Мозг-гигант - Генрих Гаузер

Нам следовало бы строить нашу цивилизацию по их образцу, тем более что создан новый вид, «ант-термес пасификус», отказавшийся от войны как способа решения споров. В основе же человеческих цивилизаций всегда заложено нечто в корне порочное — люди непрерывно пожирают друг друга. Без сомнения, вы, как и я, видите чудовищную угрозу третьей мировой войны. Цивилизация стомильными шагами идет вперед, но куда? В пропасть самоубийства! Меня тоска берет, когда я думаю об этом. Разве вы со мной не согласны?

Гость из Австралии машинально встал и тоже принялся расхаживать по комнате. Гораздо увереннее, чем в начале беседы, начал он излагать свою точку зрения:

— С вашей отрицательной оценкой человеческих цивилизаций нельзя не согласиться; тот курс, который сейчас взяла наша цивилизация, представляется мне столь же пагубным, как и вам. Но я не могу считать желательным формирование человеческого общества по образцу сообществ высокоразвитых насекомых. Как бы ни была незыблема и гениальна их система, она все же является величайшей тиранией, какую может представить себе человеческий ум. Подумайте только: представители всех высших видов насекомых в буквальном смысле доводятся работой до смерти. Насекомых, уже неспособных к труду, либо убивают, либо заживо превращают в пищевой запас для роя, то есть в конечном итоге в экскременты.

Термиты слепы, они прозябают во мраке, и чем выше вид, тем чаще его особи подвергают себя добровольной кастрации. Их добродетели, которыми вы так восхищаетесь, на мой взгляд, попросту граничат с преступлением: «социальное обеспечение» достигается путем каннибализма, «социальная стабильность» — путем самокалечения. Свою царицу они обрекают на голодную смерть, как только снижается количество откладываемых ею яиц. В слепом стремлении к сохранению вида рабочие термиты, откусывают собственные конечности и даже мускулы грудной клетки, насколько достают их челюсти, — и все лишь затем, чтобы кормить потомство. А ведь никто как будто не выигрывает от столь свирепого самопожертвования; ни солдаты, которые должны биться на смерть; ни цари и царицы, которые служат только для воспроизводства вида, — их короткое существование обрывается актом цареубийства… Во имя чего же? Единственно из стремления сохранить вид на миллионы лет. Нет, такая система не может быть человеческим идеалом! Отказаться от собственного «я», подчиниться таинственной воле неведомого божества — разве стоит для этого жить на свете? Разве это — достойная цель для нас, людей?

— Нет, нет! — Скривен покачал своей львиной головой. — Нет, Ли, поймите меня, пожалуйста, правильно. Коллективизм высших насекомых — крайность, несовместимая с человеческой природой, это мне вполне ясно. Однако человечеству свойственно впадать в другую крайность — безответственного индивидуализма, отказа от какого бы то ни было подчинения авторитету более высокому, чем человеческий, скажем по-вашему — воле некоего божества. Ваша жизненная цель — изучение муравьев и термитов. Вы гораздо лучше меня знаете недостатки и ограниченность их коллективного мозга. Я же всю жизнь изучал человеческий мозг, который тоже не свободен от существенных недостатков. Подумайте: потенциал коры человеческого головного мозга со времен неандертальца до наших дней примерно удвоился. А цивилизация, построенная коллективными усилиями всего современного человечества, стала настолько многообразной и богатой по содержанию, что мозг современного человека вынужден обрабатывать неизмеримо большее количество впечатлений по сравнению с неандертальцем. Иными словами: мозг современного человека получает стимулирующих импульсов примерно раз в пятьдесят больше, чем он способен переработать, и клетки мозга реагируют на такую перегрузку точно так же, как нервы желудка: они восстают! Они отказываются принимать излишки. Они пытаются защитить организм от пищевых ядов, от избытка подводимой пищи.

Разумеется, мозговой механизм во много раз сложнее. Не хочу вдаваться в подробности, но вкратце дело можно представить так.

Мозжечок — в эволюционном смысле древнейшая и самая примитивная часть головного мозга — выполняет, в частности, защитные функции по отношению к переднему, или большому, мозгу; Он образует как бы щит против натиска импульсов, перехватывает стрелы раздражений-восприятий, не пуская их за порог сознания, отсеивает, трансформирует в ощущения и отбрасывает во внешний мир, как рикошетирующие снаряды. Но эта защита осуществляется инстинктивно, без разбора. Таким образом, здоровые импульсы, которые могли бы оказаться для мышления полезными, творчески ценными, сплошь и рядом отвергаются и разрушаются просто потому, что они зачастую слабее тех интенсивных внешних впечатлений, которые рассчитаны на го, чтобы вторгнуться, проникнуть в сознание.

