Ничего особенного (СИ) - Лыновская Людмила

— Я все возьму в свои руки! — уверила Мария Веру. — Ты не волнуйся. Ну и твой голос тоже пригодится, если тебя спросят. Ты же с нами?

«Вот это скорость! — удивилась про себя Вера. — Не Машка с нами, а я с ними? Еще вчера я была единственная надежда и опора неизвестному молодому художнику. А теперь? Каримова нашла себе новую игрушку. Ну что ж, я, видимо, больше Ленчику не нужна».

— С вами, — без всякого энтузиазма ответила Вера. — Что ж я пойду работать? Скоро смету сдавать директору.

— Иди, иди, моя дорогая. Не обижайся. Все будет отлично. Вот увидишь.

Мария Викторовна проводила Веру до дверей и, выглянув вслед за ней, пригласила в кабинет секретаря.

Вера старалась не думать о Ленчике, который так и не позвонил. «Даже не удосужился поблагодарить за выставку, которая состоялась по большей мере моими усилиями. Ну да Бог с ним! Ему сейчас, наверное, не до меня». Вера пыталась сохранить в своей душе остатки хорошего расположения к художнику.

Прошла неделя. Чтобы окончательно закрыть этот гештальт, как говорят психологи, Вера все же решила заехать к Леониду и расставить все точки над i.

Сначала по привычке она хотела купить Ленчику фрукты. Он очень любил виноград. Но потом опомнилась. «Зачем ты лезешь со своей заботой, дура! — отчитывала она себя. Он не маленький. И о нем наверняка теперь есть, кому заботиться».

Был вечер пятницы. Вера кружила вокруг дома Леонида, не решаясь ему позвонить. Наконец, набрала его номер. Ответа не было. Не первый раз он не отвечал на звонки. «Работает, наверное», — подумала женщина и решила подняться в квартиру.

Вера настойчиво звонила. Долго не открывали. Наконец, за дверью послышался настороженный голос Леонида.

— Кто там?

— Ленчик, это я. Открой, пожалуйста. Мне очень нужно с тобой поговорить.

Пауза длилась минуты три. Потом щелкнул дверной замок, и дверь приоткрылась на цепочку.

«Вот это да?! — удивилась Вера. — Не хочет пускать!»

Ленчик стоял босиком в новом махровом халате.

— Извини, я только что из ванной. Еще не домылся. Ты что хотела?

Вера так и застыла, приоткрыв рот. Ее бывший друг сразу обозначил границу их новых отношений.

Вера поразилась тому преображению, которое произошло с Леонидом. Он стал старше лет на пять. Во всяком случае, выглядел теперь на свой возраст. Лицо его было несколько испуганным, но не детским, как раньше, а неприятно раздраженным. Вера поняла, что это раздражение предназначалось ей, так как увидела на вешалке Машино пальто, а на тумбочке ее новую сумку от Гуччи.

— Прости, я не хотела тебе помешать, — холодно сказала Вера и стала спускаться по лестнице. За ее спинойс лязгом закрылась дверь. Потом послышался приглушенный смех. Вера вздрогнула: «Надо мной смеются? — подумала она. — Да нет. Просто они, как дети, влюблены».

Роман Марии Викторовны и Ленчика разворачивался стремительно. Машке каким — то чудом удалось уговорить Каримова оформить конференц-зал картинами Бирковского. Молодой художник получил солидную сумму от компании и купил себе, наконец, новые шмотки. В них он еще больше приблизился к возрасту Маши. В глазах появилась надменность, голос стал тверже, а выражение лица брезгливей.

«Из грязи в князи» — думала Вера, — очень опасный маршрут. Держись, Ленька. Чем выше лезешь, тем больнее падать».

Прошел месяц. Вера с головой ушла в работу. Дни проносились, как гончие псы: то с бешеным лаем, то молча прижав уши, но еще более стремительно.

С Марией Вера общалась в основном по работе. Машка избегала взгляда подруги, а когда они оставались наедине, говорила быстро, холодно и строго по делу.

Леонид так и пропал. Вера тоже стала про него забывать.

Несмотря на ежедневную усталость, ее все чаще посещала бессонница. Вера ворочалась в кровати, не могла заснуть и забывалась только под утро. На работе кружилась голова от недосыпания. Трудно было сосредоточиться.

«Это от нервов, — думала она. — Не могу расслабиться. В бассейн надо походить или мужика для здоровья. А лучше и то, и другое вместе».

