Находка на Калландер-сквер - Энн Перри

— Естественно, — печально согласился он. — Но есть другие слуги в этом квартале. И другие дети.

Томас ожидал услышать гневный выговор, но вместо этого миссис Кэмпбелл взглянула на него грустно и устало:

— Конечно, мистер… Питт. Так вы назвались? Дети рассказывают друг другу такие ужасные истории… Но, я уверена, вы не будете никого пугать без необходимости. У вас есть дети?

— Еще нет, мэм. Моя жена ожидает нашего первенца.

Он сказал это с гордостью, даже немного хвастливо, и ожидал ее одобрения. Но лицо хозяйки не осветилось улыбкой, оставаясь по-прежнему грустным.

— Надеюсь, она хорошо все это перенесет. Чем я еще могу помочь вам?

Томас был несколько растерян и чувствовал сильную усталость, словно из него выкачали воздух.

— Благодарю вас. Мне пора идти. Потребуется много времени, чтобы раскрыть преступление. Если мы вообще его раскроем. Но на сегодня это все.

— Приятного вечера, мистер Питт. Дженкинс проводит вас до двери.

— И вам приятного вечера, мэм. — Инспектор слегка поклонился и вышел к ожидавшему его дворецкому, а затем через переднюю дверь — на покрытую листьями площадь.

Дом Доранов был совершенно не похож на остальные здешние дома. Он был невероятно загроможден фотографиями, вышивками, сухими цветами под стеклом или в глиняных горшках, а также свежесрезанными цветами в раскрашенных вазах. Там были также по крайней мере три птицы в клетках, обрамленных бахромой с колокольчиками.

Дверь открыла горничная средних лет. Она составляла исключение из общего правила. Даже при самом изощренном воображении нельзя было сказать, что ее выбрали за внешние данные. Единственное, у нее были ровные белоснежные зубы, а голос оказался глубок и мягок, как девонширское масло.

— Мы ждали вас. — Она говорила спокойно, с легким юго-западным акцентом. — Мисс Летиция и мисс Джорджиана пьют чай. Наверное, вы захотите сначала побеседовать с ними. О деле, конечно. — Не дожидаясь ответа, горничная развернулась и направилась во внутренние покои. Закрыв двери, инспектор проследовал за ней.

Летиция и Джорджиана пили чай. Джорджиана разлеглась в шезлонге. Она была худющая, ну просто кожа да кости. Однако ее наряд, розовато-лиловый с серым, выглядел восхитительно. Чай был сервирован на круглом столике с тремя ножками. Чашка стояла возле локтя Джорджианы. Она рассматривала Питта без неприязни.

— Так вы полицейский? Какое странное создание. Умоляю, не будьте грубы со мной. Я чрезвычайно чувствительна. Я страдаю.

— Я вам очень сочувствую. — Питт с трудом контролировал выражение лица. — Надеюсь, что побеспокою вас очень ненадолго.

— Вы уже побеспокоили меня, но я отнесусь к этому снисходительно. Это ведь необходимо. Я Джорджиана Дафф. А это… — она указала на чуть более молодую и полноватую копию самой себя в другом кресле, — моя сестра Летиция Доран. Именно она — тот человек, который имеет несчастье владеть домом в таком ужасном районе. Точнее, я бы назвала это недальновидностью. Так что все вопросы лучше адресовать к ней.

— Разумеется. Миссис Доран, я снова приношу мои извинения. Уверен, вы понимаете, что нам необходимо опросить слуг, особенно молодых женщин во всех домах, расположенных вокруг площади.

Летиция моргнула.

— Само собой, мы понимаем, — опять вступила в разговор Джорджиана. — Это все, что вы хотели нам сказать?

— Я хотел просить вашего разрешения побеседовать со слугами, — ответил Питт.

Джорджиана фыркнула:

— Вы же все равно это сделаете.

— Я предпочел бы проделать это с вашего позволения, мэм.

— Не называйте меня «мэм». Я этого не люблю. И не стойте, возвышаясь надо мной, словно башня. У меня от этого кружится голова. Сядьте, или у меня будет припадок!

Питт сел, едва сдерживая смех.

— Благодарю вас. Так вы позволите поговорить с вашими слугами? — Он посмотрел на Летицию.

— Да. Я полагаю, что да. — Миссис Доран чувствовала себя неловко. — Пожалуйста, постарайтесь не расстраивать их. Так трудно в наши дни найти хорошую замену. А бедняжка Джорджиана нуждается в постоянном тщательном уходе.

Питту пришла в голову мысль, что «бедняжка Джорджиана» вполне способна сама о себе позаботиться и что, даже если разверзнутся хляби небесные, эта девушка будет выглядеть аккуратной и ухоженной.

