Необыкновенные приключения капитана Шпарина. - Александр Карпов

Не отвечая лейтенанту, главный сержант склонил голову к рации:

— На связи «Десятый». Троих из сводной дневной смены ко мне в штаб. Стоп, не надо. Сами справитесь. Бобкова с КПП — в карцер, Урмикина с 1-го поста — в карцер. И найдите того козла, который должен дежурить по штабу. Найдёте — в карцер. Конец связи. «Десятый».

Супонев посмотрел на Шпарина, ухмыльнулся, и сдвинул локтем тарелки на середину стола. На свободное место поставил корзинку, извлек «ТТ» и положил рядом.

— Р-рзрешите… — непонятно у кого попросил лейтенант, схватил пистолет и прицелился в Шпарина.

— Рас-стлелять!

— За что? — возмутился Шпарин.

— За всё! — сказал лейтенант.

— А где презумпция невиновности? — спросил Шпарин. — Где она?

— Вы эта б-б-росьте, голубчик, — явно кому-то подражая, пробормотал лейтенант, поднимаясь со стула. — Вы, г-голубчик, шпион и диверсант. Вас надобно, знаете ли, эта-а… рас-стлелять, если не сознаетесь… Немедлено. О-о…

Мутный взгляд лейтенанта, поблуждав по комнате, вновь остановился на Шпарине.

— И второй, пусть тоже со-со-знаётся. Вы, господа, меидя видели? Он вам я-я-зыки развяжет.

Лейтенанта качнуло. Раздался выстрел.

— Придурок!.. — охнул Шпарин, дрожа жилкой на виске. — Ну и придурок!

— Чта-а?.. Не сметь!.. — лейтенант икнул и уронил пистолет.

— Шли бы вы отдыхать, Алексей Игоревич, — Супонев обошел стол, поднял пистолет и взял лейтенанта за локоть. — Я ими займусь.

— И то, п-авда, — Алексей Игоревич зевнул и по дуге направился к выходу. — Так на вас на-на-деюсь, г-авный сержант.

Супонев подошел к окну и перегнулся через подоконник.

— Эй, Кесин! Заканчивай. Штрафников в карцер, сам рысью ко мне.

— Лучше галопом, — выказал Шпарин знакомство с естественными лошадиными аллюрами. — Или иноходью… Но галопом быстрее.

— Ты у меня догалопируешься! — главный сержант вернулся от окна и, окинув взглядом стол, неожиданно весело предложил:

— Додоня, дербалызнуть хочешь?

— Кто ж не хочет, господин главный сержант, — младший сержант глотнул слюну. — Не в наших правилах отказываться, если начальство настаивает.

— Ты, Додоня, дипломат! — изумился Супонев, выбирая стакан почище.

— Пополнее наливайте, — попросил младший сержант.

Пока младший сержант глотал водку, Шпарин рассматривал кабинет.

— Ещё! — выдыхая, попросил младший сержант.

— Обнаглел, Додоня, — сказал Супонев и вылил из бутылки остатки водки в протянутый стакан.

Внимание Шпарина привлёк большой, во весь рост, цветной портрет лысого старикана, лет шестидесяти пяти, в посеребрённой бороде и усах. Долгополый синий мундир, аксельбанты из золотой проволоки, золотые пуговицы, золотой пояс. На перевязи, ярко-красного цвета, висел палаш в изумрудных ножнах. Во лбу старикана темнело круглое отверстие.

«Его Превосходительство Генерал-Губернатор Глобарь Епифан Аристархович», — гласила надпись под портретом.

— С мечом до колена, я так понимаю, ваш предводитель, — сказал Шпарин. — Солидный мужчина.

— Ну, вы… — окосевший Додоня шагнул к Шпарину.

— Отставить, младший сержант! — приказал Супонев. — Автоматы в оружейку, обедать-ужинать и спать. Завтра трудный день. Ранец сними. Пошел.

Главный сержант вернул «ТТ» в Шпаринскую корзинку, сунул корзинку на пустую полку открытого стенного сейфа и повернул ключ.

— Улики, — сказал Супоев и кивнул в сторону стола. — Можешь пожрать пока, что найдешь… коллега. В последний раз… Водку не трогай.

Схватив алюминиевую ложку и, обтерев её низом футболки, Шпарин немедленно уселся за стол.

— Ваше гостеприимство восхищает. Изящный удар прикладом неплох, не говоря о стрельбе по живой мишени. А может лейтенант и не в меня целил, а в генерал-губернатора? Очень и очень тронут.

Супонев потянул полуоткрытую дверцу другого сейфа, стоящего рядом и присвистнул. Среди бумаг, папок и прочих канцелярских принадлежностей, одна полка была забита бутылками с водкой.

— Спиваемся потихоньку, — Шпарин наворачивал тушенку из банки, хрумкал огурцом, капал на уже совсем грязную и потную футболку соком помидора. — Скоро вас можно будет брать голыми руками.

Супонев, не обращая внимания на Шпарина, послонялся по кабинету, порылся в ящиках столов, затем подошел к портрету Генерал-Губернатора. Посмотрел на дырку во лбу Генерал-Губернатора, перевелвзгляд под ноги. На полу валялась сплющенная пуля. Главный сержант поднял портрет за нижний край, прислонил щеку к стене, заглянул, и узрев что-то за портретом, снял вообще.

— У вашего лейтенанта хобби — сейфы, — Шпарин запил еду водой из горлышка графина. — Кроме этого, за портретом, я насчитал шесть штук. Знаю я эту традицию, прятать всё наиболее ценное в сейфах за портретами руководителей государства или любимых жён. У вас есть любимая жена? У меня нет. И сейфов тоже нет.

— Заткнись, а! Жри молча, — главный сержант достал из нарукавного кармана несколько зазубренных пластинок. Поколдовав над замками, он удовлетворённо потер ладони.

— У вас обнаруживается всё больше талантов, — наблюдая за манипуляциями главного сержанта, уважительно заметил Шпарин. — В наших краях вы бы пользовались бешеной популярностью, в определённых кругах… Спасибо за ужин. Может уже и расскажете мне, что к чему? В какие такие отдаленные места я попал, где всё не так, как у нормальных людей в нормальных воинских частях. Что это у вас тут за Особая Зона?

Воздух в кабинете сгустился. Глаза защипало. В тело вонзились тысячи маленьких иголок. Шпарину показалось, что голова его распухла, превратилась в пульсирующий сгусток, набитый спрессованными мыслями и вот-вот треснет. «Мбум-бум-бум! — застучало в ушах. — Бум-мбум-бум… Зу-з-з-зу-з-зу-з…», — сменился стук визгом. По кабинету запорхали оранжевые точки. Предметы в кабинете, фигура главного сержанта заколебались и приобрели размытые очертания. Кабинет раздвоися. Одинаковые главные сержанты в одинаковых кабинетах стояли у открытых маленьких сейфов и заглядывали внутрь. В одном кабинете главный сержант расстегнул ранец, извлёк из неготолстую папку жёлтого цвета и положил в сейф. В другом — пуча глаза, держался руками за голову и кривился от боли. Визг в ушах сменился стуком. Голова прекратила распухать. Боль, иголки и оранжевое мельтешение исчезли. Кабинеты соединилисьв один. Предметы в кабинете и главный сержант вернулись в обычное состояние.

— Тебе это незачем знать, — отнимая руки от головы и продолжая заглядывать в сейф, ответил Супонев. — Совершенно незачем. У шпионов жизнь коротка. Как правило!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});