Проклятие принца - Ася Медовая

те же самые перчатки, какие были в приемной зале час назад!

Рессар расхохотался.

– Меня выдали перчатки?

– И запах.

Мужчина расплылся, принимая очертания грузного пожилого господина Видьера, потом стряхнул чары и снова стал молодым и статным.

– Всё верно, иллюзия, – довольно улыбаясь, признался он. – Жаль, что ты так быстро меня раскусила. Хотя признаться, игра стала меня несколько утомлять.

– Какой облик ваш настоящий? – осторожно поинтересовалась Вильда.

– Какой нравится? Хотя тебе должно быть без разницы. Кстати, кто раздернул шторы и открыл окна? – нахмурился Рессар, быстро захлопывая створки и задергивая портьеры. – Терпеть не могу солнечный свет.

– Господин Видьер, могу я уточнить?

– Что именно?

– Вы ведь не собираетесь со мной спать? – она могла поклясться, что не привлекает хозяина как девушка.

Вильда плохо различала его в затемненной комнате, ориентировалась скорее на звук шагов и голос.

– Спать я предпочитаю один.

– У вас есть Калита.

Он хмыкнул.

– И есть ты. Я купил тебя. И если позову однажды – ты придешь.

Вильда вздохнула, выбора у нее не было.

– Что-то еще? – видимо он ждал от нее возражений, но разве хозяину возражают?

– Да. Почему вы всегда носите перчатки?

Она кожей почувствовала распространяющийся от него холод:

– Если хочешь жить долго и счастливо, стань невидимкой в моем доме. Мне понадобятся от тебя услуги, но не те, которые умело дарит Калита. Так что не выбешивай меня своим присутствием.

Вильда поспешно покинула покои господина, чертыхаясь, что забыла корзину в его гардеробной.

* * *

Спустя месяц

– Разве ты не чувствуешь его, когда целуешься с ним в постели? – удивилась Вильда откровениям Калиты.

Сама колдунья от того единственного поцелуя почувствовала его всего, даже отсутствие интереса к себе. Но Калита, которая каждую ночь вот уже месяц проводила в его постели, совершенно не чувствовала, когда меняется настроение Рессара.

– Ничего такого не происходит! Я делаю ему приятно, как всегда, и вдруг он раздражается и вышвыривает меня из спальни. Уже третий день запрещает на глаза показываться. Я не понимаю, что происходит? Может я ему разонравилась? – Калита всхлипнула и потянулась за полотенцем, висевшим у Вильды над плитой.

Та поспешно хлопнула чернявочку по рукам и тут же заменила полотенце фартуком.

– Лучше этим вытирай, полотенцем я еду достаю.

Калита шумно высморкалась в фартук и тяжело вздохнула:

– Он уже прогонял, ты же помнишь – недели полторы назад. Но потом снова звал. А теперь три дня! Что меня ждет? Вдруг он продаст меня другому?

Вильда не знала, как утешить Калиту, могла бы предложить самой проверить, что в чувствах Рессара, но это значило подставиться перед хозяином. Вот уже месяц она избегала его и притворялась «кактусом», если вдруг он показывался на том же этаже. Уже месяц как получала удовольствие от новой жизни и не хотела ничего менять.

Стоит ли из-за Калиты рисковать своим положением?

– Не переживай так, – Вильда погладила её по коленке. – У него переменчивый нрав. Отдохни, приведи себя в порядок, и он снова позовет к себе.

В кухню вошел кэр Фенхель:

– Мисси Вильда, приготовьте покои фаворитки к заселению. Сейчас.

– Что? – удивилась колдунья.

– Что?! – воскликнула Калита.

Мажордом только махнул рукой и вышел.

– Вот видишь? – по новой разревелась чернявочка. – Он приведет в дом новую фаворитку!

Вильда вздохнула и взяла Калиту за руки:

– Тогда утри слёзы и прекрати себя жалеть. Ты никогда не смогла бы занять место фаворитки, ты – рабыня! И если ситуация поменялась – поищи себе дело, в котором проявишь себя. Тогда не придется переживать, что тебя будут перепродавать от одного к другому.

– Что ты говоришь? Единственное, что я умею – ласкать мужчину! Меня учили этому.

– Тогда поднимай свою пышную задницу и пойдем со мной. Буду учить тебя новому делу.

За полтора часа девушки приготовили покои фаворитки, выполненные в зеленых и салатовых тонах. Комнаты также отличались прямыми линиями и углами, разве что более нежный цвет и его оттенки могли сойти за принадлежность к женской спальне, но никаких других изяществ, украшений в покоях не было.

– Зато прибираться легче, – улыбнулась Вильда на это замечание Калиты.

– У моего папá много ковров, статуэток и ваз. Очень много.

– Калита, а почему ты оказалась на аукционе? – тихо спросила Вильда, боясь задеть чувства девушки.

– Потому что я шестая дочь. Не смогла воспользоваться ночью Шаранш, потому осталась без супруга.

Вильда кивнула, потому что аукцион многим помогал избавляться от неугодных членов семьи и давал тем второй шанс. Не всегда хороший, но шанс.

Что бы ждало Вильду в доме мачехи? Скорее всего её бы состарили, и она обслуживала семью, пока оставались силы. А потом Вильду вышвырнули бы в сточную канаву. Уж точно от Матильды не стоило ждать, что она будет устраивать судьбу падчерицы, искать для нее хорошего мужа.

Вильда подозревала, что мачеха избавилась от нее даже раньше, продав в публичный дом развлечений, если бы не запрет продавать людей напрямую. А через аукцион брали только полнолетних, вот потому Вильда до двадцати лет задержалась в отеческом доме, но ни дня не обманывала себя в отношении дальнейшей судьбы.

Значит и Калита была готова к такому.

– Тебе нравится господин? – задумчиво спросила Вильда.

– Ну конечно! Он молод и хорош собой, – захихикала чернявочка.

– Он снимает при тебе перчатки?

– Что? – Калита задумалась, потом тряхнула головой: – Нет, никогда не обращала на это внимание, но, кажется, он всегда в перчатках.

– Господин странный. За месяц в дом ни разу не наведались гости. Ни друзья, ни леди.

– Может он затворник?

Вильда пожала плечами. Судя по тому, что каждый день хозяин пропадал при Дворе – он не сторонился людей, но и не приближал их к дому.

– С другой стороны, раз мы готовим покои фаворитке, значит, скоро в доме появится новая девушка.

Калита недовольно поджала губы, демонстрируя, что лучше уж обойтись старыми.

В этот момент открылись двери и в покои ворвался господин.

– Что ты здесь делаешь? – грозно уставился он на Калиту и та, еще секунду назад с надеждой встретив Рессара, сжалась и, опустив голову, убежала из комнаты.

Вильда тоже не должна находиться в присутствии господина, поэтому прижавшись к стенке, медленно обходила его, чтобы незаметно покинуть покои.

– Стоять.

Вильда застыла.

– Я вложил в тебя почти пять тысяч золотых…

– Сколько? – Вильда ахнула, потому что названная сумма была заоблачной, совершенно не цена за полуколдунью.

– Не смей перебивать, я этого не терплю!

Она поклонилась, ну конечно, список «не терпит» висел на самом видном месте на кухне.

– Пришло время отрабатывать. В конце недели к