Ничего особенного (СИ) - Лыновская Людмила

— Не надо, — тихо пролепетала Вера, боясь потерять сознание.

— Ты не хочешь? — сказал он одними губами, пододвинув к себе ближе, и лаская ее бедра под юбкой.

Вера не смогла сказать «нет» и промолчала.

Мужчина осторожно стянул с нее плавки, и ринулся навстречу раскрывшемуся бутону, источающему влагу и приводящему его в экстаз.

Вера пришла в себя в машине. Посмотрела на часы. Оказывается на целый час она выпала из реального мира.

«Боже! Я же не предохранялась! — вспомнила она, но подсчитав цикл, немного успокоилась. — Сейчас неблагоприятные дни для зачатия. Надеюсь, не будет никаких сюрпризов. Все же нужно быть аккуратней», — ругала она себя, в то же время невольно улыбалась.

Добравшись до дома, Вера сразу завалилась в постель. Но еще долго не могла уснуть, вспоминая минуты совокупления, испытывая негу и блаженство.

Утром, едва открыв глаза, Вера вспомнила вчерашний вечер и покраснела до корней волос. «Что я наделала? — думала она. — Как стыдно! Как я могла поддаться влечению? Я даже не знаю, как его зовут? Хотя нет. Уборщица называла его Глеб Сергеевич, по-моему. А мое имя он даже не спросил. Да и я не спросила. Да и вообще, мы не проронили ни слова! На одном инстинкте! — ругала себя Вера. — Как животные! Ужас! Как я могла опуститься до такого!»

Но от воспоминания о вчерашнем сексе у нее снова задрожали ноги. Вера вскочила с кровати и понеслась в ванную. Включила контрастный душ, чтобы смыть навязчивые мысли о «тренере».

Однако выпив кофе и приведя себя в порядок, Вера вспомнила, что хотела таких отношений: без обязательств, без близости, без любви.

«Только для здоровья. Как любовник, он замечательный. Почему бы не встречаться раза два в неделю на нейтральной территории. Только не в бассейне!» — подумала Вера и засмеялась, глядя на себя в зеркало. «Вот похотливая стерва!» — похвалила она себя и поспешила в офис.

На работе Вера улучила момент, когда все вышли из кабинета на перерыв, и решила найти на сайте ФОКа фотографии тренеров в разделе «Персонал». Четыре серьезных молодых человека смотрели на Веру, но вчерашнего брюнета среди них не было.

«Кем же он работает? — подумала она и решила узнать по телефону. Вера позвонила на ресепшен.

— Скажите, пожалуйста, работает ли сегодня Глеб Сергеевич? — спросила она небрежным тоном.

— Извините, но у нас такого нет, — вежливо ответила девушка.

Вера размышляла в полной растерянности: «Господи! Кто же это был?» — она положила голову на свой рабочий стол.

— Ты чего тут грустишь? И в кафе не пошла? — услышала она, веселый голос Иосифа, видимо, успевшего плотно пообедать.

— Так… — подняла голову Вера. — Работы много.

— Разве тебя это когда-то смущало? — удивился парень. — Ты же у нас заслуженный менеджер по рекламе Российской Федерации!

— Не говори ерунды, — строго сказала Вера. — Ты сделал, что я просила?

— Уже доделываю! — Иосиф сунул голову в компьютер, не рискуя больше шутить.

После обеда было совещание при директоре. На нем Каримов громко отчитывал руководителя отдела по работе с клиентами. Дмитрий Иванович был очень зол, и досталось многим. По офису пошел слух, что конкуренты переманили важного инвестора, которого Каримов окучивал целый месяц.

Вера хотела показать директору новую разработку, но решила переждать бурю и записалась у секретаря на завтра.

Однако к концу рабочего дня Дмитрий Иванович сам пришел к ним в отдел и, присев на край Вериного стола сообщил, что вечером она должна быть с ним на деловой встрече в ресторане. Ее задача, как обычно, сразить партнера своей красотой, что сделает его менее внимательным и осторожным, улыбаться и слушать. А после, сообщить Каримову свое мнение относительно намечающейся сделки. Дело в том, что у Веры второе высшее образование — психолог, и директор иногда брал ее с собой на переговоры, особенно если клиент попадался мутный.

