Стелла и седьмая звезда - Унни Линделл

Посмотрев на Августу, Стелла произнесла:

— Я понимаю, что вы любите Тилию. Она же ваша дочь, а не я. Поэтому я отправлюсь на фабрику одна. У меня терпения не хватит ждать до следующей ночи. Спасибо за гостеприимство!

— Я тебя до выхода провожу, — сказала Тилия, направляясь к двери в больничный коридор.

Похоже, она была даже рада, что Стелла улетает.

— Счастливо оставаться! — Стелла в последний раз посмотрела на семейство Тилии.

Они с Тилией летели вдоль стены к выходу. Тилия казалась немного смущённой.

— Айда со мной! Ну и пусть мама не разрешает. Подумаешь! — предложила Стелла.

— Нет. Мне нельзя.

— Ну и ладно. Я всё равно должна пробраться в подвал и спасти Пиннеуса. А как, кстати, зовут твоего человека?

— Её зовут Гвенни Розендал, — ответила Тилия, — и она меня до смерти боится! В этой сфере я профессионал!

— В этой сфере — да, — согласилась Стелла, но закончить фразу не успела: двери внезапно распахнулись и прямо на них выехал автопогрузчик, а из палаты вышел врач в белом халате.

— Берегись, Стелла, — закричала Тилия, — там автопогрузчик и дежурный!

Они пролетели мимо раковины, над которой висело большое зеркало. Как странно — Тилия летит рядом, а в зеркале её не видно!

— Держись поближе ко мне, — прошептала Тилия.

Автопогрузчик приближался.

Тилия медленно опустилась на пол возле стойки с инструментами. Рванувшись вперёд, Стелла упала в корзинку со сложенными махровыми полотенцами, стоящую рядом с раковиной.

— Ур-рг! — пробормотала она, пытаясь сложиться вчетверо, так, чтобы хотя бы отдалённо стать похожей на полотенце.

Однако не успела она сложиться, как почувствовала на своей шее чью-то руку. Её подняли, с силой встряхнули и повесили на крючок у раковины. Дежурный! Открыв кран, он вымыл руки, а потом закрыл воду и безжалостно вытер руки о Стеллу. В этот момент мимо проехал автопогрузчик. Он остановился возле двери на бельевой склад, водитель спрыгнул с сиденья.

— Привет, — сказал он дежурному врачу, — мне надо забрать кое-какое бельё для отправки в клинику за границей.

Кивнув, доктор повесил Стеллу обратно на крючок.

Водитель скрылся на бельевом складе и через несколько минут вышел оттуда, держа в руках целую охапку пододеяльников, наволочек и простынь. Сложив всё это в металлический кузов, он вновь отправился на склад. Стелла попыталась рассмотреть среди белья Ажурную Августу или других родственников Тилии, но никого не увидела. Сходив на склад раз десять, водитель вернулся в автопогрузчик и нажал на газ.

По коридору быстро прошагала медсестра, заскрипели резиновые подошвы туфель.

— Эй, — прокричала она, — вы наволочку уронили! Вон она, за стойкой с инструментами!

Наклонившись, она подобрала Тараторку Тилию, аккуратно сложила её и бросила в машину на груду белья.

Стелла ахнула. Водитель благодарно кивнул и поехал к выходу, возле которого стоял большой грузовик.

Тараторку Тилию втиснули между двумя пододеяльниками и погрузили в машину.

— Нет! — громко закричала Стелла. — Не надо! Отпустите её!

Но водитель не слышал. Через открытую дверь Стелла видела, как он запрыгнул на сиденье и включил зажигание. Всё произошло так быстро! Р-раз — и машина уже едет к воротам! Два — и она скрылась из вида!

Глава шестая

О том, как вопила Ажурная Августа

Стелла довольно долго провисела, словно парализованная. Когда же она наконец отцепилась от крючка и направилась к выходу, её нагнала Ажурная Августа — она летела по коридору, скрестив на груди уголки. Только Стелла собралась проскользнуть через крутящуюся дверь наружу, как Августа похлопала её по спине.

— Где моя дочка? Где Тилия? — В её бархатном голосе слышался страх.

— Э-э-э… Тилия? Вы о чём это? — Стелла ухватилась за один из своих мятых кончиков.

— Где моя дочь? Где Тилия? — повторила Ажурная Августа. — Её что, увезли на том грузовике?!

Опустив глаза, Стелла разглядывала блестящий, покрытый линолеумом пол.

— Мне ужасно жаль… Но так оно, похоже, и случилось, — тихо ответила она.

Охнув от гнева, Ажурная Августа с ненавистью уставилась на Стеллу.

— Если бы ты сегодня сюда не явилась, всё было бы хорошо! Почему ты не спасла её?

