Река слез - Самия Шарифф

И вместе с тем я слышала и другой голос, не одобряющий мои действия: «Какая ты наивная!» Или: «Вы только посмотрите, как она слепа!» А вот еще: «Она, очевидно, недостаточно обожглась в отношениях с мужчинами. Ей захотелось добавить».

Да, мой романтизм мог показаться наивным. Разве мои родители не относились ко мне плохо, а братья не игнорировали меня? Разве меня не забрали из школы, не дав получить аттестат о среднем образовании, чтобы насильно выдать замуж в шестнадцать лет за жестокого человека? Разве мать и отец не держали меня впроголодь, взаперти, когда я захотела развестись с мужем-садистом? Разве мне не пришлось бежать из этой ужасной тюрьмы, устроенной родителями? Но, как и другие нормальные люди, я мечтала о беззаботной, легкой жизни. Даже сейчас я иногда говорю себе, что моя простота спасла меня. Она, по крайней мере, помогла мне не ожесточиться и не стать циничной.

Несмотря ни на какие доводы рассудка, я решила следовать только зову моего сердца, которое успокаивало меня: «Живи полной жизнью. Если кто и заслуживает счастья, так это ты, Самия».

И я наконец согласилась с этим, заставила замолчать голос, который мне запрещал так поступать, я повернулась спиной к отцовским заветам. Точка.

Мужчина из Интернета меня очаровал и, получив его номер телефона, я позвонила ему тем же вечером. Я узнала, что ему сорок девять лет, а его дочери тринадцать. Его звали Фрэнсис. Беседовать с ним было одно удовольствие. Он казался спокойным и нежным. У меня было мало опыта общения с мужчинами, особенно с иностранцами.

Мы провели немало приятных часов, разговаривая по телефону. Однако я держалась настороже, и когда Фрэнсис захотел узнать обо мне больше, я беззастенчиво ему наврала. Я упрекала себя за это, потому что он казался мне искренним. Но я то и дело вспоминала о родителях, опасаясь их преследования. Вдруг они послали шпиона, чтобы следить за мной? Родители были способны на все, я это очень хорошо знала.

Сомнения привносили в мою жизнь дискомфорт и мешали получать удовольствие. Я проводила дни, открывая для себя человека, который был на другом конце провода, отдавая взамен лишь жалкие крохи своей мрачной правды.

Некоторое время спустя он признался, что находит меня странной. Еще более удивительными казались ему задаваемые мной вопросы. Вопросы, достойные шпона из КГБ, как, шутя, заметил он.

Однажды вечером мы решили встретиться. Я сообщила об этом дочерям, и они подбодрили меня.

– Иди, мама, – сказала Нора. – Пора тебе научиться доверять жизни.

– Он местный, из Квебека, Нора. А это не пустяки.

– И что с того, мама? Мы далеко от дома, ты свободна. Тебе не кажется, что давно пора забыть все эти пережитки? Прекрати бояться, прошу тебя. Ты ведь мечтаешь о том, чтобы стать такой, как все остальные женщины, и получить свою долю счастья, не так ли? Тогда воспользуйся случаем. Время не ждет.

Слова моей дочери вдохновили меня. «Ну иди же, Самия. И будь что будет».

Сказано – сделано.

– Алло, Фрэнсис?

– Привет, Самия. Сегодня у нас знаменательный день?

– Да. Думаю, что время пришло. Хотелось бы встретиться с тобой этим вечером, если не возражаешь.

– Разумеется нет, – ответил он и добавил со смехом: – Уж я-то обязательно приду.

Место для свидания я назначила далеко от здания, где жили женщины, пострадавшие от жестокости мужчин, и где я снимала квартиру на протяжении нескольких месяцев. Запрещалось сообщать этот адрес мужчинам, что было вполне понятно: не следовало подвергать опасности тех женщин, которые нашли там приют.

Для такого случая я решила одеться пособлазнительнее и выглядела так хорошо, как никогда раньше. Фрэнсис ждал меня в условленном месте. Его спортивную машину, фотографии которой он прислал мне по электронной почте, я узнала издалека.

У меня дрожали ноги, и пришлось собраться с духом, чтобы продолжать идти в нужном направлении. Заметив меня, он вышел из машины.

О Боже, что у него был за вид! На нем был ковбойский плащ, полы которого спадали до лодыжек, а длинные волосы были собраны в хвост при помощи резинки. Только этого не хватало: маргинал с сомнительным вкусом! Если бы мои родители увидели эту невероятную сцену, моя жизнь не стоила бы пригоршни камней, которыми меня закидали бы заживо. Равно как и моего нового знакомого.

Он очень галантно открыл дверцу машины и, дождавшись, когда я устроюсь на сиденье, закрыл.

