Акула шоу-бизнеса - Владимир Ераносян

Лорд приказал двоим из "мужиков" оттащить окровавленный труп с заточкой в груди к параше.

В этот момент в помещение отряда ворвалось человек пять охраны с дубинками. Контролеры отдубасили первых попавшихся под руку, затем появился ДПНК — дежурный помощник начальника колонии Муразанов.

— Кто сделал? — сурово спросил он, зная наперед, что не получит никакого ответа до тех пор, пока не прощупает осведомителей. — Я спрашиваю, кто?

— Да сам он. Сам себя. Жить надоело в казенном доме, — вырвался навстречу Лорд.

— А, Лорд, захотелось уединиться в карцере? Я тебе могу это устроить, — оскалился Муразанов. — А могу еще чего-нибудь придумать, чтобы жизнь медом не казалась…

— Можешь, но не станешь этого делать, — остановил его положенец. — Ты хоть и мусор, но человек неглупый. А если хочешь потолковать по душам, зачем же на людях шуметь, у меня, может, у самого к тебе разговор имеется.

— Мне твои разговоры ни к чему, будешь с начальником разговаривать.

Заломив Лорду руки, контролеры поволокли положенца к выходу.

Ни в этот, ни в следующие дни никто с Лордом не стал беседовать. Все это время он просидел в карцере, что помогло ему хорошенько обдумать ситуацию. В кабинете "кума" — начальника зоны, куда его привели под конвоем, он сделал беспроигрышное Предложение.

— Тебе завтра с воли принесут десять косых гринов, — переведи пахана в другую зону. Не сделаешь, тогда пеняй на себя — будут осложнения.

— Ты на себя не много берешь? — "Кум" смерил его подозрительным взглядом. За прошедшие два дня и две ночи он времени даром не терял. "Трусил" стукачей, наводил справки. Он узнал все об инциденте, происшедшем в кубрике, и сделал вывод, что расклад сил в зоне изменился.

— Я на себя ничего не беру и вину за откинувшегося Краснопера тоже на себя не могу взять. Ее другие на себя взяли, тот, кто взял — человек серьезный, — предупредил Лорд.

"Кум" думал молча. Он знал о трениях пахана с Лордом, давно заметил, что местный король не в силах усмирить оппозицию в лице независимого положенца. То, что Лорд начал наглеть именно теперь, когда в зоне появился Соболь, было очевидно. Лорд и Соболь в сговоре. Не хватало еще резни в его владениях. Накличет бунт на свою голову. Черта е два! Может, действительно разумнее пойти на уступку Лорду и Соболю? Может, это безопаснее, чем "дружба" с паханом, не приносящая ничего, кроме мнимого спокойствия да незначительных взяток время от времени. Жена давно мечтает о шубе, дочке в институт поступать, факультет коммерческий. Столько пахан не предложит. Старый маразматик десять лет как прописался в зоне и, похоже, выбираться отсюда не собирается. Для него зона — дом родной, небо в клетку — милый сердцу пейзаж, у него и денег-то таких нет, кореша на воле подбрасывают "кости" — он и доволен. А этот Соболь — перспективный. Его голыми руками не возьмешь. Убитый? А что убитый — не выносить же сор из избы. За происшествие по головке не погладят. Ну а коль сам руки на себя наложил — спрос другой. Он в его мозгах не рылся.

— Что надумал? — поторопил Лорд.

— Ты, это, меня не напрягай, — уклонился от прямого ответа "кум", — мне обмозговать надо.

— Ты давай решай, жалеть не будешь. Пахан свою власть просрал, у него тямы нету. Он хоть и старой закалки, в нем мягкости много. В нашем деле мягкость — никчемная вещь.

— Хорошо, поглядим, — пообещал "кум", — и это…

— Завтра в семь утра встречай на КПП посылку, — Лорд не слыл скрягой, но не был он также и благотворителем. Помогая Соболю, он не только снимал себя с крючка, но и открывал для себя новые горизонты. Он чуял нутром, что Соболь именно тот человек, с кем стоило работать. Сидя в карцере, Лорд меньше всего думал о том, согласится ли "кум" на сделку. Смерть Краснопера посадила пахана в лужу. Оцепенение авторитета продлится долго. Как раз столько, сколько надо, чтобы окончательно избавиться от этого придурка и его свиты.

Колония только и говорила, что Соболь и Лорд "скинули" пахана. После того, как Лорд вернулся в свой кубрик из карцера живым и невредимым, довольным и спокойным, болтуны растиражировали по зоне новость № 1. Власть переменилась. "Кум", получив посылку, резво выполнил свою часть контракта. С тех самых пор Соболь проникся уважением к Лорду и отвел положенцу важную роль в своих планах.

