Цвет абрикоса - Би Сяошен

— Не возвращайтесь домой, — предложила Мяонян студенту. — Останьтесь у меня. Есть у меня к вам разговор.

Юэшэн склонил голову в знак полного согласия. Влюбленные, как говорится, на время «отвели солдат и сняли латы», пригубили вина, откушали яств, а потом возлегли на изголовье и снова «воодушевили полки». Мяонян проявила огромную заинтересованность в любовной игре. Она крутила под ним бедрами и желала получить от студента все, на что тот был способен. Его жезл возрос и стал невообразимо тверд, он погружал его и вытаскивал, напрочь затыкая собой вход в нефритовые чертоги. Мяонян охала и ахала, но от студента не отлипалась. Когда действие киноварного порошка кончилось, студент спустил тетиву. Влага естества изливалась толчками, словно то был бьющий из-под земли горячий источник, обжигающий и едкий.

Ублаготворенная, Мяонян загорелась мыслью стать супругой студента, и тот сделал вид, будто не возражает. Лишь утром при восходе солнца любовники заснули, а встали только тогда, когда солнце поднялось на три шеста. Откушали чжоу и условились о встрече. Юэшэн простился с ней и направился домой. Скажем наперед, что с этого раза Мяонян наглухо затворила двери и, хотя по-прежнему белилась и румянилась, с завсегдатаями квартала Пинкан более не зналась.

Между тем студент шел домой, думая о том, что Мяонян, которая была «генералом в юбке этого рода войск», похоже, воспылала к нему любовью: «Ранее я ни разу не мог одержать над ней верх, а ныне благодаря чудесному снадобью в первом же бою заставил ее сдаться. И более того, она отдала мне сердце, выказав желание следовать за мной. Полагаю, что всем этим околачивающимся подле ее ворот евнухам невозможно купить любовь Мяонян как раз из-за ее природной склонности к подлинной страсти, ибо ночью она прежде всего потребует от любовника прекрасно исполненной работы. А ведь только сейчас, когда я достиг ее тайных мест, она согласилась быть вечно со мной».

Так шел он, размышляя о Мяонян, пока не достиг ворот своего дома. Мальчишка-слуга по имени Фынлу помог ему раздеться, и хозяин и слуга улеглись спать. Но студенту не спалось, и скоро он поднялся и вышел в сад.

Стояла пора второй луны — Середина весны.[13] Персики и абрикосы покрылись бутонами и едва распустившимися цветами. Тысячи, десятки и сотни тысяч пурпуровых и алых лепестков наподобие кулис скрыли стволы деревьев и стены сада. Студент прошелся по саду, наслаждаясь ароматом цветов. Вдруг за оградой он увидел женщину. Красотой она превосходила всех прочих. Статью и обликом изящна, без румян и пудры, а едва ли не фея. Из-под юбки выглядывали «золотые лотосы» — крохотные и милые ножки в вышитых носках. Она смеялась и что-то говорила тем, кто был подле. Душа Юэшэна встрепенулась и в тот же миг, похоже, отлетела и уже не охраняла то обиталище, где прежде обреталась. Тем временем красавица, скосив на него узкие глаза — так медленно накатывает стылая осенняя волна, — в упор разглядывала студента. Юэшэн, большой охотник до женских прелестей и, как говорится, «мастер ветки заламывать», подумал: «Чья жена и как зовут?» Но тотчас догадался, что она не иначе как из семьи Хуа, а именно жена его богатого соседа Юй Дэтэна. «А если так, — заключил он, — то зовут ее Айюэ. И как мила — милей всех женщин на свете!» Он тотчас вытащил из рукава приворожливый порошок, отсыпал в ладонь малую толику и скатал из него шарик. Но подойти близко к женщине не посмел и от досады несколько раз горестно вздохнул. Тут он увидел, как белый котенок прыгнул на колени сидящей Айюэ. И тогда он вот что придумал: принес свою кошку и бросил ее перед Айюэ. Та повернулась, желая помочь шлепнувшейся перед ней кошке, и студент, не медля ни секунды, тотчас кинул в нее шариком из снадобья. Айюэ бросило в жар, потом в холод, руки и ноги онемели. Не придав этому значения, она поднялась и заспешила домой, ибо порядки в семье мужа были строгие. Однако про себя подумала: «Этот молодой господин из соседнего сада по виду большой повеса. В сравнении с ним мой супруг — неотесанная дубина, а то и лесной разбойник. И что за ужасный жребий выпал мне — быть женой такого олуха! Да и мужское орудие у него — далеко не посох!» Так думала она, не подозревая, что любовь к пригожему соседу уже угнездилась в ней. Скоро низ живота заломило, точно изнутри его облили уксусом. Долго все в ней пылало и ныло, и, пока она не ополоснулась горячей водой, боль не утихала. Получив некоторое облегчение, она решила отправиться спать.

Тем временем студент воротился в дом. Разбудил мальчишку-слугу и отпустил его к родственнику, который жил у моста Кайциньцяо, приказав притом пораньше выйти из города и поспеть до света в храм Небесной благодати и просить тамошнего настоятеля о посещении дома. Фынлу тотчас отправился исполнять приказ молодого господина. Юэшэн тщательно запер за ним наружные ворота, а ворота, ведущие из сада на жилую половину дома, оставил незапертыми. Засветил свечу и стал ждать прихода красавицы-соседки, однако не был вполне уверен, окажет ли приворожливое средство нужное действие. «Но если красавица Айюэ придет, это будет самым удивительным событием моей жизни!» Вот уже и небеса потемнели, опустилась на землю ночная мгла, а красавицы нет и нет. И тогда студент вышел в сад.

Тем временем Айюэ смежила веки и уже собиралась отойти ко сну. Но вдруг на нее повеяло свежим ветром. Она открыла глаза — густая мгла опустилась и легла вокруг ее ложа, и среди этой туманной пелены она узрела двух пригожих девиц, кои были зримы ей только наполовину. Девицы протянули к Айюэ руки и подняли ее с постели. Вывели из спальни и направились в сад. Дошли до ворот соседской усадьбы и остановились как раз перед воротами, ведущими на жилую часть дома. В тот миг студент, засветив фонарь, стоял у ворот. И каково же было его удивление, когда он увидел перед собой Айюэ! Как он возликовал! Мало что соображая, Айюэ все же подумала: «К этим дверям меня привели две неизвестные девы — могу ли не почесть то за знак судьбы?» Студент поспешил плотно прикрыть ворота и запереть их.

— Почтенная госпожа заслуживает, чтобы ее приняли по обряду, — сказал он ей.

Но Айюэ не ответила ему. Поддерживая ее за локотки, студент повел ее в спальню. Привлек к себе, обнял и, приблизив уста, коснулся языком ее языка. Та ответила ему тем же прикосновением. И в тот же миг действие порошка из ласточек кончилось, и Айюэ пробудилась.

Господин Фын! — воскликнула она, увидя соседа. — Это вы прислали ко мне двух служанок, которые и привели меня сюда?

Дни и ночи я думал только о вас! — воскликнул тот. — Сегодняшняя встреча в саду стала роковой — я потерял над собой власть. Уповаю, простите мне это безрассудство! — Говоря так, он торопливо стаскивал с нее платье.