Я - тьма - Робертс Джен

— Сэм, Сэм, пожалуйста, хватит! — твердила Клементина, видя, как остальные вскинули ружья и двинулись к зданию. — Не надо!

— Но я хочу! — сказал Сэм.

Она споткнулась и чуть не упала. Глаза наполнились слезами. Руку пронзила боль; Клементина испугалась, что Сэм порвет ей связки, если она продолжит сопротивляться, и потому позволила ему тащить себя. Наконец Сэм остановился на краю автостоянки.

Он вдруг резко отпустил руку Клементины и уставился на нее так, будто впервые видел, широко вытаращив глаза:

— Клем!

— Что, Сэм?

— Я тебя не поранил, правда? Пожалуйста, скажи, что я тебя не поранил! — Он протянул руки и взял ее за плечи.

— Нет, я в порядке. Я…

— Тебе надо убираться отсюда. Сейчас же. Пока я не вернулся. Я мечусь туда-обратно. Это в моей голове. Белый шум. Голоса. Такие громкие! Я не могу заставить их замолчать. Они говорят мне, что делать.

— О чем ты, Сэм? Я не могу уйти. Там мои родители.

— Уходи. Тебе надо уйти, или они тебя убьют. Или я убью. Когда это мной завладевает, я не могу ничего поделать.

— Что? Что тобой завладевает?

— Я не знаю. Голоса. Штуковины у меня в голове. Они настоящие. Свернулись у меня в мозгу. Сражаются со мной.

Он подтолкнул ее, и она вспомнила, как мама сделала то же самое несколько минут назад. Все велели ей бежать, но никто не говорил, куда.

Ночь разорвали звуки выстрелов. Они доносились из ратуши. Кто-то закричал.

Все, кого она знала, находились там, внутри.

— Беги, — сказал Сэм, угадав ее мысли. — Тебе их не спасти. Не возвращайся домой. Там тебя будут искать в первую очередь.

— Но куда же мне идти?

Сэм упал на колени, обхватил руками голову и закричал. Ружье упало на землю, и Клементина подумала, не поднять ли его. Но она ничего не знала об оружии; в ее руках оно было бы бесполезным.

Когда Сэм поднял голову, его глаза затуманились, и в них не было и тени узнавания. Когда он упал, он прикусил губу или щеку. Он улыбнулся, и Клементина увидела кровь у него на зубах. У нее екнуло сердце.

Это был уже не Сэм.

Клементина решила наконец сделать то, что ей велели. Она развернулась и побежала.

Майкл

— Я больше не могу. Включи музыку, что ли. От новостей уже тошнит.

Они ехали на грузовике Джо. Без какой-то определенной цели — просто убивали время. С тех пор как в прошлом году получили права, они катались так каждый день — это превратилось в своеобразный ритуал. Майкл опустил стекло и с удовольствием подставил голову ветру, который разметал его длинные каштановые волосы.

— Что поставить?

— Неважно. Что угодно, только бы не слушать эту чушь. Кого волнует это землетрясение?

Майкла волновало, но он не стал возражать. К тому же Джо был прав: ничего нового за последние часы по радио не сообщили. Все те же старые сводки, которые поступили еще накануне вечером. Большую часть информации прокручивали по нескольку раз. Судя по всему, никто толком ничего не знал. Майкл перерыл диски с музыкой и остановился на альбоме Green Day— единственной пластинке, на которой еще можно было что-то различить из-за царапин. Джо не слишком-то бережно относился к вещам.

— Слышал про Йети? — такое прозвище Джо придумал для мистера Петрова, ветерана Вьетнамской войны, который жил неподалеку от школы. Он часто покрикивал на подростков, которые слишком близко подходили к его газону. А они в отместку часто обматывали его дом туалетной бумагой.

— Ага. Он вчера вроде на почтальона напал.

— Откусил ему мочку уха, — сказал Джо. — Взял и отгрыз. Даже успел пожевать немного, пока полицейский его не оглушил электрошокером. Вот что за фигня происходит?

— И что с ним сделали?

— Слышал, его заперли в психушке. Давно пора. Не то чтобы этого никто не ожидал. Он давно с придурью.

