Крайние меры (ЛП) - Ребекка Яррос

– О чём ты думаешь? – Спросил Джош

Он сидел справа от меня. Свой телефон он отдал Гасу, чтобы тот поиграл в Angry Birds «Звёздные войны».

Я незаметно указала на бабушку.

– Мой дед погиб во Вьетнаме. – Я покачала головой. – Она прошла через многое, это не очень справедливо.

Минуту он помолчал, словно тщательно подбирал слова.

– Ей, наверное, очень тяжело. Может быть, она единственная, кто может помочь твоей маме. Ведь она уже прошла через это.

Я посмотрела на бабушку, которая держала маму за руку, поглаживая. Джош прав. Кто-то должен вытянуть ее из пропасти, и это будет бабушка. Они обе были упрямые, сильные и способные.

– Она будет в порядке.

– Благодаря тебе.

Он сжал мою руку и, поглаживая, положил ее к себе на колено.

Когда мы добрались до кладбища, Райли засунул телефон в карман. Мы прошли по замершей земле к участку, который выбрал отец. Ему было тяжело выбирать погребальный участок для себя, но я благодарна ему за это, - на один выбор меньше я должна сделать, зная, что он счастлив. Заняв место в первом ряду перед гробом моего отца, я наблюдала, как люди проходили мимо нас. Одни пожимали друг другу руки, другие наклонялись, чтобы обнять нас и выразить соболезнования. Они сочувствовали нам, но они не могли почувствовать наше отчаянье. Я сказала «спасибо» слишком много раз, теперь это звучало просто как обыкновенное слово. Понимаю, что это эгоистично, но я хочу, чтобы меня оставили поскорее в покое.

Райли сел позади меня и положил руку на мое плечо. Сейчас он был моим напоминанием: все будет хорошо, я вернусь к прежней жизни. Получу «новую нормальность».

– Можешь сказать им, чтобы они не обнимали меня? – Спросил Гас, потянув меня за руку; я поцеловала его.

 – Конечно, могу, приятель.

Я не давала обнять Гаса, пока все не расселись на свои места. Капитан снова заговорил о долге и самопожертвовании. Мне захотелось встать и топнуть ногой, но я понимала, что больше не подросток. Что они знают о долге?  Обязанность у отца была дома. Теперь кто-то из нас должен занять его место.

Папино лицо было закрыто американским флагом. Не честно. Я хочу увидеть его лицо, чтобы убедиться, что он действительно мертв. Но когда его останки прислали из Дувра, там была сопроводительная записка «Не рекомендовано смотреть». Тогда у меня возник единственный вопрос к капитану Уилсону, и мне ответили, что отец был ранен в голову, грудь и ноги.

Детская часть меня надеялась, что это не наш папа, что на самом деле произошла ошибка и что этот мужчина из другой семьи. Но я уже не Гас и знаю правду, - мы хоронили моего отца. Почетный караул взял из гроба флаг. Этот флаг был с отцом в Афганистане, в Дувре, где приготовили его, чтобы здесь, в Колорадо, мы могли похоронить его.

Раздались выстрелы, разрывая тишину, - почетный караул сделал три залпа, каждый раз убивая меня. Три залпа. Три пули в моем отце. Символично. Гас начал мучительно рыдать. Я потянулась к нему, когда караул сложил флаг.

Джош наклонился, взяв Гаса к себе на колени, начал качать его, как ребёнка. Я кивнула в знак благодарности и села рядом с Эйприл. Она схватила мою руку в мёртвую хватку своими холодными пальцами, - мы не взяли перчатки. Полковник встал на одно колено перед мамой, протянув сложенный флаг. Она подняла голову.

– От имени президента Соединённых Штатов и благодарного народа, – сказал он. Она взяла флаг, прижала его к груди и понюхала, словно могла почувствовать запах папы. Мама издала уродливый звук; её душа была расчленена.

Я сдерживала себя, пока не заиграло «Independence Day- Taps».  День делается, зашло солнце (прим.: отрывок из " Independence Day- Taps"). Я часто слышала эту песню, когда мы проходили мимо военных баз. Было что-то знакомое, когда она играла, словно сама песня говорила, что все закончилось. Это самое худшее. Бог близко (прим.: отрывок из " Independence Day- Taps").

Бабушка успокаивала мою мать, она сделала все, что могла. Обняв маму, она похлопывала её по плечу; они обе потеряли любимых мужей. После погребения мама села в лимузин, но я не смогла сразу уйти. Не сейчас.

Почетный караул вручил Райли стопку сложенных флагов для меня, бабушки, Эйприл и Гаса. Нам нужен талисман. Война злобная сука, она взяла тех, кого мы любили, и передала нам флаги.

Однажды, после того, когда Гас родился, папу срочно вызвали. В середине ночи, я смотрела на папу, который паковал чемоданы, а мама качала плачущего Гаса. Даже в тринадцать я не была против этого. Он целовал меня в лоб так, как только отцы умеют целовать.

- Мне нужно, чтобы ты позаботилась о маме, пока меня не будет, - попросил он. - Девочка моя, я хочу, чтобы ты осталась дома. Сделаешь это для меня? Позаботишься о маме, Эйприл и Гасе?

Конечно, я согласилась. Я бы сделал все, чтобы порадовать отца. Что угодно, и я осталась.

Как только опустили гроб в ледяную землю, я сделала шаг вперед.

– Стойте!

Рабочие замерли, оставив папу всего в нескольких дюймах от земли. Я кинулась вперед, руками облокотилась на металлическое ограждение и положила правую руку на гроб, подавив вопль.

– Я люблю тебя, – шепот вырвался из меня. – Я скучаю по тебе, и я не знаю, что буду делать без тебя, – заплакала я, вдохнув глубоко холодный воздух. – Но не беспокойся о бабушке, маме, Эйприл или Гасе. Я буду заботиться о них, я обещаю.

Райли обнял меня и поднял с земли. Я сделала небольшой поклон рабочим кладбища. Они начали отпускать гроб снова, все глубже и глубже.

– Обещаю.

Глава 3

– Эмбер, – Гас никогда не давал спать после 7:00 утра.

Сон был божественным. Все было хорошо, я не была в «нормальности».

–  Ммммм... –  пробормотала я и, убрав волосы с лица, попыталась сосредоточиться.

– Я хочу есть, – Гас положил голову рядом на подушку напротив моего лица; я сразу поняла, что он не почистил зубы.

– Ты всегда голоден. – Я потянула его к себе. - Ты уже оделся?

– Школьный автобус приедет в семь - три - ноль.

Это разбудило меня окончательно. Я вылезла из кровати и собрала волосы в хвост.

– Пошли завтракать, приятель.

– А у нас нет. – Он обогнал меня и побежал на кухню.

– Нет чего?

Открытые шторы на кухне пропускали солнечный свет, но плитка на полу была холодная. Кофе. Кофе – это хорошо. Включив кофеварку, я начала проверять буфет. Кофеварка зашипела. Да, я тоже не хочу просыпаться. Гас прав. У нас нет хлопьев, овсянки и бубликов.

Мы съели все. Как это произошло? Я вытащила булку хлеба и проверила календарь - 5 января. «День первый - снова в школу» было написано мамой в пустом блокноте.