Персональный детектив - Владимир Валерьевич Покровский

ее выключить?

– Кто твой сообщник?

– Куда дел моторолу?

– Кто тебе сделал новое лицо, скотина?

И даже:

– Где Сторс?! Что ты сделал со Сторсом?!

Хотя Сторс как раз был тут же, больше всех остальных мучил беднягу Мантену вопросами и при этом жутко орал.

Примерно через час, незадолго перед первым выныриванием, несколько удивленный полным молчанием, царящим за спиной, пилот обернулся и обомлел. По-хозяйски развалившись в кресле, на него с безмятежной улыбкой смотрел тот самый Дон, про которого он только что думал.

– Как это? – спросил пилот, пытаясь справиться с подступающим страхом. – Тебя что, с нами, что ли, взяли?

– Что-то в этом роде, приятель.

– А где доктор?

– В Пэне. Меня ищет, наверное.

Все это было жутко неприятно. Пилот сразу догадался, что оказался замешан в деле с побегом; что Дон каким-то непонятным образом произвел замену и что придурковатый юрис-доктор вляпался по уши на своем Пэне Четвертом. К тому же совсем пилоту не нравился лежащий на правом подлокотнике Донова кресла коричневый ремонтабель – разновидность реперного скваркохиггса для сверхтонких ремонтных работ. Как-то очень уж ласково поглаживал его Уолхов.

Пилоту этот ремонтабель был хорошо знаком. Добыт он был не чересчур официальными путями для защиты в маловероятных, но все же возможных ситуациях типа «мало ли что» и потому спрятан в хорошо придуманной заначке – в углублении под кухонно-кофейным прибором. Пилот, правда, не знал, что все хорошо придуманные заначки, как правило, очень типичны.

Пилот прокашлялся.

– А ты, значит, убежал? С моей, получается, помощью?

– Получается, так. Ты уж извини, приятель, что я тебе репутацию подмочил, но у меня не было выхода.

– Ага, – ответил пилот, с трудом соображая, что говорит (он все еще очень боялся смерти, хотя и начинал уже постепенно понимать, что страхи его, скорее всего, напрасны). – Так, значит. Почему ж тебя мой бортовой не засек?

Дон усмехнулся.

– Я его еще при входе малость подвыключил.

– Как это – подвыключил? Он что тебе, торшер, что ли?

Дон назидательно поднял указательный палец.

– Всегда, дружище, все очень просто, если знать, что сказать и куда нажать. Вот я его и подвыключил. В одно мановение ока.

«Мгновение» «мановением» Дон заменил скорее по привычке, чем из необходимости.

– Такое невозможно! – с восхищением сказал пилот.

– А ты проверь.

– Да невозможно такое, я тебе говорю, что я, вегикла своего, что ли, не знаю?

– Ты все-таки попробуй.

Пилот вдруг с ужасом вспомнил, что действительно весь последний час он к бортовому не обращался и вел вегикл только на личной тяге. Вспомнил также, что выныривать на личной тяге не рекомендуется даже суперпрофессионалам, хотя на трассах все мало-мальски опытные водилы эту рекомендацию сплошь и рядом игнорируют. Но одно дело выныривать самому, зная, что в любой момент тебя поддержит твой верный бортовой, и совсем другое дело…

Он скорчил фальшиво кислую мину и заунывным голосом начал:

– О Великий Неосязаемый! О…

– Какой-какой?! – радостно удивился Дон.

– Это у нас пароль такой для вызова. Он, вообще-то, не фиксирует, что происходит внутри вегикла между людьми, я этого не люблю, потому и пароль ввел. Такой юмор. Шутка любви. Вообще-то, он неплохой парень. Подожди, не мешай. О Великий Неосязаемый, о Профундикс Ора Про Нобикс! Отзовись!

– Слушаю, – раздался недовольный баритон. – Надо что?

Пилот торжествующе взглянул на Уолхова.

– Сообщи, пожалуйста, дорогой, про ситуацию на борту. В общих чертах, – сказал он уже обычным тоном.

Моторола подозрительно долго молчал, как молчат моторолы, когда на кого-то обижаются.

– Что сообщать-то? – спросил он наконец еще более недовольным тоном.

– Про состав пассажиров спроси, – подсказал Дон.

– Про состав пассажиров, – повторил пилот.

– А что тебе про состав пассажиров-то?

– Ну, кто здесь, что еще? – начиная злиться, уточнил пилот.

– А сам ты не видишь, что ли? Что еще за вопросы такие глупые?

Пилот, который с Великим Неосязаемым работал уже долгое время, имел с ним устоявшиеся, очень сложные, даже противоречивые отношения. Они были старыми партнерами и друзьями, самыми близкими друг другу существами во всем мире, при этом непрестанно, порой с жуткой яростью собачились, чего-то друг в друге не понимая и не принимая наотрез.

Сейчас, в переломную минуту, когда на карту была поставлена, может быть, сама жизнь пилота, бортовой вдруг завел свою любимую песню под названием «Я тебе друг или подчиненный?». Пилот взъелся и озверел.

– Если ты сейчас же, сию же минуту, говно пластмассовое…

– Ладно, ладно, – примирительно зачастил бортовой. – Ты спросил, я ответил. Ты начальник, а я пластмассовое говно. В общем, так. Пилот находится в твоем вегикле, то есть ты сам, могу имя сказать и разные данные. Еще пассажир находится.

– Спроси кто. И только попробуй…

– Кто?!

– Эдгар Мантена. Юрис-доктор Эдгар Мантена. Возвращающийся домой.

Дон довольно захохотал. Пилот слабым голосом скомандовал отбой контакта.

– Ты его и правда испортил, – уже безо всякого восторга заметил он.

– Ничего. С управлением ты и сам справишься.

– Справлюсь. Это точно. Мы с ним вместе уже пять лет. Ты его испортил, сволочь. Теперь его в переделку отправят, тварь ты поганая. Ох, какая же ты мерзопакостная дрянь! Он-то тут при чем? Его-то зачем? Что он тебе сделал?

Дон перестал ухмыляться, изучающе поглядел на пилота, виновато почесал в затылке.

– Ну, извини. Не подумал. А если б даже и подумал, то все равно… Словом, дружка твоего я в порядок приведу, за это не беспокойся. Только чуть попозже. И тебе, кстати, тоже надо будет какую-нибудь легенду придумать, а то получается, что ты действительно соучастник.

– Черта с два я тебе соучастник! Я вот сейчас подмогу вызову, и ты мне ничего не сделаешь!

– Ну, ты же понимаешь, дражайший, – ласково сказал Дон, поглаживая ремонтабель, – что вызвать подмогу ты сможешь только тогда, когда я тебе позволю.

Еще через пару часов на другом конце Вселенной, в каком-то особенно черном, особенно беззвездном месте их вегикл припарковался к небольшому катерку, которого Дон вызвал к себе специальным прерывистым свистом.

Дон снова напялил на себя пустотный костюм, сделал ручкой и вскоре исчез в никуда вместе со своим катером.

Сообщив, как и положено, в Космопол о нападении вооруженного беглого преступника, пилот спросил:

– Как думаешь, поймают его?

– Конечно поймают, – ответил бортовой без промедления. – Его просто не могут не поймать, он оборудован персональным детективом, разве не знаешь? Просто даже и непонятно, зачем ему в его положении понадобилось затевать такую опасную и совершенно безнадежную авантюру. Ты не в курсе, где у моторол хорошо лечат от мозгового малоприятия?

Глава 3. Убийство Техников

Для человека эпохи