Кто нас встретит на пороге смерти? - Николай Колчуринский

– Андрей, где ты?

Андрей отвечал:

– Ныне я нахожусь «во мраке, в бездне» (см.: Пс. 87, 7).

Тогда явившийся юноша слегка прикоснулся к лицу Андрея цветущею ветвью, которую держал в руке, и сказал:

– Получи оживление твоему телу.

Святой Андрей вдохнул в себя благоухание тех цветов, оно проникло в сердце его, согрело и оживотворило все тело его. Вслед за сим он услыхал голос, говорящий:

– Ведите его, чтобы он на время успокоился здесь, а потом он снова возвратится.

С этими словами на него нашел сладкий сон, и он увидал неизреченны Божии откровения, о коих он подробно сообщил сам вышеупомянутому Никифору, в таких словах:

– Что со мною было, я не знаю. По Божественному изволению я пребывал в течение двух недель в сладостном видении, подобно человеку, который, сладко проспав всю ночь, просыпается утром. Я видел себя в прекрасном и дивном рае и, удивляясь сему в душе, размышлял: “Что это значит? я знаю, что живу в Константинополе, а как сюда попал – не знаю”».

В качестве примера приведем еще и случай с прп. Силуаном – древним подвижником, наделенным от Бога многочисленными и удивительными дарами благодати.

«Однажды вошел к авве Силуану ученик его Захария, и нашел его в состоянии исступления; руки его были простерты к небу. Затворив дверь, Захария вышел. Потом он приходил в шестом и девятом часу, и находил старца в том же положении. В десятом часу он опять пришел, и нашел его погруженным в молчание. Отец! что с тобою? – спросил его Захария. Старец отвечал: сегодня мне не поздоровилось. Тогда Захарий пал к ногам его, и обняв их, так говорил ему: не оставлю тебя, доколе ты не поведаешь мне виденного тобою. Старец сказал ему: я был взят на небо, и видел славу Божию; там стоял я доселе, а теперь отпущен» [9 – прп. Силуан].

Исступления, совершаемые силой Божией, при которых душа человека, отделяясь от тела, перемещается на значительное расстояние, во время которых Богом сообщаются человеку важнейшие истины, могут иметь место не только у святых людей.

«Некоторый брат желал удалиться в пустыню; но родная мать его противилась этому. Он говорил матери: мать! отпусти меня, потому что я хочу спасти душу мою. Мать, не имея возможности удержать его, отпустила. Он, пришедши в пустыню, сгубил в нерадении всю жизнь свою. Между тем мать его умерла. По прошествии некоторого времени и сам он сделался болен, пришел в самозабвение и, восхищенный на суд, нашел тут мать свою в числе судимых. Она, увидев его, удивилась и сказала: что это значит, сын? и ты пришел на это место осужденных! Где же слова твои, которые ты повторял мне всегда: хочу спасти душу мою. Устыдился он, услышав это, – стоял, не имея что отвечать. И вот! раздался голос, повелевающий возвратить его, а взять другого брата из общежительного монастыря. Возвратившись в себя, он поведал присутствовавшим все, что видел и что слышал. В подтверждение слов своих он просил, чтоб кто-нибудь сходил в общежительный монастырь и посмотрел, скончался ли тот брат, о призыве которого он слышал. Посланный нашел, что так. Видевший видение, выздоровев, заключил себя в затвор, в котором пребывал неисходно, помышляя о спасении своем, принося покаяние и оплакивая свое прежнее поведение в состоянии небрежения» [9 – Повести из жития старцев, преимущественно египетских, которых имена не дошли до нас, 66].

Обнаружение состояний исступления, при котором тело остается живым, при помощи методов клинической медицины вряд ли возможно, так же как и состояние смерти, при котором тело становится мертвым, поскольку сам факт выхода души из тела материалистической науке недоступен.

Эти состояния исступления нельзя путать с вызванными демоническими воздействиями онейроидными состояниями сознания. Приведем пример.

«В начале нынешнего столетия подвизался в Софрониевой Пустыни схимонах Феодосий, привлекший к себе уважение братства и мирян строгим, возвышенным жительством. Однажды представилось ему, что он был восхищен в рай. По окончании видения, он пошел к настоятелю, поведал подробно о чуде, и присовокупил выражение сожаления, что он видел в раю только себя, не видел никого из братий. Эта черта ускользнула из внимания у настоятеля; он созвал братию, в сокрушении духа пересказал им о видении схимонаха, и увещевал к жизни, более усердной и богоугодной. По прошествии некоторого времени начали обнаруживаться в действиях схимонаха странности. Дело кончилось тем, что он найден удавившимся в своей келии» [11 – гл. 24, отд. 2].