— Всё произошло так быстро, — прошептала Стелла. Она спокойно лежала на полу, а потом р-раз — и её уже нет…

Ажурная Августа упала на пол и горько зарыдала. Печальное зрелище, ничего не скажешь… Стелла потёрла краешком клык, а потом принялась нервно теребить оборки.

— Это ужасно! — плакала Ажурная Августа.

— Угу, — ответила Стелла, — согласна!

— Может, полетишь за машиной? И остановишь её?

— Она уже далеко, — нерешительно возразила Стелла, — и я не умею летать так быстро. Скорее всего, машина теперь где-нибудь в городе.

Ажурная Августа медленно воспарила вверх и испустила полный страдания крик, повторяя его снова и снова. С каждым разом голос её становился всё громче и громче, пока не превратился в душераздирающий вопль.

— Где же теперь моя маленькая ненаглядная дочурочка?! МАЛЕНЬКОЕ МОЁ ЧУДОВИЩЕ! КРОШЕЧКА МОЯ СТРАХОЛЮДНЕНЬКАЯ!! У-У-У-У-У-У-У-У!!!

Не было в Больнице закоулка, куда не донёсся бы вопль Ажурной Августы. Пациенты, врачи и медсёстры подумали, что сработала пожарная сигнализация, и выбежали из палат в коридоры. Началась полная неразбериха. Проснувшись, больные повскакивали с кроватей. Пациенты со сломанными ногами ковыляли, выставив перед собой загипсованные конечности, а те, кто был под наркозом, резко проснулись и начали испуганно озираться.

Выглянув на улицу, где уже забрезжил рассвет, Стелла услышала вой сирен полицейских автомобилей и пожарных машин.

По коридору пролетел Громила Гуннар. Заботливо подняв с пола Ажурную Августу, он понес её к бельевому складу. Стелла проводила взглядом несчастных родителей Тилии. На больничный двор уже въехали две большие пожарные машины, когда Стелла проскользнула через крутящуюся дверь и взлетела над городом. Распластавшись в полёте, Стелла притворилась тряпкой, которую ветром сорвало с бельевой верёвки. Обдуваемая ветерком, она парила над улицами. Луна напоминала теперь неровный обрывок тонкой белой бумаги, который вот-вот исчезнет.

Лишь добравшись до старого яблоневого сада возле фабрики, Стелла осознала весь ужас произошедшего. Ей казалось, будто она падает в бездну. Или тонет. Идёт на дно. Однако она уже знала, что именно следует предпринять.

*

За дверью фабрики Страшилку Стеллу поджидал Кошмарис Дамаск. Он стоял, скрестив края на груди.

— Маленькая невоспитанная тряпка! — Голос его с каждым словом делался всё более сердитым. — Как ты смеешь возвращаться домой так рано?! На улице почти светло! Из-за тебя у нас вечно неприятности! Подумать только — владелец фабрики заявился сюда прямо посреди ночи! Раньше такого не случалось ни разу! Сам-то он, к счастью, уже уехал, но зато его сынок по-прежнему сидит в подвале. Весьма щекотливая ситуация…

Страшилка Стелла устало посмотрела ему прямо в глаза:

— Дядюшка Кошмарис, это ещё не самое страшное… Случилось кое-что похуже…

— Как это?! — удивился Кошмарис Дамаск. — Что может быть хуже?

— Тараторку Тилию погрузили в грузовик и увезли вместе с целой кучей обычного постельного белья… Грузовик уехал и…

— Съешь меня моль, — прошептал Кошмарис. — Ты что, умудрилась испортить жизнь и Августе с Гуннаром? ОТВЕЧАЙ!

Стелла прикусила клыком губу.

— Похоже, что так… — пробормотала она.

Не успела она ответить, как в замочную скважину вставили ключ. Подхватив Стеллу, Кошмарис потащил её на склад тканей. Гектор Мышак вернулся. Наступило утро. Скоро на фабрике появятся рабочие.

Лёжа на верхней полке, Стелла не спала. Она прислушивалась к ровному дыханию других привидений. Жужа и Тимиан вернулись.

Белая оборочка Скрючеллы была аккуратно пришита на место. Сначала Стелла думала, что все привидения спят, но потом до неё донёсся шёпот Луизы:

— Теперь, Стелла, я твоя лучшая подруга. Ведь Тилии-то больше нет.

Стелла не ответила. Сама она так не считала. Она вспомнила про Пиннеуса, запертого в подвале. Бедный Пиннеус.

Швейные машинки в цехах зажужжали. Гектор Мышак в своём кабинете разговаривал по телефону. Госпожа Вампи бегала из цеха в цех, время от времени заглядывая в столовую и на склад. Чумовой Чвак сидел во дворе на привязи, то лая, то тихо рыча на прохожих.

На нижних полках были разложены отрезы и целые рулоны клетчатой, цветастой или однотонной ткани. Люди не отличают привидений от обычных кусков материи. «Все, кроме Пиннеуса», — подумала Стелла, осторожно заглядывая в щель под потолком.