Магия любви - Джоанна Линдсей

— Да, сегодня дежурит Арчи, — ответила Эми, закрывая дверь, — но он отправился за доктором.

Девушка увидела, как при этих словах Джеймс вздрогнул и бросился к лестнице. Тогда она быстро проговорила вдогонку:

— Джордж в гостиной. Он резко остановился.

— В гостиной?

— Да, пьет чай.

— Чай? — взорвался Джеймс и остановился на пороге гостиной, глядя на свою жену. — Боже милостивый, Джордж, что ты тут делаешь? Ты же давно должна находиться в постели!

— Я не хочу в постель, я хочу чаю, — донесся до Эми покойный голос Джордж.

Джеймс, казалось, был озадачен.

— Ты, никак, передумала? Уже не ждешь ребенка?

— Нет, не передумала, но я не передумаю и пить чай, а ты не хочешь присоединиться?

Джеймс помолчал, затем вошел в гостиную.

— Но, Джордж, так не делают. Ты должна лечь в постель.

— Джеймс, оставь меня в покое, — услышала опять Эми, — скоро я туда и так попаду и уже больше не смогу головы поднять. Но ты отнесешь меня туда, когда я тебе скажу.

Потом неожиданно воцарилась тишина. Эми засомневалась, можно ли ей войти: раньше она никогда не видела Джеймса таким. Все-таки она осмелилась подойти к двери и увидела, что у Джордж схватки, а у Джеймса от страха подкосились ноги. Бывший пират был бледен как полотно.

— Когда это началось? — спросил он сдавленным голосом, когда у Джордж восстановилось дыхание.

— Утром.

— Утром?

— Если ты спрашиваешь меня, почему я тебе не сказала, когда ты уходил из дому, то посмотри на себя в зеркало и узнаешь. Оставь меня, дай мне допить чай, Эми его только что налила.

— Эми! — Гнев его обрушился на племянницу. — Да что она здесь делает?

— Не смей свое беспокойство выплескивать на бедную Эми. — Джорджина шлепнула его по плечу. — Я хотела, если тебя это интересует, заняться уборкой в доме, но она убедила меня попить чаю вместо этого. Если ты не хочешь к нам присоединиться, то выпей чего-нибудь и прекрати кричать на нас.

Джеймс отпустил ее, погладив по волосам. Джорджина воспользовалась этим и вернулась к своему чаю с таким видом, как будто это и не она должна была вот-вот родить ребенка.

Через минуту Джеймс сказал, ни к кому не обращаясь:

— Мне так стыдно. Меня не было, когда родился Джереми. И вообще я предпочел бы, чтобы дети выскакивали быстро, а главное, в сознательном возрасте и сразу говорили мне «сэр». Пожалуй, меня бы это больше устроило.

Эми стало жалко Джеймса, которому пришлось что-то еще объяснять, и она быстро проговорила:

— Я бы с удовольствием помогала Джордж и дальше, но уверена, что потом меня обязательно упрекнут в неприличном поведении, поэтому я послала за матерью, тетей Рослин и Реджи, Они все устроят как надо. А Джорджина добавила с расстановкой:

— Джеймс, это только начало, поверь мне, самое трудное еще впереди. Выпей чего-нибудь. Не лучше ли тебе уехать? Может, съездишь в клуб? А я пришлю тебе записку.

— Да, дорогая, разумеется, ты пошлешь записку, и, разумеется, мне было бы лучше в клубе, но я останусь здесь, с тобой. Вдруг я тебе понадоблюсь.

Эми предвидела его слова. Джорджина, конечно, тоже. Она с улыбкой наклонилась, чтобы поцеловать мужа. Тут раздался стук в дверь.

— Уж протрубили общий сбор, войска уже подходят, — сказала Эми.

— Наконец-то, — вздохнул Джеймс с облегчением, — Шарлотта уложит тебя в постель, вот увидишь, Джордж.

— Шарлотта — закаленный боец: у нее два сына и три дочери. Она-то меня прекрасно поймет. И должна тебя предупредить, что, если ты не перестанешь говорить о постели, я тебе рожу прямо здесь, в гостиной, вот увидишь, дорогой.

Эми пошла открывать дверь, с улыбкой вспоминая слова Джордж о том, что Джеймс неплохо переносил ее беременность.

Кто бы мог подумать, что он так сломается! Ей надо было послать и за Энтони, хотя он и без того приедет вместе с Рослин. Когда Рослин рожала, на Энтони как столбняк нашел. Теперь ему неплохо было бы посмотреть, как справляется его брат. Но, открыв дверь, она увидела не членов своей семьи, а пятерых братьев Андерсон. Может, это кого-то и удивило бы, но, пожалуй, для нее здесь не было ничего странного.

Глава 5

— Привет! — раздался голос Дрю Андерсона, В дверь постучал именно Дрю, а сейчас он стоял и обворожительно улыбался Эми. — Вас зовут Эми, не правда ли? О нет, прошу прощения, леди Эми, ведь ваш отец — граф или кто-то в этом роде. Дерек рассказывал, что покойный король наградил вашего батюшку титулом за какую-то услугу. Я не ошибся?

Эми, польщенная, что ее узнали, выпалила:

— Папа дал королю совет. Он прекрасно разбирается в финансовых вопросах. — Кстати, девушка догадывалась, что унаследовала отцовские способности, поэтому никогда не держала пари против родственников и друзей, поскольку, полагаясь на свою интуицию, никогда не проигрывала.

— Вот если бы нам так повезло! — продолжал Дрю, не отрывая от Эми своих черных как угли глаз, а затем сказал:

— Вы уже совершенно взрослая и хорошенькая, как картинка, Его комплименты не смутили ее, не бросили в краску, как это случилось бы с любой другой ее сверстницей. У этого брата Джорджины по девушке в каждом порту, как говорила его собственная сестра, и его нельзя принимать всерьез. Но то, что Эми сейчас оказалась в центре внимания, не входило в ее планы. Не так представляла она себе первую встречу со своим избранником! Девушка сразу отыскала его глазами и не обнаружила в них ничего, кроме нетерпения, которое немедленно выплеснулось наружу:

— Ради Бога, Дрю, ты же не один, в конце концов! Любезничай, сколько хочешь, но пусть нас впустят в дом!

— И то дело, Дрю, — поддержал брата Бойд, добавив весьма серьезным тоном:

— Я бы хотел скорее увидеть Джорджи.

Впрочем, не так-то легко было смутить Дрю, ничуть не раскаивавшегося, зато Эми вспыхнула от смущения, вспомнив о цели их приезда и что она мешает им пройти. Однако самым неудачным было то, что, судя по его взгляду, теперь он уже сердился не на собственного брата, а на нее. Это было несправедливо, и она решила не вдаваться в подробности о том, что скоро их сестра будет вынуждена отлучиться ненадолго для весьма важного дела.

Собравшись с силами, Эми с достоинством сказала:

— Прошу покорно в дом, господа. Добро пожаловать! «По крайней мере кое-кто здесь безумно рад вас видеть», — добавила она мысленно.

И они прошли мимо нее в дом. Боже, какие они все огромные! Двое — чуть ниже, а трое — выше шести футов на добрых четыре дюйма! У двоих волосы в точности как у Джорджины, такого же темно-каштанового цвета, у остальных гораздо светлее, золотистого оттенка. Глаза у двоих — темно-карие, у двоих напоминают по цвету только что сорванные незрелые лимоны. Правда, у Дрю глаза такие темные, что кажутся черными. И все пятеро настолько красивы, что ни одной девушке не устоять, а все силы юных бедняжек уйдут на сохранение внешнего спокойствия.