Суд и ошибка - Энтони Беркли

— Нет, благодарю. Увы, мне противопоказаны все сыры.

— Неужели? Какая жалость! Кстати, вы не увлекаетесь крикетом? В прошлую среду я побывал на стадионе "Лордз", и…

— Какое совпадение! И я в среду был там. Блистательный финал, не правда ли? Если не ошибаюсь, мы с вами когда-то играли друг против друга.

— Вот как?

— Да-да — тогда я состоял в команде инвалидов, которая приезжала в Винчестерский колледж. Это было во время войны, вы тогда еще защищали калитку.

— В команде "Калеки"? Вы и вправду играли в ней? Прекрасно помню тот матч. Значит, вы знакомы с Диком Уорбуртоном?

— Притом очень близко. В том же году мы вместе ездили в Шерборн.

— А, так вы и в Шерборне были? В то время у меня там учился младший кузен.

— Неужели? В каком пансионе?

Только несведущие и невежественные люди утверждают, будто от учебы в привилегированных частных школах нет никакого толку. О том, что это мнение в корне ошибочно, свидетельствует процитированный разговор мистера Тодхантера. Ибо после десяти минут подобных воспоминаний он вернулся к главной теме и снова задал мучающий его вопрос.

— А теперь скажите честно, Ферз, как бы вы поступили на моем месте?

На этот раз ему ответили. Смягченный духом частной школы, Ферз снова потер массивную голову и высказался так:

— Не принимайте мои слова как руководство к действию, но будь я на вашем месте, я бы постарался найти человека, который отравляет жизнь доброй полудюжине ближних — по злобе или просто по недомыслию. Например, шантажиста или какого-нибудь богатого старого тирана, который и не умирает, и не дает ни гроша мрущим от голода потомкам, и… как я уже сказал, об этом не стоит говорить.

— Боже мой, какое удивительное совпадение! — воскликнул потрясенный мистер Тодхантер.

— Ну что же, — усмехнулся Ферз, — несомненно, verb. sat. sap.[1]

Тут он вспомнил, что его собеседник — человек, которому вынесен смертный приговор, и перестал усмехаться А что касается всей этой болтовни об альтруистическом убийстве, то Ферз ни слова не принял всерьез. И совершил досадную ошибку.

Потому что мистер Тодхантер был настроен чрезвычайно серьезно. Ферз произвел на него впечатление, мистер Тодхантер был готов придать его совету больший вес, нежели совету друзей, как обычно бывает с незнакомыми людьми. Во всяком случае, мистер Тодхантер окончательно отверг политическое убийство, и если бы Гитлер и Муссолини знали об этом, они, несомненно, вздохнули бы с облегчением.

И все-таки мистер Тодхантер не отказался от роли исполнителя миссии. Проблему представлял лишь поиск подходящего объекта. О способе воздействия на объект мистер Тодхантер пока предпочитал не задумываться. От таких жутких подробностей он терял способность мыслить. Возможно, инстинкт самосохранения не давал ему во всей полноте осознать неприятные аспекты убийства. До сих пор мистер Тодхантер рассматривал эту задачу исключительно теоретически, само слово "убийство" оставалось для него лишь словом. С другой стороны, он зашел так далеко, что мог не без удивления поздравить себя с обладанием такими качествами, как отвага и решимость, благодаря которым он и пришел к известному заключению и которыми прежде даже не мечтал обладать. Открыв их в себе, мистер Тодхантер испытал удовлетворение. Несмотря на то что рассуждения мистера Тодхантера оставались теоретическими, одно он знал точно: он должен выбрать жертву. Переборов внутреннее сопротивление, мистер Тодхантер заставил себя отправиться на поиски таковой, постоянно помня об аневризме и потому шагая медленно.

* 2 *

Каким бы смелым ни было решение совершить полезное убийство, найти жертву оказалось не так-то просто. Нельзя же просто подойти к кому-нибудь из друзей и сказать: "Слушай, старина, тебе, случайно, никого не надо убить? Если надо, говори — я готов взяться за это дело". И даже если такое возможно, есть вероятность, что друг откажется от великодушного, но неожиданного предложения. В конце концов, количество людей, которых мечтает увидеть мертвыми среднестатистическая персона, невелико, а если выбрать из потенциальных жертв лишь тех, кто действительно заслуживает смерти, результат на удивление часто оказывается нулевым.

Итак, заводить расспросы следовало крайне осторожно. Сам мистер Тодхантер предпочел бы видеть в роли жертвы славного, аппетитного шантажиста, но и здесь не обошлось без затруднений, ведь шантажисты — народ неуловимый. В отличие от почти всех современников, они отнюдь не жаждут рекламы. И если напрямик спросить кого-нибудь из друзей, не шантажируют ли его, он наверняка станет все отрицать. Одно время мистеру Тодхантеру уже казалось, что он напал на след многообещающего автора анонимных писем, но злоба дамы, которую жертва этих писем считала их автором, была направлена только на одного человека, и поскольку последнее доказательство тому нашлось в кабинете чиновника, ведающего делами о разводах, который с готовностью встал на ее защиту, мистер Тодхантер решил отвергнуть эту кандидатуру.