Вера вспомнила, что познакомилась с Ромкой в такой же тяжелый период. Потом завязла в нем. Хотя заранее было понятно, что он любовник неплохой, но не только для нее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Теперь Вера дала себе слово ни в коем случае не вступать в близкие отношения.

«Переспали для здоровья, и разбежались, — размышляла она. — Частота встреч может быть два раза в неделю. Мне хватит. И чисто по-деловому. Никаких откровенных разговоров после секса и совместного времяпровождения. Только, где же взять эту секс-машину? Да, чтоб не наградил какой-нибудь нехорошей болезнью? Да … тридцать лет. Тело хочешь, не хочешь — просит ласки. Но только тело. В остальном меня все устраивает: работа, книги, кино, мама по выходным. Летом возьму отпуск, уеду куда-нибудь к теплому морю! Не жизнь, а сказка…»

Вера заснула, полная энтузиазма — сбросить нервы на первого встречного с медицинской справкой о состоянии здоровья.

В очередной выходной Вера ехала от матери домой. Позвонила Мария и со слезами в голосе сообщила, что ей срочно нужно поговорить с ней.

«Да ладно! Мы снова подруги?» — съязвила про себя Вера. Но согласилась на встречу. «Начальница все же. Неприятности мне не нужны», — подумала она.

Маша вошла в квартиру Веры. Не разуваясь и не снимая пальто, с сумкой в руках прошла в зал и села на диван, вытянув вперед ноги, как кукла.

«Это еще что за чудачества?» — подумала Вера, а вслух произнесла:

— Что случилось?

Маша подняла на нее глаза, полные слез:

— Я беременна.

— Поздравляю, — равнодушно сказала Вера.

— Ты понимаешь, что я залетела не от Каримова, а от Ленчика! Мы с Дмитрием уже месяц не спим. Он все больше у Насти зависает.

— Ну, так сделай аборт. В чем проблема? — устало предложила Вера.

— Я не хочу аборт! — закричала Мария. — Я всю жизнь ребенка ждала. Каримов же, не может иметь детей!

— Тогда рожай, — Вера подавила зевок.

— Какая ты умная! Все у тебя просто. Рожай! А Каримову я что скажу? Чей это ребенок? Да он меня из дома выгонит, если не убьет!

— Тогда делай аборт.

— Ты что издеваешься надо мной? — закричала Маша.

— Нет. Я просто хочу спать. Извини, я в туалет, — Вера вышла из комнаты.

В коридоре ее обогнала Маша, оттолкнув с дороги, выскочила из квартиры.

— Я здесь причем? — сказала ей вслед Вера и пошла в душ.

В этот вечер она быстро заснула и спала всю ночь, как младенец.

На следующий день Мария Викторовна ушла на больничный. Сказали грипп. Болела долго, почти месяц. Вера хотела проведать ее, звонила справиться о здоровье, но она не брала трубку.

По тому, как хмуро смотрит на нее директор, Вера предположила, что Машка все рассказала мужу.

«И, конечно, они нашли крайнюю. Я же познакомила Марию с Ленчиком», — думала Вера.

Через месяц Мария Викторовна вышла на работу тихая и грустная. На перерыве позвала Веру в кафе. Вера привыкла к взлетам и падениям Машкиного настроения и уже не обращала внимания.

— Прости, что не отвечала тебе, — печально сказала Маша. — Каримов забрал у меня телефон.

— Ты сказала ему про ребенка? — спросила Вера.

— Да, — Маша опустила глаза. — Он избил меня, так что я не могла показаться с фингалами на работу. Но сказал, чтобы рожала, и всем сказать, что ребенок его. А с Ленчиком, если увидит — убьет.

Вдруг Маша таинственно улыбнулась и прошептала, наклонившись к Вере:

— Я в тебя верю. Ты никому не скажешь, что это не Каримова ребенок. Ну, а если скажешь, тебе все равно никто не поверит, а работы лишишься в тот же день. Поняла?

Потом совсем другим тоном громче добавила:

— Верка! У меня скоро будет ребенок! Представляешь! Маленький такой комочек, моя кровиночка! Как я ждала этого!

— Обед закончился, — сказала Вера, встала из-за стола и пошла из кафе, не дожидаясь подруги.

По дороге в офис она думала: «Значит, использовали Ленчика, как быка производителя. Да какой там бык? Теленок. Но гены хорошие. Родители его музыканты были. Разбились на машине. Сам — парень талантливый. Получается и знать не будет, что у него ребенок растет. «Богатым красиво жить не запретишь» — как говорит Иосиф».