Майкл постукивал пальцами по дверце в такт музыке. Было странно думать о том, что дом мистера Петрова опустел. Йети всегда был домоседом и выбирался из дома только по понедельникам, чтобы закупиться продуктами в супермаркете. Мистер Петров был своего рода местной достопримечательностью. В городке Уайтфиш жизнь была небогата на события.

— Думаешь, его дом выставят на продажу? — спросил Майкл. — У него ведь нет семьи, да? Интересно, что станется с его барахлом.

Джо не ответил. Он надавил на тормоза, замедлил ход и чуть отклонился вправо.

— Черт побери, что творит этот парень?

Майкл посмотрел вперед. Там, судя по всему, разгорелась ссора между водителями мотоцикла и машины. Автомобилист, высунув голову, костерил байкера. А когда тот сорвался с места, водитель несколько раз просигналил и надавил на газ. На его машине были номера другого штата — Айдахо.

— Да тут серьезная заварушка, — сказал Майкл.

Джо высунулся из окна.

— Просто скажи ему «нет», чувак! — заорал он. — Любовь — это такая штука!

— Ты этим делу не поможешь.

Автомобиль снова засигналил. Тормозные огни загорелись красным, когда водитель сбавил скорость, чтобы поравняться с мотоциклистом.

Байкер решил, что с него хватит. Он нажал на газ, мотоцикл набрал скорость и начал обгонять машину.

— О господи!

Водитель резко вильнул в сторону и оказался прямо на пути у байкера. Передний щиток мотоцикла врезался в заднюю шину. Байкер потерял управление; теперь мотоцикл летел наперерез грузовику Джо, прямо под колеса. Байкер вылетел из седла и закувыркался в воздухе, словно тряпичная кукла. Джо резко ударил по тормозам и выкрутил руль. Грузовик съехал в кювет.

Сквозь звуки Green DayМайкл услышал, как на асфальт шлепнулось тело. С хлюпаньем, словно лопнул наполненный водой воздушный шарик.

Грузовик остановился прямо у деревьев, окаймляющих дорогу. Майкл чувствовал резкую боль в груди и плече из-за ремня безопасности.

— Боже мой, ты это видел? Ты видел? — Голос Джо звучал на октаву выше обычного. — Меня сейчас вырвет! — Едва он успел открыть дверцу, как остатки ланча полились из него наружу.

Наверное, что-то не так с глазами. Майкл не мог поверить в то, что увидел. Неужели водитель сделал это намеренно? Все выглядело именно так. Но кем надо быть, чтобы такое сотворить? Майклу, наверное, показалось. Люди так не поступают.

Майкл открыл дверцу со своей стороны, и запах блевотины у него самого вызвал рвотный рефлекс. Наконец он выбрался из кювета и присоединился к толпе, которая уже скопилась вокруг места аварии.

Посреди шоссе остановилось несколько машин, в том числе огромная фура «Мак Трак» и автомобиль разъяренного водителя. Люди выбрались наружу, но не знали, что предпринять. Большинство просто стояли на месте с выражением ужаса на лице. Кто-то достал камеру и начал фотографировать.

Байкер был мертв. Тело распласталось на дороге, и от него тянулся широкий кровавый след. На голове остался шлем, и Майкл был рад, что не видит его лица. Он отвел взгляд и поискал в толпе водителя. Если бы Майкл совершил что-то подобное, он бы сейчас места себе не находил. Возможно, пошел бы и сбросился с ближайшей эстакады. Несколько месяцев назад он сбил оленя и до сих пор видел его в кошмарных снах. А ведь это было животное; Майкл представить себе не мог, каково это — убить человека.

Водитель припарковал машину в сторонке. Он шел обратно, к месту аварии, раскрасневшись и тяжело дыша. По пути остановился и наорал на пожилую пару, которая испуганно съежилась в своем автомобиле.

Мужчина прошел мимо пораженных зевак, обогнул разбитый мотоцикл и остановился перед телом. Он принялся кричать на покойника и осыпать его бранью, пиная при этом мотоциклетный шлем.

Толпа застыла. Никто не знал, что делать. Кто-то начал плакать, и всхлипывания смешались с глухими ударами кроссовки по шлему. Наконец водитель фуры выступил вперед, схватил бесноватого водителя за куртку и оттащил в сторону. Он попытался что-то ему спокойно объяснить, но слова не возымели нужного эффекта. Напротив — обезумевший водитель вцепился ему в лицо, словно пытался выцарапать глаза.