Монологи перед зеркалом (сборник) - Виктор Королев

Красный телефон – прямой провод ВЧ с Москвой. Он потребуется только один раз – сообщить, что дежурство принял. Это уже сделано. Четыре остальных аппарата бежевого цвета – связь с самыми крупными соединениями: ПВО, летчики, танкисты, разведка… По этим телефонам можно быстро соединиться с любым городом Венгрии, где стоят наши части. Тоже не потребуются.

Глянул на циферблат – вот, осталось-то всего 23 часа дежурства! Днем можно будет еще одно письмо в Свердловск написать – как они там?

В субботу министру обороны СССР Малиновскому предстояло принять самое серьезное решение с момента начала кризиса. Около 9 часов утра по московскому времени в Министерство поступила от генерала Плиева шифрованная телеграмма:

«Командование ВВС США отдало приказ привести в полную боевую готовность свои стратегические военно-воздушные подразделения. Воздушный налет на наши установки на Кубе состоится в ночь с 26 на 27 октября или в течение 27 октября. Мы решили, что в случае воздушного нападения США на наши установки мы примем все возможные меры противовоздушной обороны».

Полчаса понадобилось Малиновскому, чтобы все обдумать и одобрить решение Плиева о применении силы в первом столкновении сверхдержав в период холодной войны. В 11–00 утра он подписал шифрограмму Плиеву на Кубу и в Кремль: «Предлагаю согласиться».

(Из книги А. Фурсенко, Т. Нафтали «Секретная история Карибского кризиса 1958–1964»)

В «яме» было абсолютно тихо. Едва слышно шумела вытяжная вентиляция. Он снова полистал журнал – никаких происшествий. Вот, единственное: «Протечка крана в комнате отдыха командующего, Устранено». Полгода назад, на дежурство Максакова выпало.

Правый сапог жал. Разулся, пусть ноги отдохнут. Сел за стол. Начал писать своим новое письмо: «Дорогие мои! Как же я по вас соскучился! У вас еще ночь, а я сейчас нахожусь на службе, появилась свободная минутка, и так захотелось поговорить с вами…»

Написал целую страничку отдельно сыновьям. Просил их помогать маме, беречь ее здоровье. И, конечно, учиться хорошо.

Вспомнил все детали и закоулочки первой в жизни отдельной квартиры на улице Уральских рабочих. Сколько было радости, когда переехали! Сколько планов! И какое счастье, что квартира такая чистая, ремонт еще года три не потребуется. Как раз он вернется в Союз, и все с Анёшкой сделают! И сыновья помогут. А что? Обои клеить – пора им учиться и этому, обязательно в жизни пригодится…

«На подлете к Гуантанамо замечен американский самолет-разведчик U-2. Отдан приказ уничтожить его. Пуск был осуществлен в 10:22 по местному времени. Самолет сбит, пилот погиб. Примерно в это же время другой U-2 был обнаружен над Сибирью: начальник штаба ВВС США генерал Лемэй пренебрег приказом президента Джона Ф. Кеннеди прекратить все полеты над советской территорией».

(Из газет)

Когда он вернется, ему будет что рассказать сыновьям. А может, повезет – и Юрик с Витиком приедут на лето сюда. Вот было бы здорово! Ох, скорей бы Анёшка приезжала… Она в жизни такого изобилия в магазинах не видела! Поднакопим деньжат, и пусть ходит с подружками, меряет кофты. Вера Максакова ей все покажет, они здесь уже третий год. Интересно как, шесть лет уже прошло после событий 56-го, а в центр города по одному до сих пор не разрешают выходить. И в военной форме нельзя. Злые они, мадьяры. Петя Максаков рассказывал, что в позапрошлом году мальчишку нашего мадьяр вилами заколол прямо возле городка, тот вишню его рвал. Сейчас, конечно, поспокойнее стало…

Он дописал письмо. По привычке поставил дату. Запечатывать в конверт не стал – может, потом еще что-нибудь вспомнит. А сейчас – еще одно дело. Зря, что ли, он в командировку ездил? Весь блокнот исписал. Есть из чего статью сделать. В прошлом месяце два его материала прошли в «Красной Звезде», а там совсем не просто опубликоваться.

И до обеда работал над статьей. Портсигар наполовину опустел. Только успел точку поставить, как звякнул черный телефон.

– Товарищ майор, обед нести? – спросил адъютант.

Все по-армейски предусмотрено. Обед по расписанию, уставом предусмотрено.

Тяжелая железная дверь открылась. Старший лейтенант, покосившись коровьими глазами на стоящие у топчана сапоги, поставил на стол обед, козырнул, молча вышел.