– Ты такая симпатичная. Я очень рад, – сказал он и обеспокоенно поинтересовался: – Надеюсь, и я в твоем вкусе?

– Конечно, – ответила я через силу.

Как же объяснить ему мое удивление? Его стиль вполне подошел бы для празднования Хеллоуина. Но я решила не говорить ему об этом, чтобы не обидеть.

Пока он был занят дорогой, я изучала его краем глаза, старалась отыскать в нем шарм. Если бы не этот лошадиный хвост, он бы, без сомнения, казался более мужественным. Может быть, однажды… если мы продолжим отношения, кто знает… я осмелюсь потребовать, чтобы он его отрезал. Ух! Это было бы неплохим началом. Потом, используя дипломатию, мне, может быть, удалось бы убедить его не надевать больше этот нелепый плащ. И вот тогда, сделавшись более похожим на мужчину, он станет намного красивее.

«Ладно, Самия. Ты не права, а твоя критика просто смешна».

Но, несмотря на видимые недостатки, вечер в компании с этим человеком прошел просто чудесно. Для начала мы отправились в ирландский паб. Свидание в пабе – можете себе это представить? Учитывая принципы, которые мне прививали с детства, это казалось мне невероятным кощунством.

Мой авторитарный отец, где ты? Лучше уж об этом не думать. Я решила развлечься, использовать редкий случай почувствовать себя беззаботной, забыть эти проклятые правила, которые отравляли мое существование и продолжают до сих пор меня преследовать.

Фрэнсис был владельцем дантистской лаборатории. Он верил в лучшее и наслаждался жизнью. Как и все люди, у которых было счастливое, без проблем детство, он с легкостью планировал свое будущее. Тяготы жизни обошли его стороной. Словом, ничего общего со мной. В этом отношении мы были полными противоположностями, должна это признать.

Что я могла поведать ему о себе? Что я бежала из своей страны и нелегально приехала сюда, нарушив закон? Что нам обоим придет конец, если о нашей связи узнают мои родственники? Я отдавала себе отчет, что человеку, который далек от всего этого, очень трудно осмыслить, что моя жизнь – это цепь перипетий и многочисленные удары судьбы. Даже я сама теперь воспринимала это с трудом.

Он расспрашивал меня в течение всего вечера. Время от времени я ему кое-что открывала. Маленькими порциями, чтобы не испугать его.

Шли дни. Мы стали доверять друг другу, и это позволило мне поведать ему о некоторых эпизодах моей жизни. Ему было нелегко слышать эти откровения, ужасавшие его, но он не стал разрывать наши отношения, что не могло не свидетельствовать в его пользу. Другая немаловажная деталь: все-таки расставшись с косичкой и плащом, он стал выглядеть очень соблазнительно.

Он часто говорил о том, что наши культуры и системы ценностей очень отличаются. И хотя иногда эти различия буквально шокировали его, он верил мне и говорил, что желает продолжать отношения со мной.

Несмотря на грубоватые манеры, Фрэнсис был очень предупредительным. Да, он был далеко не идеальным, но он мне нравился. Этого было достаточно. Только со временем он проявил некоторые особенности своего характера, о которых я предпочла бы не знать.

Так, после шести месяцев знакомства, когда мы уже полюбили друг друга и он утверждал, что не представляет будущего без меня, я постаралась выяснить, есть ли у пас перспективы для совместной жизни? Разве это не нормальное желание влюбленной женщины – просыпаться и засыпать вместе с любимым мужчиной? Я ведь не требовала луну с неба. Я любила его и хотела, чтобы он был рядом. Возможно, всегда.

С ответом он не раздумывал. Обняв меня, он признался, что не готов взвалить на себя такую ответственность, не готов выполнять семейные обязанности.

У меня возникло ощущение, что я получила удар дубинкой по голове. Я по-прежнему оставалась несчастной женщиной с туманным и тяжелым прошлым, прошлым, которое будет преследовать меня до самой смерти, не позволяя перевести дух. Прошлое – вот что будет мешать мне ощущать себя счастливой.

«Твои дети, Самия, – вот твое счастье, которое всегда будет с тобой. Никто не сможет взять на себя ответственность за них, надо с этим согласиться».

Очевидно, я требовала от него слишком многого. Мысль, что мужчина должен принять на себя заботы о семье женщины, которую он любит, была для меня естественной, поэтому я рассердилась на Фрэнсиса, не подумав о том, что моя семья была для него совсем чужой.

После этого разговора я поняла, что лучше сразу порвать с ним, но мое женское естество противилось этому. Даже частичка счастья была все-таки счастьем, которым я хотела насладиться до конца. К тому же я была влюблена в этого мужчину по уши.