Я – страж пламени! - Викки Латта

ко мне с Мором! Я так сердито глянула на него, что бывший приятель виновато улыбнулся и примирительно протянул:

— Извини…

И тут преподаватель добавил:

— А сейчас, раз у кого-то еще силы на болтовню остались, дополнительный круг. Для всех!

Раздался слаженный стон, и я спиной почувствовала «благодарные» взгляды одногруппников.

— Позже поговорим… И убью я тебя тоже потом… — просипела я свое обещание. — Если сейчас на тренировке не сдохну.

Последнее было самым трудновыполнимым. Потому как в боку кололо, из горла вырывались такие звуки, что можно было подумать: я неизлечимо больна грудной жабой и уже нахожусь на смертном одре. Ноги переставляла из чистого упрямства. А на дополнительном круге перед глазами начало плыть кровавое зарево. И тут я почувствовала, как с обеих сторон двое хватают меня за руки, закидывают те себе на плечи и буквально тащат полутруп Николь Роук. При этом я оказалась приподнята над землей. Так что пятки болтались в воздухе.

Я с трудом сфокусировала зрение, посмотрела сначала направо и увидела Мора. На висках сына канцлера выступил пот, а жилка бешено билась от напряжения. Но он упрямо и неумолимо, как осадный таран, тащил меня вперед.

Повернула голову в другую сторону, и мой взгляд уперся в серьгу. Знакомую такую. Пиратскую.

— Я же сказал, что не отступлю, — произнес Миниг. Вернее, попытался произнести, а по факту — просипел от натуги. Как бы он сейчас ни пытался показать, что ему не тяжело, получалось из рук вон плохо.

— А я тебе сказала отвалить.

— Если я сейчас отвалю, то ты с задохликом свалишься носом в грязь. А нам всем потом еще круг бежать… Вас поднимать.

— Почему? — отупев от усталости, спросила я.

— Потому что стражи своих не бросают, даже если те — почти трупы.

— Хорошо, тогда можешь пока не отваливать, — милостиво разрешила я, понимая, что, несмотря на то, что физически я была здорова, встреча с ликвидатором не прошла даром: выносливости у меня сейчас не было. И если бы не парни…

До финиша наша троица все же доползла. И рухнула к ногам тренера.

— Встать! — скомандовал Бруквор.

Мор с Минигом поднялись, а я решила прикинуться трупом.

— Адептка Роук, вам особое приглашение нужно? — сурово уточнил тренер.

— Нет, мне нужно суровое отпевание, — пробулькала я в лужу и попыталась поднять голову.

Потому как хоть некоторые лекари и считают грязь лечебной, но что-то мне подсказывало: наносить ее в целебных целях надо как-то слегка иначе. Во всяком случае, не на одежду.

Едва мой подбородок приподнялся над лужей, как я увидела перед носом сначала сапоги гренадерского размера, из кожи василиска, а затем и их обладателя — преподавателя Бруквора. Тот опустился на корточки, так что я смогла наконец видеть его лицо, и вкрадчиво произнес:

— В тебе заключена немалая сила, Роук. И чтобы ее контролировать, нужно столь же сильное тело. Иначе дар может убить своего носителя. И каждый неконтролируемый всплеск магии внутри разрушает физическую оболочку. Поняла?

Я кивнула.

— Тогда упор лежа принять! И пятьдесят отжиманий. От прохождения полосы препятствий я освобождаю. Но только на сегодня.

И я, стиснув зубы, расставила на манер квакухи руки в стороны и начала упражнение. А когда закончила, восстала из грязи и с энергией задолбанного некромантами, но не сломленного зомби поплелась в сторону общежития. И, добравшись до своего этажа, направилась в душевую.

Встала под струи воды, как была, прямо в одежде. Потому как я представляла собой монолит грязи. Та под напором воды начала стекать с меня, и наконец стали различимы куртка, штаны, рубашка… И самое обидное, одежда при этом выглядела гораздо лучше меня. Не такой помятой и однозначно более чистой. С плеча куртки вот подозрительное пятно мигом сошло, а с пальцев — еле оттерла. Вот что значит заговоренная униформа. Жаль, меня саму так не заговорить…

Когда я покупала новый комплект, продавец заверил, что ткань состоит из особых нитей, в которые еще на моменте кручения начинают вплетаться заклинания. И они продолжают добавляться на всех этапах пошива формы. Поэтому в итоге одежда получается легкой, прочной, надежной, всегда чистой и, главное, износостойкой. Проще говоря — почти неубиваемой.

Когда я вышла из-под струй, то не понадобилось никаких бытовых заклинаний: форма высохла вмиг сама, стала выглядеть как новенькая и тем еще сильнее контрастировала со своим содержимым — мной. А я в очередной раз убедилась, что все имеет свой предел. В том числе плетения, повышающие прочность ткани и очищающие чары. Последние отлично справляются с загрязнениями, при условии, что те не похожи на сплошной панцирь из глины, который в пару пальцев толщиной.

Вот такая — чистая теперь снаружи и грязная внутри — я зашла в комнату, прихватила там полотенце, сменное белье и… снова направилась в душ. Теперь отмываться сама. Успела как раз к окончанию тренировки, с которой Бруквор отпустил пораньше.

И вся такая чистая, аж до скрипа, поспешила в столовую, потому как начавшийся большой перерыв хоть и назывался большим, но был не резиновым.

И только в столовой я поняла, насколько была голодна. Вмиг расправилась и с супом, и с мясным рагу. На очереди был компот, когда напротив меня за стол присел Мор.

— Мы не договорили на полигоне…

— Лично я и вовсе не хотела с тобой заговаривать, — призналась честно. — У меня от тебя одни проблемы и перманентные покушения, как оказалось.

— Ты забыла упомянуть «были», — поправил помрачневший Мор. — Но это в прошлом.

— Нет, — отрезала я. — Меня вот только вчера вновь пытались переехать. Похоже, потому, что я перешла кому-то дорогу. Хотя до знакомства с тобой меня на тот свет ни разу отправить не пытались… — я замолчала и, подумав, добавила: — Специально.

— А вчера? — Мор подался вперед, словно хищник, напружинивший тело перед прыжком. — Что произошло? Подробнее. И почему ты уверена, что это не случайность?

— Потому что эта «случайность», держа руль, уверенно смотрела мне в лицо через лобовое стекло и жала на газ, — отчеканила я.

Но Мор оказался настырным. И я вынужденно рассказала ему все подробности.

— Похоже, кто-то из противников отца посчитал тебя важной фигурой… — Толье побарабанил пальцами по столешнице.

Перемена уже подходила к концу, а бывший приятель так и не притронулся к еде. Сидел и, нахмурившись, о чем-то размышлял. И, хлопнув ладонью по столу, произнес:

— Думаю, ты имеешь право знать все. Возможно, это поможет нам обоим. Тебе — избежать покушений. А мне все равно нужен напарник. Один я не справлюсь. А ты знаешь, кто я… Но это не разговор пары