5 часть

Глеб презирал женщин. Он рос без матери. Ксения Вячеславовна была актрисой, много снималась, гастролировала. Ей было не до сына. Когда Глебу исполнилось семь лет, родители развелись. Вскоре мама снова вышла замуж за своего продюсера иуехала с новым мужем жить за границу, пообещав забрать Глеба, как только устроится. Но так и не забрала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глеб очень долго ждал ее, пока не понял, что зря. Отец после развода тоже пробовал устроить личную жизнь. У Глеба было четыре мачехи. Но в результате отец все равно остался один, начал пить и совсем перестал интересоваться жизнью сына.

Глеб рос, как сорная трава. Воспитывали его все: учителя, бабушки и дедушки, соседи, старшие товарищи. Только не родители.

Когда он был маленький, то много плакал, накрывшись одеялом с головой. Отец говорил ему:

— Слабак! Мужики не плачут! Они идут и берут то, что им надо.

— Мне нужна мама, — всхлипывал малыш, не совсем понимая, что имеет ввиду папа.

— А мне не нужна! — стучал кулаком по столу отец. — И тебе не нужна! Ты что, не понимаешь, что она нас бросила? Она потаскуха!

— Кто это «потуха»? — испугано пучил глаза Глеб.

— Баба Яга! — пояснял отец. — Плохая!

— Нет! — снова плакал мальчик. — Она хорошая. Она заберет меня от тебя!

Но мама не забирала.

Женщины, с которыми жил отец, были разные. Любовь — хитрая и льстивая. Перед отцом разыгрывала добрую фею, а когда они оставались одни с Глебом, кричала на мальчика, заставляла убирать квартиру и чистить картошку. Лариса оказалась пьющей. Потихоньку таскала деньги из кошелька. Отец ее быстро выгнал.

Клавдия была очень практичная, хозяйственная и деловая. Дома навела стерильную чистоту и постоянно воспитывала Глеба, отвешивая ему подзатыльники. Пока он не сказал отцу, что, если она не прекратит, он ей ответит. Тогда ему исполнилось четырнадцать лет. Отец в то время стал по-хорошему закладывать, и Клаве вскоре надоело «убирать за этими свиньями». Так она называла отца и Глеба. Женщина исчезла, как зубная фея. Смылилась куда-то. Глеб вздохнул с облегчением, но ненадолго.

Последняя его мачеха Дина относилась к числу интеллигенток, которые спят на ходу — не от мира сего. «Курица!» — называл ее Глеб. Женщина всегда была чем-то расстроена и недовольна. Она сутками читала книги, с кем-то общалась в соцсетях. В квартире прописался кавардак, обед не готовился, жили на перекусах. Но Глеб к тому времени уже научился себя обихаживать и не сильно страдал от этого.

С раннего детства мальчишка понял, что никто за него впрягаться не будет. Поэтому учился хорошо, много занимался спортом. Научился драться. Рано начал зарабатывать, поэтому в заботе со стороны не нуждался.

Отношения с женским полом у Глеба начались в четырнадцать лет. Учительница физкультуры влюбилась в него и обучила всему, что необходимо знать мужчине. С тех пор, Глеб перебрал много разных женщин. Были у него и юные девушки, и взрослые женщины. Некоторые влюблялись в него безумно. Но Глеб никого не любил, и не жалел. Природа, как специально, наградила его такой внешностью, что вкупе с его независимым характером, он стал настоящим наказанием для женского пола. Шел, сражая женские сердца, напропалую, не оглядываясь, как будто мстил за свои детские слезы.

После окончания института и службы в армии, Глеб какое-то время не мог найти работу по специальности. Друг Артем, работавший в администрации города в отделе по физкультуре и спорту, предложил ему стать директором недавно открывшегося физкультурно-оздоровительного центра. Он согласился. Проработал пять лет. Потом начал собственный бизнес. Дело быстро пошло в гору. Однако отношение к женщинам он не изменил. Так и остался холостяком.

— Старик, — говорил ему Артем, — тебе скоро тридцать пять стукнет. Пора бы семьей обзавестись. Бери с меня пример. У нас с Наташкой два сына и дочь. А ты? Сколько один будешь? Тебе же только стоит свиснуть, набежит целый полк девчонок. Выбирай любую.

— Мне любая не нужна! — смеялся в ответ Глеб.

— А какая тебе нужна? — не отставал Артем.

— Никакая не нужна! Отстань! Не люблю я баб! Примитивные они создания! Ради кольца с брюликом душу продадут, — отмахивался Глеб.