Так, в современной цивилизации самой тя желой артиллерией, атакующей наше сознание, является торговая реклама. Средствами радио, кино, печати, уличных вывесок и объявлений она проникает в сознание людей, воздействует на него. Задача рекламы — отнюдь не стимулировать нашу мысль, а как раз наоборот — оглушить, сломить наше сопротивление, преодолеть, скажем, недоверие к некоторым товарам и заставить нас купить их. Другими словами: реклама пользуется сильными, в большинстве своем вредными внешними раздражителями. Они служат для мозга опиумом, приучают его к наркозу. А здоровая пища для ума, нежное «молоко мудрости», по старинному выражению, до нас не доходит, не воспринимается, не усваивается сознанием, как раздражитель более слабый.

Но это еще не главное зло. Наше мозговое вещество способно формировать новые мысли только на основе уже имеющихся представлений, накопленных в мозговых клетках. Вот вам пример: желая усовершенствовать машину, мы должны представлять себе ее общий вид, взаимодействие частей, ее элементы, их функции. Однако сознание наше так наводнено и оглушено внешними впечатлениями, а орудия нашей цивилизации столь сложны и неисчислимы, что мы уже не в силах проникнуть в их суть.

Само мышление наше хромает и коснеет. Идеи мельчают, становятся поверхностными, потому что растут не от корня. Оторванные от своих первооснов, новые понятия заключают в себе разное содержание для разных людей, ибо уже нет общей платформы.

А результат? Сегодня мы с вами опять живем под гнетом древнего проклятия — вавилонского смешения языков. Все увеличивается импотенция мышления. Душевные расстройства и психоневрозы принимают эпидемический характер… Перенапряжение эмоций приводит к отказу от логического мышления: оно, мол, требует слишком больших усилий… Наш мозг, эта высшая форма развития материи, создал цивилизацию. А теперь наше духовное детище, эта самая цивилизация, обратилась с чудовищной силой против органа, ее создавшее го, и грозит его разрушить. Это ли не верх иронии?

Все это — сущая правда, Ли, и вы сами это знаете. Вас тревожат такие же выводы и опасения, я это понял, читая ваши труды. Наша страна в опасности, вся цивилизация под угрозой, и, быть может, вы понимаете это даже лучше, чем я Мне удалось растормошить правительство, поколебать самодовольство господ военных. Теперь у нас есть «мозг-ги-гант», этот поистине уникальный инструмент, с умственным потенциалом, в 25 000 раз превосходящим человеческий. И наша задача — передать этому гиганту на аналитическую обработку все данные о коллективной жизни на земле, то есть о царстве насекомых, царстве животных, о человеке и его государствах… Надо исследовать и сравнить их положительные и отрицательные свойства. «Мозг» должен отобрать и объединить все полезные элементы, а на такой основе можно будет создать образец будущей новой цивилизации, устойчивой и в то же время всецело отвечающей особенностям человеческой природы. «Мозг» выработает оптимальные законы этой цивилизации, и мы должны будем им подчиниться, как, например, наш Генеральный штаб уже сейчас подчиняется решениям «мозга»…

Мне нужна ваша помощь, Ли. Своими работами вы уже внесли немалый вклад в дело мира на земле. Ведь вы вывели «ант-термес пасификус»!.. Тем самым вы создали огромный шанс для успеха всего нашего замысла. Оставайтесь же у нас, станьте одним из наших!

Наступила глубокая тишина. Мужчины стояли молча, казалось читая мысли в глазах друг друга. Слух девушки улавливал их тяжелое дыхание. Она инстинктивно стиснула на коленях руки. Кажется, Скривен никогда еще так безудержно не откровенничал, не раскрывался перед другим человеком, тем более перед незнакомым, посторонним. Ее уважение к этому гостю из Австралии стремительно росло. Должно быть, он в самом деле великий человек, думала она; либо они станут лучшими друзьями, либо между ними вспыхнет смертельная вражда.

Наконец прозвучал голос гостя, охрипший от волнения:

— Представить себе искусственный интеллект сверхчеловеческой мощи я могу. Но вообразить, будто можно принудить человечество быть счастливым с помощью думающей машины, я не в силах. Впрочем, это неважно… Так или иначе, проект грандиозен. Его поддерживает правительство… Вы говорите, что я нужен «мозгу»? Как американец, я знаю свой долг. Стало быть, буду работать с вами.