Через час старший оперативный дежурный ЮГВ майор Королев уже лежал на топчане, накрывшись шинелью. Только сон никак не шел ему. Вспоминал, как его призвали в 39-м прямо из учительского института. Как не хотел оставаться в армии, а его не отпустили. Как всю войну прослужил на Дальнем Востоке, и про тот первый бой с японцами в 45-м, за который получил орден Красной Звезды, – тоже вспомнил.

Теперь осталось всего два года отслужить, будет 25 календарных – и можно в отставку, на пенсию военную. «Пойду в школу учителем…»

С этой мыслью он, наконец, задремал. Еще успел подумать, что поспит минут двадцать. Анёшка всегда удивлялась, как это ему удается: сказал двадцать минут – ровно через двадцать проснется…

«Мы не хотели войны, не хотели сами иметь жертвы и не хотели наносить потери Америке. А если начнется война? Тогда, как говорится, попал в драку, не жалей волос. Я тогда одну самую тревожную ночь провел даже в Кремле.

Шел непрерывный обмен письмами с президентом Кеннеди… Мы, насколько возможно, приготовили наши войска. По-моему, сделали даже какие-то заявления относительно усиления нашей боевой готовности. Должен сейчас чистосердечно сказать, что это была только демонстрация в печати, чтобы воздействовать на умы американских агрессоров. Практически же мы ничего серьезного не предприняли, ибо считали, что война не разразится и что мы имеем возможность повлиять на возникший накал, чтобы не допустить войны».

(Из «Воспоминаний» Н. С. Хрущева)

Разбудил его телефон. Это был один из четырех бежевых аппаратов. Как был, в носках, метнулся к столу. Поднял трубку, представился.

– Вот что, майор… – голос главного ПВО-шника на том конце провода был какой-то недовольный и даже презрительный. – Доложите командующему: на локаторе неопознанные цели. Пока насчитали пятнадцать. Идут с юга боевым порядком, курс 45. Жду его распоряжений, майор…

И замолчал. Он был старше по званию, и, видимо, ему было не по себе, что приходится подчиняться майору.

– Подлетное время? – единственное, что пришло в голову спросить.

– Минут шесть-семь. Теперь уже меньше. Жду распоряжений, – повторили на том конце.

– Хорошо. Докладывайте немедленно о любых изменениях обстановки!

И еще не успел положить бежевую трубку, как поднял черную, адъютантскую:

– Срочное сообщение для командующего! Немедленно!

Едва успел записать в журнал о происшествии, как адъютант отзвонился:

– Товарищ майор! Командующий спит, не могут добудиться…

– Как это не могут?! Он что, не в состоянии?

– Не могу знать! Жена ответила: «Сейчас его пушкой не разбудишь». Ничем, говорит, помочь не могу – выходной день…

– А начальник штаба? А член Военного совета?

– Они в командировке в Дебрецене.

Всё, майор Королев! Принимать решение – только тебе. И на это у тебя – считанные минуты.

Потянулся к бежевой трубке:

– Поднимайте в воздух звено перехватчиков, пусть визуально определят и немедленно доложат!

– Это приказ командующего? – спросил недовольно главный ПВО-шник.

– Это мой приказ! – рявкнул в трубку и повторил свое звание и фамилию.

Теперь отступать некуда. Когда вывел в журнале слова «принял решение», понял: только что сам себе подписал приговор трибунала. Достал портсигар, закурил, щелкнул крышкой. В тишине бункера звук был очень похож на щелчок пистолетного курка.

Снял трубку красного телефона. Доложился Москве.

– Вы понимаете всю меру ответственности, майор? – спокойно спросил дежурный Генштаба.

– Понимаю.

– Хорошо. Министру будет доложено. Ждите.

Красная трубка не успела лечь на место, как зазвонил бежевый телефон.

– Перехватчики подтверждают: авиакрыло с опознавательными знаками ВВС США в количестве 15 стратегических бомбардировщиков В-29 на высоте 8 тысяч метров идут прежним курсом, в боевом порядке. В эфир не выходят, на сигналы не отвечают.

Помолчав секунду, голос в трубке добавил без всякого недовольства и даже с какими-то умоляющими нотками:

– Товарищ старший оперативный дежурный, ситуация критическая, надо принимать решение! Немедленно!

Да, теперь уже медлить нельзя ни секунды. Эти бомбардировщики способны нести ядерное оружие. И наверняка несут его. Это значит, что… Он должен принять решение.

– Полку – боевая тревога! Все истребители – в воздух! Огня не открывать! Не дайте им перейти границу! Устройте им карусель, сломайте строй!

– Ну, смотри, жить-то тебе! – хмыкнула трубка. – Может, и увидимся еще. А может, и нет. Удачи тебе, майор!..

В комнате дым стоял коромыслом. Он раскрыл портсигар, прежде чем позвонить по красному телефону. Портсигар был пуст. Достал вторую пачку «Беломора», закурил. Одной рукой делая записи в журнале, поднял красную трубку.