Месть — слово, ввергающее тело в озноб. Соболь ни на минуту не забывал о врагах, упрятавших его сюда. Им было бы спокойнее, если бы удалось его убрать физически. Но судьба оказалась благосклонной. А Соболь верил в судьбу. Он жил надеждой, что расплатится по "счетам".

В колонии он много размышлял, здесь было достаточно времени основательно покопаться в прошлом. Пока нанятые адвокаты корпели над апелляциями, Соболь ударился в чтение. По нескольку раз перечитывал оба Завета, осилил труды Зигмунда Фрейда, Фридриха Ницше, творения Оноре де Бальзака, Вольтера, Гюго, обоих Маннов, увлекся не на шутку Достоевским. Соболь не стеснялся своей тяги к чтению, в знаниях он испытывал огромную потребность, ему необходим был фундамент, на котором он намеревался выстроить собственную философию, отличную от воровской толковщины. А Лорду он позволил упиваться властью в зоне, в то же время постоянно подчеркивая, что король все-таки он. К слову, Лорд и не метил на место пахана, довольствуясь приобретенным благополучием и возможностью верховодить над зэками,

Спустя два года Соболь вооружился стройной концепцией, подогнанной под его непомерные амбиции и оправдывающей любые его деяния, В принципе следовало ожидать, что великие мыслители могли дать Соболю только то, что он мог принять душей. Иногда он делился своими мыслями с Лордом.

— Что больше всего мешает человеку? — бывало, заговаривал Соболь, видя, как напряженно внимает ему Лорд. — Страх. Чего только не боятся люди. Боятся быть обворованными, заболеть, умереть, разориться, быть обманутыми, боятся согрешить, боятся даже собственного страха. А что мешает им освободиться от сомнений и страха? Я скажу тебе… Человеческая природа. Человек не вечен, он смертен. И он не хочет верить, что сдохнет и — конец. Тут-то и объявился мудрец, Лука или Иоанн, который сочинил Евангелие. Все захотели в рай. Но… Родился новый страх — боязнь оказаться в аду. Человек не может не бояться. "Тварь ли я дрожащая или право имею". Имеет ли право человек разумный убить свой страх. Я отвечу тебе… да, но не каждый человек. Ты спросишь меня, верю ли я в Бога. Да, хотя местами соглашаюсь с Фрейдом, заявлявшим, что страх перед Божьим судом — невроз человечества и что если бы не было религии, вопрос о смысле жизни не стоял бы вообще. Но он был не прав, Бог есть… Прочитай Библию, и ты поймешь, что Бог не отрицает государство. Христос говорил: "Богу богово, кесарю кесарево". А что такое государство? Это инструмент насилия. Власть завоевывается кровью. Власть порождает кровь, но отсутствие власти ведет к хаосу, а значит — к еще большей крови. Выходит, кесарь необходим людям. Он осуждает на смерть своих врагов и преступников и в то же время дает народу ощущение стабильности. Кесарь имеет право на то, чтобы лишить человека жизни. Он берет на себя смертный грех? Нет. Он берет на себя грехи своих подданных, как Иисус Христос. Он осуждает на смерть петому, что если не он, то кто же? Теперь скажи мне, кто может стать Кесарем? Только тот, кто готов взять чужие грехи на себя, как Иисус. Бог определяет сам этих избранных, он вручает им право быть выше других. Понял?..

Для Лорда стало откровением, что Соболь и не думает становиться вором в законе. К этому высшему в блатной иерархии статусу Соболь, в отличие от него, был абсолютно равнодушен.

— Вор в законе? Я сам буду придумывать законы. К чему мне быть вором в своем законе.

В 1991 году произошла уйма событий. Для страны главным было падение ГКЧП и победа демократов, для зэков — амнистия.

Соболь исчез из зоны тайно — не хотел, чтобы его встречали. Особенно те, чьими "молитвами" он четыре года катился в зэковском кубрике. Вышел и Лорд. На время их дорожки разошлись. Но не прошло и трех месяцев, как пути авторитетов пересеклись вновь. К тому моменту Лорд растратил все свои "заначки", он буквально прозябал в нищете, у него не было денег даже для уплаты за снятое жилье в Сокольниках, "масть" не шла, надежда на Соболя, испарившегося после амнистии, с каждым днем угасала. Лорд перестал верить в то, что благодарность заставит Соболя объявиться, а ведь он столько сделал для него в колонии. Хотя на самом деле все, что ни делал Лорд, он делал для себя. Но вышло так, что его расчеты не оправдались, и надо было думать в одиночку, как выкарабкиваться из жалкой конуры. Перед ним открывался только путь рецидива.

На дворе стоял декабрь, ниспославший Москве морозы и грипп, а Лорду незваного гостя. В дверь его квартиры постучали, он подошел на цыпочках и глянул в глазок. Там, за дверью, стоял человек в кожаном пальто до пят. Человек смотрел в потолок с полминуты, затем снова постучал. Настороженность затравленного хищника заставила Лорда еще помедлить.