Восхождение богов (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Молча кивнув, была отправлена за шкирку вниз, и только потом отпущена. Деян проследил, чтобы продолжала спуск вниз, а я услышала, как он призывает всякого, кто способен хотя бы стоять ровно и держать меч, подняться наверх.

В глубине души я порадовалась, что Арт улетел. И испугалась — успели ли они убраться из неба до прилёта этих бестий? Последняя мысль разбилась вдребезги — кто-то столкнул меня в трюм, и я рухнула картошкой вниз, а надо мной померк свет и раздался лязг задвижки. Не доверяя, Деян закрыл дверь на замок.

Почему-то здесь особенно сильно чувствовался запашок водорослей, будто где-то поблизости сдохла одна из ночных тварей. Что за ирония! Выжить после стычки с морскими гадами, чтобы подохнуть от клыков летучих!

Здесь ни зги не видно, только слышен топот сапог и чувствуется капель — где-то есть течь. От холода вспотела и будто покрылась тонким налётом слизи. Под ноги всё время лезли какие-то бочки, коробки, снасти и прочие вещи, будто сговорившись меня уронить и окончательно добить. Я не могла понять, то ли зубы так сильно стучат, то ли где-то уже идёт бой?

Хотелось взбеситься, заорать как ненормальная, и броситься наверх, драконьей тушей разбивая запертую крышку, а потом подняться в небо и наравне с мужчинами драть и рвать сильф, уничтожая их красоту.

Ох, они были красивы! Так красивы, что не сразу видишь ледяное равнодушие в глазах воздушных ящериц с человеческими телами и крыльями орла. Не видишь кисточку на конце длинного тонкого хвоста, внутри которой прячется жвало, готовое вонзиться в тело, поражая его обжигающим, смертельным ядом. А коли не достанет, то обязательно заденет крылом, перерезая сухожилия и вспарывая кожу до костей. О, у этих волшебных монстров ещё много хитростей было припасено! И кто говорил, что они вымерли в эпоху старых богов…

Теперь монстры воскресают как будто праздничные подарочки, сами выбирающиеся из-под новогодней ёлки.

Я прикусила губу, пытаясь сообразить, откуда взялась последняя мысль, почему перед глазами так и стоит пушистая ёлка, украшенная стеклянными шарами и фигурами, под которыми, завёрнутые в разноцветные ткани, лежат коробки с подарками. Что это за традиция такая? Откуда она взялась во мне?

Не успев погрузиться в полусон-полувоспоминание, как надо мной пронеслись крики и жалобные вопли, сравнимые с женским плачем. Что-то падало, сотрясая корабль, отчего расширилась течь. Что-то гремело как тысячи барабанов на королевском параде, сопровождаемые хором патриотов, поющих победоносный гимн. Или же какофония звуков смешивалась в единый неразборчивый рёв, от которого ныли кости и тянуло закричать в ответ.

Я опускаюсь на колени, наощупь ухватившись за деревянную коробку, от которой тянуло чем-то масляным, прогорклым, а потом аккуратно пододвигаю её к лестнице и встаю, спиной упираясь в крышку. Деян считает бесполезной, раз во мне нет огня, но он не знает, какой талантливой я могу быть, если захочу. И к тому же — на слух течь явно усиливается, под ногами уже хлюпает и подошва целиком под водой — значит трюм скоро затопит и лучше я умру в бою с летающими тварями, чем утону как крыса в тонущем корабле.

Нужно всего лишь правильно сосредоточиться. Отрешиться от всяких глупых мыслей, что если ошибусь, то застряну посередине и тогда части корабля в лёгкую порежут на лоскуты, а если перенапрягусь, то не смогу вернуть человеческий облик и тем более встряну, и даже лапой пошевелить не смогу. Что затея моя — высший пилотаж для дракона, тут нахрапом не обойтись, нужны годы практики, ну разве только если…

И я чувствую себя как глина или пластилин, легко подстраивающийся под днище крышки. Чуть больше силы, выделяемой при превращении, нажима для контрольного удара, а потом раз — и крышка под давлением лопается по швам, разлетаясь на куски, а я вылетаю наверх и падаю, окружённая сломанными деревяшками прямо напротив пытающейся подняться Амалии.

У неё круглые глаза от испуга и зелёный вид покойницы. Глаза пожелтели, а губы побелели, и она вот-вот отдаст концы, но нет же. Вот подтягивает к себе какую-то тряпку, а следом нож, и из последних сил встаёт, обращаясь ко мне:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Раз уж суждено помереть, не лучше ль сделать это как воин, а не…

— Крыса.

