Игра в кости - Александр Лонс

— И что бы это дало?

— Ну, как. Стало бы понятным многое. Если его абсолютный возраст около двух тысяч лет, а биологический около тридцати, вероятность подлинности весьма высока. Потом следовало воссоздать лицо, желательно — трехмерный портрет. Генетический анализ тоже мог помочь в определении этнической принадлежности и места жительства.

— Тем не менее, все такие подтверждения — косвенные.

— Ну, разумеется! — согласился Иннокентий Петрович. — Генетический анализ родственников сделать затруднительно, в силу известных причин.

— Хорошо. Допустим, экспертизы пройдут удачно. А потом кто-нибудь возьмет да и скажет — «Мало ли что вы там наопределяли! Ну, жил какой-то неизвестный еврей в Палестине первого века нашей эры. И что с того?»

— То, что скажут потом, не наше дело. Нам надлежало обеспечить независимую экспертизу и представить заверенную по всей форме сводку соответствующих отчетов и заключений. Есть несколько лабораторий, с исключительно высокой репутацией, которые берутся за экспертизу чего угодно, на самом современном уровне. Причем никаких лишних вопросов там задавать не будут — лишь бы заплатили по договору. Так вот, когда череп извлекли из витрины, чтобы везти в лабораторию, то оказалось, что это превосходно выполненная пластмассовая копия, а наш сотрудник, главный хранитель, Андрей Емецкий, был накануне убит. Только он имел доступ к черепу. Вот именно он и являлся другом вашей знакомой, что обеспечила нашу встречу. А поскольку убили его в Санкт-Петербурге, придется вам посетить Северную Пальмиру.

«Ну, наконец-то! — подумал я. — Вроде бы обозначились интересы этого аукциониста! А вот значения всех тех историй про череп непонятны до сих пор. Может, это он мне так просто рассказывал, чтобы показать значимость предмета и величие предстоящих трудностей? Ладно, там видно будет».

— У вас сейчас как со временем? — Спросил Иннокентий Петрович. — Это не о поездке в Питер, а про сегодняшний день.

— До вечера свободен. Часов до семи.

— Успеваем. Сейчас вам хорошо бы съездить в «Хронос» и посмотреть на месте, что и как. Официально мы с вами не знакомы, поэтому до места вас довезу, а там вы уж сами. Запомните — лот номер девяносто восемь, сто четырнадцать. Потом как-нибудь, в самое ближайшее время зайдите в жилище погибшего хранителя, посмотрите, как он жил, но ничего не трогайте и своих отпечатков не оставляйте. Следственные действия уже, скорее всего, закончены, но мало ли что. Вот вам ключи от его квартиры, в настоящее время там никто не живет и все так, как до убийства. — Иннокентий Петрович вытащил из кармана и, не глядя на меня, передал связку ключей: на кольце болталось три разных ключа и металлическая таблетка в пластмассовой оправе — электронная открывалка двери подъезда. — Только не затягивайте с осмотром, а то через неделю следственные органы разрешат навести там порядок и квартиру сдадут новым жильцам. Когда закончите, ключи бросьте в почтовый ящик. Так, что у нас еще… Как уже говорил... или не говорил? Вы работаете исключительно автономно и не ссылаетесь на меня ни при каких обстоятельствах. Звоните только в самом крайнем случае. Те, кому надо, и так будут в курсе, поэтому не думайте о таких пустяках.

— Что с моими расходами? Будут всякие траты…

— Расходы по работе мы вам возместим в любом случае, только сохраните чеки, счета и проездные документы. Если возникнут какие-либо нестандартные затраты, то помимо предоставления чеков вам придется писать внятные обоснования.

Глава IV

Аукционный дом «Хронос»

«Хронос» располагался в комплексе зданий бывшей ткацкой фабрики, известного в своё время флагмана лёгкой промышленности. После ликвидации производства и капитального ремонта освободившихся помещений, здесь возник один из культурно-деловых центров Москвы. На входе я взял проспект и немного ознакомился с официальной информацией «Хроноса».

На аукционе продавали всё, но особый упор делался на дорогие предметы коллекционирования естественного происхождения. Сообщество коллекционеров растёт, спрос на объекты такого уровня усиливается, при этом предметов, заслуживающих внимания не становится меньше. Вещи меняют своих хозяев, обнаруживаются новые объекты. Предметы антиквариата, картины, драгоценности, ювелирные изделия, орденские знаки, памятные медали, монеты, услаждают своих владельцев постоянным ростом цен. В то же время окаменелости, кристаллы минералов и причудливые формы горных пород, наоборот, дешевеют и падают в цене. В Москве имеется три-четыре уважаемых аукционных дома, относительно регулярно проводящие торги по вышеуказанной тематике. Появление еще одного такого зала не должно было вызвать особого внимания, если бы не подход, декларируемый учредителями: продавать только лучшее, и обязательно подлинное, тщательно отбирая материал, независимо от истории и происхождения предметов. Если надо — то проводить экспертизу. «Хронос» выделялся среди своих конкурентов не только скрупулезным отбором, но и тщательной постановкой дела. В отличие от традиционного ассортимента, здесь продавали всё, что не запрещено законом.

Сам офис аукционного дома напоминал солидный музей: внушительных размеров прекрасно освещенный и оборудованный экспозиционный зал выгодно демонстрировал свои сокровища. Зеленый шестигранный кристалл берилла размером с полено, сланцевая плитка с полным скелетом какого-то существа похожего на мелкого крокодила, навсегда впаянная в камень чудовищная рыба, натеки малахита, размерами и формой похожие на многочисленные девичьи груди, огромные многоцветные кристаллы полихромного турмалина, колоссальный акулий зуб величиной с крупный утюг… Некоторые предметы оказались столь велики, что под стекло не помещались и лежали так, открыто. Гигантская, с письменный стол, друза фиолетового аметиста, исполинский кристалл горного хрусталя, что мог бы стать надгробием какому-нибудь любителю минералогии, полный скелет морской коровы, череп мамонта с бивнями, череп тираннозавра… У каждого «экспоната» табличка с номером лота, названием, кратким пояснением, и неизменной добавкой: «научной и культурной ценности не представляет».

Я долго бродил вдоль витрин и рассматривал предназначенные к продаже редкости. Мне было ужасно интересно.

«Эх… — думал я, — другой мир, можно сказать, иная действительность. Параллельная реальность, совершенно незнакомая жизнь. Вероятно, скоро потребуется консультация опытного коллекционера или музейщика. Профессионала в своей области».

На одной из витрин находился покоричневевший от времени предмет, с лаконичной надписью: «Лот 98.114. Череп Джона Баптиста», и маленькими буковками — «археологическая находка, научной и культурной ценности не представляет. Возраст — предположительно первая половина I века нашей эры».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});