Русский Харбин - Олег Гончаренко

Таким образом, этим мемуаристом был описан берег реки Сунгари, выбранный Адамом Шидловским для строительства Харбина. Так как из-за ограниченности во времени инженер Шидловский не располагал достаточным временем для скорого и качественного возведения новых помещений, он решил использовать заброшенный после опустошительного нападения хунхузов местный водочный завод, расположенный в 8 верстах от берега Сунгари. Заводское помещение окружали три с лишним десятка разнообразных китайских фанз, глинобитных и кирпичных, частью своей обветшавших, впрочем, устоявших за долгие годы погодных катаклизмов и наводнений, еще со сравнительно прочными стенами и крышами. Поскольку с инженерной точки зрения привести их в порядок не представляло особого труда, участники экспедиции смогли уговорить двух хозяев водочного завода уступить им свою собственность за 8000 лян серебра. Для осуществления коммерческих сделок с местным населением Шидловскому были выданы перелитые из двухпудовых серебряных болванок мелкие плитки на сумму 100 000 рублей. Когда сделка состоялась и завод де-юре перешел в собственность Общества КВЖД, русские строители из отряда Шидловского при помощи нанятых расторопных китайцев и за сравнительно небольшой срок привели фанзы в божеский вид. Возведение рабочими здания конторы Строительного управления на берегу Ашихэ, разумеется, нельзя считать датой основания Харбина, и наиболее точной датой нам представляется 16 мая 1898 года, день, когда инженером Шидловским было заложено основание первого барака для будущих строителей железной дороги. Потом вокруг этого первого барака выросло небольшое селение, которое с течением времени стало называться «Старый Харбин». Что же до названия города, то до наших дней в академической литературе по истории Северо-Восточного Китая трудновато отыскать более точное описание происхождения именования города, хотя ряд авторов и предоставляет читателю свои версии возникновения этого имени. Наиболее твердо отстаивают свою точку зрения лингвисты, утверждающие, что происхождение названия пошло от маньчжурского корня — от слова «харба», означающего «брод» или «переправа», что, на первый взгляд, кажется абсолютно верным, если принять во внимание географическое положение этого населенного пункта. Затем, объясняют лингвисты, русские первопроходцы вполне могли приделать к маньчжурскому слову «исконно русский суффикс принадлежности — ин» (как в словах «папин», «дядин»), что в конце концов и дало жизнь имени города.

Как бы то ни было, но в мае 1898 года на правом берегу Сунгари с прибытием строителей из Хабаровска закипела оживленная работа. Строительство города начиналось в двух пунктах — на территории, как сказали бы сейчас, ликеро-водочного завода по изготовлению маньчжурской водки ханка, и на берегу реки, в месте причала пароходов. Постепенно, по мере роста строительства, железнодорожная администрация расширила на территории будущего города полосу отчуждения на значительную площадь в 6200 га. На этих просторах стараниями неутомимых строителей — плотников, каменщиков, стекольщиков и кровельщиков — буквально на глазах первых поселенцев выросли три будущих городских района: Старый Харбин, Новый Город и Пристань. Трудно поверить, но человеческие усилия творили чудеса, ибо, по воспоминаниям известного дальневосточного писателя Н. А. Байкова, в самом начале строительства Харбин представлял собой лишь «сплошное топкое болото, заросшее осокой и камышом, где водилось много уток, куликов, бекасов, на которых охотились весной и осенью местные охотники». И можно лишь восхищаться смелостью замысла постройки, затеянной, на первый взгляд, в столь неудобном месте. Шаг за шагом, на обживаемой территории поселения возник административно-хозяйственный центр КВЖД с громадным комплексом зданий для Управления дороги и Правления Общества КВЖД. А с течением времени развилась и полноценная городская инфраструктура с широкими проспектами и большими площадями, школами, церквами, больницами, жилыми домами для служащих и рабочих дороги. Особенно бурный размах строительство приобрело при участии знаменитых харбинских архитекторов А. К. Левтеева и в особенности И. И. Обломиевского, которого с некоторой долей условности можно назвать созидателем той части Харбина, которая была известна более как административная часть города. При деятельном участии Обломиевского была воздвигнута часть зданий Управления железной дороги на Большом проспекте, на протяжении десятилетий считавшимся самым большим по площади комплексом зданий на всем Дальнем Востоке.

В январе 1903 года на Вокзальном проспекте Харбина строители завершили наконец здание для главного финансового института, инвестировавшего средства в строительство дороги, — Русско-Китайского банка. Там же возник и просторный дом Гарнизонного собрання, куда позже переместилось Правление Общества КВЖД. Что же до особенностей строительных материалов и удобств, столь необходимых в любом доме, то, как правило, возводимые в Харбине в те годы дома создавались с использованием кирпича или камня, и были обязательно снабжены центральным отоплением и водопроводом. На противоположной стороне Большого проспекта со временем выросло изящное здание Железнодорожного собрания с просторными залами, огромными люстрами и сценой. На протяжении всего времени существования русского Харбина это здание являлось одним из центров русской культуры. На Вокзальном проспекте были построены здания Коммерческих училищ — самых первых русских учебных заведений в Харбине. Но если на проектирование Нового города Строительное управление КВЖД не жалело сил и средств, осуществляя его точно в соответствии с градостроительными традициями русских городов, под строгим архитектурным контролем, то окраинный район города под названием Пристань застраивался лишь благодаря частной инициативе. В форме его застройки едва ли можно было отыскать следы хорошо выверенных и одобренных зодчими и городским начальством строительных планов. Район вообще возник словно бы естественным путем, постепенно составившись из первых примитивных застроек русских и китайских рабочих — примитивных домиков и фанз, где ютились они сами и их почти всегда многодетные семьи. Были на Пристани и постройки иного вида. Каменные двух- и трехэтажные дома некогда разбогатевших предпринимателей вальяжно соседствовали с деревянными избами и глиняными фанзами. С самого момента основания города прошло еще немного времени, а район Пристань уже являл собой крупный торгово-промышленный поселок, составляя уже неотъемлемую часть городской инфраструктуры. Для приведения этой части города в некоторое соответствие со сложившейся архитектурной традицией Строительное управление решило воспрепятствовать самовольной застройке района, составив для него особый план, по которому на Пристани должна была быть произведена симметричная разбивка улиц и кварталов. Чтобы обезопасить городских жителей от посягательств проживавших в районе Пристань всякого рода правонарушителей, в этот район была назначена полицейская охрана, однако эта мера не принесла в жизнь этого «лихого района» особенных перемен. Пьяные драки, грабежи и бурные выяснения отношений между его жителями продолжались ежедневно, словно бы без них жизнь его коренным обитателям казалась лишенной интереса и смысла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});