Мы понимающе переглянулись и я, положив её руку себе на шею, помогла подняться. От лестницы наверх доносились крики, и разочарованные вопли, смешиваясь с запахами дыма, огня и горящей плоти. В этой разноголосице не разобрать и не понять ничего, только чувствуется как пот застилает глаза, как от сухости пробирает царапающий горло кашель, а от давления в висках будто голова через миг лопнет.

Рука Мали кажется стотонной, а запах её тела отвратительным, но я прижимаю её сильнее к груди, ладонями почти полностью обхватывая щуплое тельце. Как же много силы в этих хрупких костях! Как много магии держится на кончиках пальцев, когда она распахивает запертую дверцу и мы оказываемся в царстве огня и копоти под пылающим небом, где беснуется орда сереброкрылых сильф.

Я падаю на колени, и Маля валится на обугленный пол — над головами пролетает целый залп блестящих перьев и раздаётся гнетущая песнь — к нам пикирует одна из тварей. Сдохнуть не в трюме — это конечно правильное решение, но что толку от меня здесь, если не успею превратиться?

Перекувырнувшись, бросаю в приземлившуюся сильфу палку, которую она режет на две части, пригибаясь и шипя, как змеюка. Она вытягивает вперёд голову, и изо рта вылезает раздвоенный язык, сопровождаемый низким гулом. На мгновение её внимание переместилось на Амалию, спешно сжимающую кулаки в попытке сотворить что-то мощное, а затем возвращается ко мне. В моих руках иная палка. Теперь она горит, запаленная от горящего паруса. Палуба шатается под ногами, корабль стонет как раненный зверь.

Над головами пролетает сереброкрылый дракон, его обозлённый рёв обрывается атакой стаи сильф и он отступает в сторону, а я, наоборот, наступаю вперёд, подражая летунье, зеркале её движения, тем самым доводя до точки кипения. Её хвост бьёт по палубе, торопясь развернуться, прицелиться и ударить по мне заострённым жалом. И она бы успела, да только я не в первый раз танцую — жало прошлось в сантиметре от подбородка — я отшвырнула себя назад, а затем в сторону и опять, упала на колени, подныривая под нацеленные в сердце крылья и вздёрнула горящую палку прямо в плоскую грудь монстра.

Сильфа завопила, заскрежетала, заклокотала будто чайник, вмиг взлетая вверх и с протяжным свистом уходя под воду.

— Ты должна превратиться, Сэл! — закричала Амалия. — Унести нас отсюда, пока корабль не развалился на части!

Она говорила, а я уже действовала, напрягаясь изо всех сил. Только взгляд всё обращался к неизвестному дракону удивительно изящных форм с золотисто-красной чешуёй и потрясающе всеобъемлющем пламенем. Это была драконица. И как же она танцевала в небесах, уворачиваясь и от когтей, и от острых перьев, щедро поливая огнём вопящих неприятельниц!

Мои движения в разы скромнее: пока Амалия из последних сил держала над нами защитный круг, отбиваясь от ударов и гася звонкие перья-стрелы, я обрастала чешуёй и меняла руки на крылья, а ноги на массивные лапы. Меня тянуло как резину, растягивая до невообразимых размеров, а вместе с этим скрипел и ломался пол. Амалия успела запрыгнуть на спину, ухватившись за высокий гребень, когда я взлетела и палубу порвало в щепки.

Застонал корабль. Запел лебединую песнь. Рухнула последняя мачта, жалобно зазвенели рвущиеся канаты и паренёк-дозорный, единственный из нас человек, спрыгнул вниз из своего укрытия, прямо на спину вовремя подоспевшего Деяна.

Я видела ещё одного дракона с человеком на спине — Томар Бай успел выбраться из трюма, и теперь будто обретя второе дыхание разил сильф чёрными молниями, те падали, застывая как скульптуры, беззвучно исчезая во взъерошенных белыми шапками волнах.

Амалия сжимает бёдрами спину, и я повинуюсь, сворачивая в сторону — мимо пикирует сильфа, она делает кувырок в воздухе и задевает больное плечо когтем. Я бью в ответ да с такой силой, что как мячик отправляю тварь в полёт и она врезается в обшивку тонущего корабля, пока я набираю высоту, поднимаясь выше и выше, скрываясь в тумане.