Морской закон - Иван Стрельцов

Огромные железные стрекозы, взбивая винтами воздух, висели над холмом, будто разглядывая свою добычу. Внезапно «Апачи» изрыгнули пламя, с ревом из кассет, подвешенных к пилонам, вырывались огненные кометы реактивных снарядов.

За спиной Черного Принца загремели взрывы, пакистанец вовремя успел нырнуть в крайний блиндаж, земля всколыхнулась от сдетонировавшей взрывчатки. С потолка блиндажа рухнули бетонные перекрытия, вход внутрь надежно завалило…

Глава 2

После ухода Алены Сервант пребывал в сомнениях.

«Десять миллионов – серьезные бабки, – прокручивая между пальцами мельхиоровую вилку, размышлял авторитет. – Даже половина этой суммы – тоже серьезно. Это тебе не «машинная дойка» барыг в родном Черноморске».

Сервант неожиданно припомнил недавний разговор с бывшим своим подчиненным, нынешним старшим следователем УБОПа Николаем Ильченко. Отставной краснофлотец прямо ему сказал: «Для того, чтобы быть хозяином города, нужно иметь ручных чиновников». А с пятью миллионами долларов он сможет купить и выборы мэра, и депутатов горсовета. Вот тогда они наденут намордники и на милицию, и на прокуратуру. «Черные тогда сами себя отымеют по полной программе», – самодовольно улыбнулся своим мыслям Сергей. Вопрос о его участии в налете на сокровищницу султана Буктара был решен положительно. Только одна деталь смущала бывшего мичмана морского спецназа, а именно, внезапное перевоплощение его подруги египтянки Зульфии Мехли, которая неожиданно заговорила на русском языке не хуже его.

«Многоликий Янус, твою мать», – выругался Сервант, ну не любил он подобные резкие повороты в своей жизни. Хотя всякое случалось.

Мысль о том, что его подруга – сотрудница какой-либо правоохранительной службы, авторитет сразу отмел. «Если бы нужно было меня повязать, менты взяли бы запросто на липовых «ксивах». А уж дальше вешай всех дохлых собак, благо подобного добра хватает в моей биографии. Значит, мадам действительно решила устроить большой «гоп-стоп». Но почему-то от этих мыслей Сергею не становилось легче, он слишком давно купался в криминальном бульоне и знал, что это блюдо перенасыщено разными подлянками с целью обмануть основную массу исполнителей. И сколько воровской мир ни карает за «крысятничество», это все равно не в состоянии изменить человеческую психологию, отменить жадность.

«Что в этом случае мы имеем на кону? Имеем не особо много, идея чужая, место действия чужое, маршрут отхода тоже чужой. Остается только грубая физическая работа – ломануть сокровищницу. А потом могут быть различные варианты. Деньги умыкнут, а нас оставят местной мусорне. Самый оптимальный вариант для чужих злодеев. Но… мы ведь тоже не пальцем сделанные, значит, нужно обмозговать эту проблему. Лучше всего ее разобрать, подробно изучить по деталям, потом собрать, и можно действовать».

Достав из кейса сотовый телефон, Сервант набрал номер своего помощника в Черноморске. Система связи с «правой рукой» была отработана, так что засечь этот звонок не могли ни АНБ[2], ни ФАПСИ[3], слишком коротким был сигнал «почтовому ящику».[4]

– Слушаю, – из динамика донесся голос уставшего от жизни человека.

– Вы продаете картину Репина «Грачи прилетели»? – поинтересовался Сервант.

– Да пошел ты, – огрызнулся уставший голос и отключил телефон.

– Все правильно, – буркнул Сервант и, глянув на настенные часы, добавил: – Если не уложатся в пятиминутный регламент, приеду, оторву ноги и руки. – Авторитет не успел себя настроить на агрессивный лад, как его телефон разразился звонком. – Слушаю.

– Привет, курортник, – донесся до него голос Грача, первого помощника авторитета, которого Сервант оставил в Черноморске вместо себя.

– Как там в нашем славном городе дела?

– Дела в порядке, – коротко ответил Грач. – Только нам едни появлялись околоточные[5], интересовались, когда вернешься в родные пенаты.

– Да бог с ними, убогими, – рассмеялся Сервант, представляя на мгновение тех, кому пришлось отрабатывать чеченский заказ. – Я звоню совсем по другому вопросу. Скучно мне здесь, на чужбине, ты не мог бы мне отправить несколько любимых вещей? Книгу о помощнике капитана Врунгеля, еще о лучнике Ричарда Львиное Сердце, медицинский справочник, брошюру о борьбе с наркоманией и самоучитель по изготовлению чучел. Может, за время путешествия обучусь чему-нибудь.

