Работа над ошибками - Диана Морьентес

— Оля, а почему ты считаешь, что ты только в этом деле лучше других девушек? — уточнил он по-деловому. — Допустим, ты красива внешне, этим не каждая может похвастаться, — и внезапно переспросил: — А если бы твой брат предложил тебе переспать с ним?

— Я бы отказалась, — пробубнила Оля. — Я не хочу заниматься сексом с мужчиной.

— Оральный секс — тоже секс, — возразил Макс.

Девушка молчала, это замечание совсем выбило ее из колеи.

— Оля, а тебе не кажется, что ты хочешь быть женщиной? — Максим облокотился на стол и всем телом подался к Оле, которая сидела напротив, верхом на углу первой парты. — Оля, снимай эту маску, она тебе не к лицу! Ты боишься быть собой, только и всего! Ты согласна быть женщиной там, где тебя хвалят, и боишься проявить себя во всех остальных случаях. Черт возьми, Оля, ты просто неуверенна в себе, но не лесбиянка! Если твой брат такой хороший, то наверняка в мире полно еще такого же хорошего народа! Тебе девушки нравятся только как пример для подражания. А зачем кому-то подражать, если ты и сама прекрасна?! Ты каждый раз твердишь мне: «Я лесбиянка, я лесбиянка». Ты кого убедить в этом хочешь, меня или себя? Я не верю. И ты тоже. Чем тебе Наташа нравится? Тем, что она такая успешная? Да она просто не сомневается в своих силах! Она рухнет с пьедестала, и вся твоя любовь к ней закончится!

— Она не рухнет, — прошептала Оля.

Ага, про то, что любовь не закончится — ни слова.

— Она не рухнет, — подтвердил Макс. — Потому что она знает себе цену и никогда ее не занижает. Даже если Наташа рухнет с пьедестала, это будет выглядеть, как запланированное падение, и все будут стоять вокруг с аплодисментами. Оля, ты увлечена Наташей, как… — Макс поискал ладонью в воздухе нужное слово, — как какой-то наукой. Ну хорошо, изучай ее, ради бога, учись на ее ошибках, но о себе-то не забывай! Красивая, взрослая, — Макс ехидно улыбнулся, — иногда даже умная. Да сотни парней готовы были б о тебе заботиться, если бы ты не твердила всем, что ты лесбиянка!

— А я всем об этом и не твержу. Только Вам.

— А вот мне-то как раз все равно, что ты мне доказываешь. Я уверен, что, например, при определенном поведении с моей стороны ты бы в меня влюбилась. И тогда бы ты сама убедилась в том, что я тебе пытаюсь вдолбить уже пару лет!

— Ну и почему же Вы мне до сих пор не доказали таким простым способом, что я не лесбиянка? — с сарказмом удивилась Оля.

— Да потому что взаимностью тебе ответить не смогу, а играть твоими чувствами не собираюсь.

— А ответить взаимностью почему не сможете? — дерзко продолжала выпытывать девчонка. — Потому что Наташа все-таки лучше?

— Потому что Наташа заняла это место раньше тебя. И сотни других девушек займут сотни мест раньше тебя, пока ты будешь сидеть у меня на парте.

* * *

— Макс, а почему именно Наталья? — спросил Юрик. — Ты никогда не задумывался, почему эта Оля влюбилась именно в Наталью?

— Да потому же, почему и я! — хмыкнул Макс. — Потому что Наталья самая лучшая!

Максу казалось, что он не видел своего друга уже тысячу лет. Остальных встречал время от времени у Андрея на входе школы, а Саня даже осмелился попросить у Макса Наташин телефон! Максим, правда, телефон не дал, но скрепя сердце предложил Сане Наташин электронный адрес. Наташка молодчинка: взяла и переслала Максу письмо от Сани, сделав пометку «Прочти и не ревнуй!»

А сегодня понедельник. Считается, что в «Призраке» у Максима выходной день. После школы он поехал в Дагомыс, выспался дома, ведь в воскресенье день был рабочий, и Макс вернулся домой лишь в три с половиной ночи. А теперь вот сидят с Юриком в баре этажом ниже его психологического кабинета.

— Просто, ты мне столько рассказываешь об этой девушке, Оле, — аккуратно прощупывал почву Юра, — и мне почему-то стало казаться, что она не в Наталью влюблена, а в тебя.

— Да ну, нет, ты ошибаешься! — возразил Макс. Отхлебнул через трубочку сок, глядя пару секунд прямо мимо всего, потом вдруг выдернул из стакана трубочку и бросил ее на стол. Не любит же пить через соломинку. — Почему ты так думаешь?

— Так ведь напрашивается такой вывод, — пояснил Юра. — Смотри, что мы имеем. Оля. Девушка, которую с детства брат фактически насиловал, отсюда — неприятие к мужчинам. Плюс неуверенность в себе. Теперь учитель. Это даже не мужчина, Макс. Хуже! Это герой, сборник всех лучших качеств: добрый, справедливый, умный. То, что ученицы влюбляются, это ж для тебя не секрет? Оля чувствует, что влюбилась, но признаться себе в том, что она влюбилась в одного из тех, к кому у нее неприятие с детства, Оля не может. Зато искренне восхищается девушкой, которая сумела этого недоступного героя-учителя очаровать. Вот она и возомнила себе, что это восхищение и любовь, которую она испытывает, — к Наташе. Я думаю, если бы на Наташином месте была другая девушка, Оля восхищалась бы не Наташей, а другой девушкой.

Максим обдумал слова друга, но потом упрямо покачал головой:

— И все же, мне кажется, у Оли ко мне дочерние чувства.

— А у тебя к ней — отцовские, — поддакнул Юра. Макс кивнул, и Юра тут же перешел в наступление: — А мне кажется, что твои отцовские чувства записаны поверх совершенно обычного интереса к противоположному полу. И почему бы не предположить, что и ее дочерние — тоже? Тем более, это обоснованно. Она чувствует к тебе нежность, доверие, что там еще? И поскольку ты старше, ей проще отнести это все на дочерние чувства.

А это бы многое объяснило, думал Макс. Но потом снова воспротивился:

— Юр, ну, ты знаешь, она меня не только как учителя видела!

— И что, она о тебе узнала что-нибудь, недостойное героя?

— Например, то, что я ревнивый.

— Макс, — пошел Юра на попятную, — я ни в коем случае не хочу тебя дезориентировать или убедить в том, чего на самом деле нет. Может быть, я и ошибаюсь. Тебе, честно говоря, виднее.

Юра хорошо знает своего друга! Эту тему можно не продолжать: Макс и так уже задумается над происходящим. Макс неглупый пацан, достаточно просто показать ему альтернативный путь, а дальше он разберется уже самостоятельно; нет никакой нужды вести его за ручку.

— Как у тебя с Жанной? — Максим лихо перевел разговор на другую тему.

— Все отлично! — ответил тот и неудержимо заулыбался. — Ребенка ждем.

* * *

Следующим событием, выключившим Максима из аварийного режима, была смерть Наташиной бабушки. Так, ничего особенного, старый человек… Женина мама. Просто Евгения, оставшись без последнего родителя, была в таком унынии, что организовывать похороны пришлось Максиму. Алексей, видимо, сам, без жены, сделать ничего не может. Ничего не может, кроме как подглядывать, как его дочь принимает душ, старый козел.