Очевидно, что это видение могло иметь место только в результате сатанинского воздействия на человека, в результате чего возникло онейроидное видение, а не исступление. Подлинного исступления по действию диавольской силы быть здесь не могло, поскольку если бы душа оставила в этой ситуации тело, то оно могло при этом продолжать оставаться в состоянии жизнедеятельности только сверхъестественным образом. Демоны не могут сообщать телу жизнь сверхъестественным образом в то время, когда оно остается без души – это может делать только Бог. Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, [как бы] имеющий в чем-либо нужду, Сам дая всему жизнь и дыхание и все. (Деян. 17, 24–25). И та же мысль в тексте Пространного христианского катехизиса: “В.: Как понимать то, что Дух Святый называется животворящим? О.: Сие должно понимать так, что Он вместе с Богом Отцем и Сыном дает тварям жизнь" [12 – "Об осьмом члене"].

И демоны, таким образом, давать жизнь телу, оставленному душою, не могут, а Бог соучастником в бесовских делах никак не может быть. Не могут демоны и обеспечивать в этих случаях и обратное возвращение души в тело, поскольку такое воссоединение есть ни что иное, как воскресение. А воскресение из мертвых – это чудо, которое может совершаться только Божией силой. “В.: Что такое чудеса?

О.: Дела, которые не могут быть сделаны ни силою, ни искусством человеческим, но только Всемогущей силой Божией. Например, – воскресить мертвого" [12 – Введение]. И снова – Бог не может быть соучастником демонических дел, воскрешая умершего.

Таким образом, исступлений, совершаемых силой сатаны, быть не может.

* * *

В результате мы можем сделать некоторый общий вывод – сатанинские по своему содержанию видения не могут иметь место при исступлениях (отделении души от тела). Переживания своего “я"', пребывающего в иных местах (раю, аду, в воздушном пространстве и т. п.) при различных видениях сатанинского характера есть следствия онейроидного состояния сознания, при этом никакого отделения души от тела нет

Онейроидные видения по многим признакам похожи на обычные сновидения. Посмотрим, что писали о сновидениях св. Отцы.

«Во время сна человеческого состояние спящего человека устроено Богом так, что весь человек находится в полном отдохновении. Это отдохновение так полно, что человек во время его теряет сознание своего существования, приходит в самозабвение. Во время сна всякая деятельность, сопряженная с трудом и производимая произвольно под управлением разума и воли, прекращается: пребывает та деятельность, которая необходима для существования и не может быть отделена от него. В теле кровь продолжает свое движение, желудок варит пищу, легкие отправляют дыхание, кожа пропускает испарину; в душе продолжают плодиться мысли, мечтания и чувствования, но не в зависимости от разума и произвола, а по действию бессознательному естества. Из таких мечтаний, сопровождаемых свойственным мышлением и ощущениями, составляется сновидение. Оно часто бывает странным, как не принадлежащее к системе произвольных и намеренных мечтаний и размышлений человека, но являющееся самопроизвольно и самонравно по закону и требованию естества. Иногда сновидение носит на себе несвязный отпечаток произвольных размышлений и мечтаний, а иногда оно бывает последствием нравственного настроения. Таким образом, сновидение само по себе не может и не должно иметь никакого значения. Смешно же и вполне нелогично желание некоторых видеть в бреднях сновидений своих предсказание своей будущности или будущности других, или какое-нибудь другое значение. Как быть тому, на существование чего нет никакой причины? Демоны, имея доступ к душам нашим во время бодрствования нашего, имеют его и во время сна. И во время сна они искушают нас грехом, примешивая к нашему мечтанию свое мечтание… Как во время состояния бодрости постоянно и непрестанно возникают в нас помыслы и мечтания из падшего естества или приносятся демонами, так и во время сна мы видим только мечты по действию падшего естества и по действию демонов. Как утешение наше во время бодрствования нашего состоит из умиления, рождающегося от сознания грехов своих, от воспоминания о смерти и о суде Божием – только эти помыслы возникают в нас от живущей в нас благодати Божией, насажденной Святым Крещением, и приносятся нам Ангелами Божиими, сообразно нашему состоянию кающихся, так и во сне, весьма редко, при крайней нужде, представляют нам Ангелы Божии или кончину нашу, или адскую муку, или грозный присмертный и загробный суд. От таких сновидений мы приходим к страху Божию, к умилению, к плачу о себе. Но такие сновидения даются весьма редко подвижнику или даже и явному и лютому грешнику по особенному, неведомому смотрению Божию; даются весьма редко не по скупости к нам Божественной благодати – нет! – по той причине, что все случающееся с нами вне общего порядка приводит нас в самомнение и колеблет в нас смирение, столько необходимое для нашего спасения».