— Как скажете. — Он снова поднялся и поспешно двинулся к двери, чтобы уйти, пока Джорджиана не почувствовала себя ущемленной его присутствием. Но уже почти перед выходом спросил: — Вы увольняли кого-нибудь из слуг в конце прошлого года? Были ли молодые женщины, которые ушли со службы?

— Нет, — ответила Летиция быстро. — У нас постоянный персонал уже в течение нескольких лет. Год за годом — один и тот же.

— У вас есть дети, мэм? Взрослые дочери, которые покинули дом и взяли с собой гувернанток?

— Нет, абсолютно точно.

— Благодарю. Я не вижу причины беспокоить вас дольше. — Инспектор наконец вышел и осторожно прикрыл за собой дверь.

Он провел в доме Доранов два часа, но ничего нового не узнал. Так же, как и в других домах.

Шарлотта была совершенно нрава… Эмили начинала понимать, что в праздно-роскошной жизни, которую она вела, чего-то недоставало. Отсутствовал какой-то очень важный элемент, и его нехватка ощущалась все сильнее. Без сомнения, леди Эшворд радовалась тому, что имела. В ее глазах это был идеальный способ существования. Когда они с Шарлоттой жили с родителями на Кейтер-стрит, и бедная Сара тоже была жива, Эмили точно знала, какое будущее ее устроит. С самого начала их знакомства с Джорджем Эшвордом она решила, что выйдет за него замуж, и сделала ради этого все, к общему удовлетворению. Безусловно, у Джорджа имелись недостатки, но у какого мужчины их нет? Он уважал Эмили, и это являлось его основным достоинством. Он был хорошо воспитан, щедр, обладал красивой внешностью и остроумием. Было бы лучше, если бы он поменьше увлекался азартными играми — Эмили считала это напрасной тратой денег. Возможно, он и флиртовал с женщинами, но делал это втайне. Вообще он очень редко выходил в свет один. Не изводил супругу придирками по поводу ее деятельности, не вмешивался в дела женского кружка, который она вела. Эмили в нем это очень ценила. Она была знакома со многими женщинами, которые постоянно находились дома, в то время как их мужья посещали разные сомнительные заведения. При этом они критиковали своих жен за расточительность и за дорогие вечеринки, которые сами же и устраивали.

Но, как уже было сказано, в своем нынешнем существовании Эмили ощущала некоторую пустоту и бесцельность. Так как она была леди Эшворд, то к настоящему времени относительно легко стала вхожей во многие знатные дома. Вызывающая отвращение история, рассказанная Шарлоттой, могла стать тем недостающим приключением, в котором она так нуждалась. К тому же и в самом деле можно будет помочь той несчастной девушке, если она найдется.

Эмили очень любила сестру. Конечно, Шарлотта была гораздо ниже по социальному рангу. Эмили никогда не пригласила бы ее на послеполуденный чай, на обеды или балы, которые сама посещала. Порой, когда она находилась на каком-нибудь помпезном приеме, в голове мелькала мысль, что бы могла выдать Шарлотта, если бы туда попала. Однако то, что предложила сестра, давало им возможность заняться чем-то вместе. Это само по себе доставляло удовольствие.

Когда Джордж пришел домой, чтобы переодеться к обеду, Эмили, отбросив всякие приличия, поспешила за ним вверх по лестнице. Уже на верхней ступеньке он обернулся и удивленно посмотрел на жену:

— В чем дело?

— Я хочу встретиться с Кристиной Балантайн, — тут же ответила она.

— Сегодня вечером? — Муж отнесся к ее словам с недоверием. Скептическая улыбка осветила его элегантное лицо. — Уверяю тебя, разговор с ней — не такое уж увеселительное занятие.

— Меня не надо развлекать. Я хочу быть приглашенной к ней в дом, или по крайней мере иметь возможность навестить ее для разговора. И необязательно знакомить меня с ней.

— Но для чего ты хочешь встретиться с Огастой? — Его брови вопросительно поднялись, в красивых черных глазах прыгали чертики. — С великой Огастой! Ее отец был герцогом, и я полагаю, она вела соответствующий образ жизни, не прилагая к этому никаких усилий.

— Да-а-а, — сказала Эмили задумчиво. — Я бы тоже хотела так… Ну, пожалуйста, Джордж! — Муж не догадался о подлинной причине для визита, но зато само собой нашлось хорошее объяснение.

— Ты будешь разочарована. Она тебе не понравится. — Супруг смотрел на нее с легким неодобрением.

— Неважно, понравится она мне или нет. Я просто хочу нанести ей визит.

— Зачем?

— Джордж, я же не упрекаю тебя, когда ты со своими друзьями посещаешь мужские клубы у Вайта, Будла или любые другие. Позволь и мне развлекаться, навещая интересных мне людей. — Она улыбнулась мужу обворожительной улыбкой. Он действительно нравился ей. В основе их отношений лежала честность, в них не было места притворству и обману.