К концу месяца беспокойство настолько овладело мистером Тодхантером, что несколько раз он чуть не забыл принять после еды таблетки для пищеварения. Он пребывал в состоянии полной готовности совершить убийство, но ответа на свою безмолвную мольбу пока не получил. А время шло. Скоро он будет так занят приближением смерти, что просто не сможет уделить время убийствам. И это не на шутку тревожило его. Мучимый своей дилеммой, мистер Тодхантер после многочасовых раздумий наконец решил пригласить мистера Читтервика на вечернюю беседу и основательно прозондировать его.

* 3 *

— Даже в июле порой бывает приятно смотреть на огонь, — благодушно заметил мистер Тодхантер.

— О, разумеется! — согласился мистер Читтервик, протягивая к пылающему пламени короткие толстенькие ножки. — Вечера иной раз выдаются прохладными.

Мистер Тодхантер приготовился прибегнуть к хитрости.

— Меня не покидают мысли о любопытной беседе, которая завязалась у нас за ужином месяц назад, — словно невзначай обронил он.

— Да, это было чрезвычайно любопытно! Вы ведь имеете в виду опыление плодовых деревьев?

Мистер Тодхантер нахмурился.

— Нет, то, о чем мы говорили потом. Убийства.

— А, помню. Да-да, конечно.

— Если не ошибаюсь, вы состоите в Клубе детективов?

— Верно. Среди нас есть немало выдающихся людей, — с гордостью сообщил мистер Читтервик. — В первую очередь — наш президент Роджер Шерингэм.

— О да!… Полагаю, — еще более небрежно продолжал мистер Тодхантер, — вы часто слышите о людях, которых следовало бы убить?

— Следовало бы убить?

— Да, помните, месяц назад мы говорили о тех, кто заслуживает смерти. Видимо, вам часто приходится сталкиваться с такими?

— Отнюдь, — озадаченно отозвался мистер Читтервик. — Ничего подобного.

— Но вам, несомненно, известны имена нескольких шантажистов?

— К сожалению, нет.

— Или торговцев наркотиками? Хотя бы сутенеров? — допытывался мистер Тодхантер, забыв об осторожности.

— Нет, ни единого. Видите ли, мы обсуждаем только убийства.

— Вы имеете в виду уже совершенные убийства?

— Конечно, — удивился мистер Читтервик.

— Понятно… — пробормотал разочарованный мистер Тодхантер и мрачно уставился на огонь. Мистер Читтервик заерзал в кресле. Он обманул ожидания хозяина, хотя и не понимал, чем именно, и теперь его терзали угрызения совести.

Мистер Тодхантер вновь задумался о Гитлере — единственном известном ему человеке, явно заслуживающем смерти. Кроме, конечно, Муссолини. Эти абиссинцы… евреи… да, это был бы настоящий подвиг. Возможно, потом ему даже поставили бы памятник. Это было бы замечательно. Но в таком случае умереть ему придется скорее всего под коваными сапогами разъяренных нацистов, как тому убийце в Марселе… А это уже не так заманчиво. Он повернулся к гостю.

— Неужели вы не знаете ни единого человека, который заслуживает смерти? — укоризненно осведомился он.

— Я?… Нет, — мистеру Читтервику пришлось извиниться, — боюсь, никого, он задумался о том, почему его собеседник так настойчиво расспрашивает о потенциальных убитых, но задать такой вопрос не отважился.

Мистер Тодхантер нахмурился, глядя на него. Похоже, мистер Читтервик принял его приглашение по каким-то своим ошибочным соображениям. Может быть, стоит отказаться от подобных замыслов, пока не поздно? Мистер Тодхантер не собирался рекламировать свои услуги благородного убийцы в ежедневных газетах, тем более теперь, выяснив, что спрос на них не слишком велик. Неожиданно для себя он вздохнул с облегчением и в то же время испытал курьезное разочарование.

* 4 *

Бывает, человек отправляется на поиски, но не находит того, что ищет, а потом возвращается домой и узнает, что некий добрый друг принес искомое на блюдечке. Во вторник вечером после неудавшейся беседы с мистером Читтервиком мистер Тодхантер решил отказаться от своего великого замысла. А на следующее утро Феррерз, литературный редактор "Лондон ревью", невзначай исполнил его желание. Пока мистер Тодхантер искал подходящую жертву на больших дорогах и окольных путях, она услужливо вертелась у него под ногами.