– Понял, нет проблем, – откликнулся Грач. – А куда прислать?

– А в ту гостиницу, где мы два года назад оттопыривались, помнишь? И не позднее завтрашнего вторника. Да, кстати, каждая книга должна быть с двойной обложкой.

– Все будет в лучшем виде, – заверил патрона Грач, прежде чем отключиться.

Примитивный шифр уголовников уберегал если не от дотошных оперов (взяв след, те и в задницу без фонаря залезут), то, по крайней мере, от нападок прокурорского обвинителя, если дело доходило до суда. Разговор произошел самый нейтральный, хотя за это время Сервант успел вызвать самых надежных бойцов своей группировки, и предупредил тех, чтобы взяли по два комплекта документов. А сейчас следовало подумать об инструкции для вызванных боевиков, впрочем, несколько часов могли и подождать. Сергей вспомнил об обещании своей подруге, лайнер «Варшава» не скоро выйдет из порта Буктар. Наскоро одевшись, Сервант вышел из каюты «погулять» по палубе причалившего судна…

…Этой же ночью в машинном отделении пассажирского лайнера «Варшава» внезапно вспыхнул пожар. Пять часов вызванные пожарные боролись с огнем. Жертв, к счастью, не было, но сам пароход пострадал основательно. Владельцы «Варшавы» расселили туристов в самых фешенебельных гостиницах, обещая незабываемые экскурсии по султанату, а если через десять дней «Варшава» не сможет выйти в море, их отправят в Европу самолетом, даже выплатят компенсацию.

Полуденный зной раскалил стены центральной тюрьмы Буктара до температуры духовки. От жара, исходящего от раскаленных стен, страдали не только заключенные, но и охрана. Свободные от дежурств надзиратели и конвоиры спускались в подвал и наслаждались иллюзией прохлады.

Главный комиссар криминальной полиции Абуала Малик волей случая последние дни вынужден был проводить основное время в стенах тюрьмы.

Во время ланча он съел пару сандвичей с майонезом, яйцом и говядиной, все это запил забористым чаем «Липтон» (сказывались два года стажировки в Скотленд-Ярде), после чего ненадолго прилег на диван в углу кабинета начальника тюрьмы, но заснуть не успел. В кабинет ураганом ворвался американец.

– А-а, дружище, решили на деньги налогоплательщиков организовать себе отпуск? – с порога закричал Френк Биглер. Американец явно находился в хорошем расположении духа.

– В нашей стране граждане не платят налоги, – скривился комиссар, привстав с дивана.

– Кражу личных средств султана, который все оплачивает в вашей стране из своего кармана, я бы вообще отнес к государственной измене, – не преминул пустить шпильку американец, но, увидев, что комиссар недовольно скривился, примирительно заговорил: – Не стоит дуться, дружище, лучше скажите, как наши русские друзья? Есть сдвиги?

– Вся информация собрана и отсортирована, – не принял примирительного тона старшего агента ЦРУ Малик. – Изучайте, я не буду вам мешать.

Полицейский комиссар собрался покинуть кабинет, но Биглер его задержал.

– Вы еще успеете отдохнуть, господин Малик, а изучать информацию мне легче в вашем присутствии. Вдруг возникнут какие-то вопросы.

– Как скажете, – обреченно кивнул полицейский. Усевшись на диване, он взял утреннюю газету и демонстративно погрузился в чтение.

Старший агент на этот жест только хмыкнул и с жаром принялся за изучение подготовленных документов. Полицейские чиновники поработали на славу, четко расписав каждый из трех дней пребывания заключенных в султанате. Здесь же были и переводы их разговоров на английский и арабский языки. Привлекшие внимание экспертов высказывания были отмечены ядовито-желтым маркером.

При внимательном изучении пометок Френк Биглер недовольно выругался, в разговорах двух арестованных контрразведчиков не было ничего ценного. Обычный бытовой треп. А ведь американец специально распорядился их посадить в одной камере в надежде, вдруг что-то да проскользнет. Не проскользнуло.

– Видеозапись делали? – не оборачиваясь, спросил он.

– Конечно, – комиссар указал рукой на письменный стол. – В столе лазерный диск с записью.

Просмотр записи Френк решил устроить в ускоренном режиме. Ничего особенного. Арестованные спали, ели, с утра занимались гимнастикой, беседовали, сидя на нарах, но внезапно что-то промелькнуло, заставив подозрительно дернуться уставший взгляд Биглера. Агент нажал кнопку «стоп» и немного перемотал назад, бормоча себе под нос: «Ну-ка, ну-ка».

Малик встал с дивана и подошел к американцу. На экране монитора русские общались между собой весело и беззаботно, при этом их лица были почему-то напряжены, руками арестанты делали какие-то пассы.