, пузатенькая, с копной каштановых волос.

– Да, я там был. Все вымели. Это молоко – подарок от Джека.

– Хорошо, что у него нашлось, – сказала жена, открывая банку, и налила молоко в рожок. – Хочешь покормить?

Итан облокотился о стол, переложил дочку в левую руку так, чтобы ее вес приходился на его бедро. Вайолет увидела рожок и стала плакать, издавая отчаянный звук, словно отец дразнил ее. Он сунул соску в ее жадный рот и спросил у Эйми:

– Это полная банка?

– Пять унций, – прочла она этикетку. – Довольно калорийное. Может, стоит развести водой, чтобы хватило немного дольше?

– Зачем? Там еще двадцать три банки.

– Она ест четыре раза в день. Этого даже на неделю не хватит.

– Магазины к тому времени начнут работать.

– И все же, – сказала жена.

– Ты права, – кивнул Итан. – Хорошая идея.

Несколько секунд они молчали. Оба валились с ног от усталости, но была в этом и какая-то радость. Во всем теперь была какая-то радость, золотое сияние, словно Итан смотрел на собственную жизнь как на выцветший под солнцем плакат кинофильма. Он стал отцом, и все вокруг наполнилось новым смыслом.

– Слушай, – сказал он, – хочешь смешную историю?

– Всегда хочу.

– Джек свихнулся на выживании. У него в подвале продуктов как в хорошем бомбоубежище. Он даже револьвер мне дал.

– Что?

– Я знаю, – хохотнул Итан, – но он не хотел отпускать меня без ствола.

– И он у тебя? Прямо сейчас?

Итан, держа Вайолет одной рукой, сунул рожок себе под подбородок и вытащил оружие из кармана пиджака:

– Смешно, правда?

Эйми вытаращилась на него и спросила:

– Почему Джек решил, что нам понадобится пистолет?

– Сказал, что для защиты.

– Ты объяснил, что у нас есть презервативы?

– Похоже, ему не показалось, что этого достаточно.

– Могу я посмотреть? – спросила Эйми.

– Осторожно, он заряжен.

Жена опасливо взвесила револьвер в руке:

– Я думала, он тяжелее.

– Знаю.

Итан подбросил дочку на плечо и начал гладить ей спинку. Вайолет тут же рыгнула, как дальнобойщик.

– Тебя это не пугает? – спросила Эйми и положила револьвер на кухонный стол. – Ну может, это и не такая уж плохая идея. Пусть будет на всякий случай.

– Какой случай?

Она не ответила.

Каминг-аут Джейка Флинна из группы «Несокрушимые»!

Сердцеед Джейк Флинн хорошо известен мышцами пресса. Но людей пугает тот факт, что он анормальный. На прошлой неделе популярный певец произвел сенсацию, сообщив, что он мозган пятого уровня. Этот факт никогда прежде не обнародовался.

Теперь в эксклюзивном интервью журналу «Пипл» красавец-певец откровенно рассказывает о своей жизни, любви и о том, что значит быть анормальным.

«Пипл»: Начнем с вашего дара. Вы – гипертимист. Что это значит?

Флинн: Некоторые обыденные подробности я помню исключительно ясно. Если вы назовете мне ту или иную дату, я смогу вам сказать, что на мне было надето, какой была погода и все в таком духе.

«Пипл»: 3 мая 1989 года.

Флинн: Один из тех дней, когда ощущаешь, что весна пришла. Голубое небо, пушистые облака, в воздухе запах цветущих растений. На мне была пижама Человека-паука. [Смеется.] Мне было пять лет.

«Пипл»: Вы никогда не говорили о том, что вы сверходаренный. Почему?

Флинн: Если бы я заговорил об этом, то я бы как бы сам себя подставил. «Анормальный актер собирается сниматься в бла-бла-бла». Для меня это не очень важно, и я не хочу, чтобы это было важным для кого-то другого.

«Пипл»: Тогда зачем объявили об этом теперь?

Флинн: Люди так возбудились по поводу нормальных и анормальных. Раньше мне казалось, что не стоит говорить об этом, потому что я был частью проблемы. Я просто хотел сказать: эй, вы все думали, что я одно, а теперь вы узнаете, что я что-то другое. А на самом деле ничто не изменилось. Так классно.

«Пипл»: Благодаря вашему дару вам, вероятно, легче запоминать роли.

Флинн: Хотелось бы, но тут дело не в памяти. Я все время теряю ключи от машины.

«Пипл»: Анормальные сейчас привлекают к себе внимание. Что бы вы ответили людям, которые предложили бы вам появиться в какой-нибудь рекламной акции?

Флинн: Это смешно.

«Пипл»: Почему?

Флинн: Во-первых, я себя в такой роли практически не представляю. Я муж, отец, американец. Я актер. Я болельщик «Кабс»[13], я люблю собак. И только в последнюю очередь я – да, анормальный.

«Пипл»: Что вы думаете о нарастающем конфликте между нормальными и анормальными?

Флинн: Мне это ненавистно. Для меня что нормальный, что голубоглазый – без разницы. Я думаю, среди мозганов есть выдающиеся личности, исключительные люди, которые изменяют парадигму. Но немало и людей вроде меня. Я говорю серьезно: я знаю, что в Денвере 9 июня прошлого года шел дождь. И поэтому правительство хочет имплантировать микрочип мне в шею?

«Пипл»: В свете того, что вы сказали, законодательная инициатива по надзору за перемещением анормальных представляется глуповатой.

Флинн: Проблема в том, что пресса изображает это так, будто существуют две фракции и мы все должны занять ту или другую сторону. Но на самом деле это целый спектр. На одном его конце – президент Уокер, который убивает своих граждан, потому что боится того, что представляют собой сверходаренные, и ему необходимы властные рычаги, чтобы их сдержать. А на другом – анормальные террористы, которые говорят, что и речи не может идти о равных правах, что миром должны править мозганы. А большинство людей хотят просто жить.