Стальной век: Социальная история советского общества - Вадим Дамье

Из этого проистекала и роль, которая выпадала им в Русской революции. Социально-психологической слой, к которому принадлежало большевист­ское руководство, как справедливо замечал позднее участник махновского движения П.А.Аршинов, «благодаря своим классовым особенностям, сво­им претензиям на власть в государстве... в отношении отмирающего по­литического режима занимал революционную позицию, легко становил­ся... вождем революционных движений масс. Но, организуя революцию, ведя ее под флагом кровных интересов рабочих и крестьян, этот элемент всегда преследовал свои узкогрупповые или сословные интересы и всю революцию стремился использовать в целях утверждения своего господ­ского положения в стране»[26]. Это господство призвано было, в свою оче­редь, стать основой невиданной индустриальной модернизации России. «Все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства... Все общество будет одной конторой и одной фабрикой...», - писал Ленин осенью 1917 г. в брошюре «Государстве и революция»[27].

То, что большевики понимали под социализмом, было, по существу, дальнейшим развитием и сверхцентрализацией индустриально-капитали­стического производства с характерными для него иерархией, жестким разделением функций на управленческие и исполнительские, подчинени­ем человека технике и отделением производителя от потребителя. «Высо­ко технический оборудованный» «механизм общественного хозяйничанья здесь уже готов», - доказывал Ленин. Но эгоизм отдельных капиталистов мешает использовать его, как должно.

Большевики прекрасно понимали, что русская буржуазия неспособна на такой рывок, а умеренные социалисты недостаточно решительны, что­бы взять эту роль на себя. В этом они и видели свою миссию: взять власть и создать «хозяйство, организованное по типу государственно-капитали­стической монополии»[28], но служащее не отдельным капиталистам, а «все­му народу», прежде всего, трудящимся классам. В ходе Русской революции большевистская партия намеревалась захватить политическую власть, осу­ществить государственно-капиталистическую программу-минимум (нацио­нализация банков, монополий, земли, установление правительственного контроля над остальной частнопредпринимательской деятельностью, ак­тивная социальная политика государства), а после победы грядущей миро­вой революции - перейти к социалистическим преобразованиям (в духе марксистского государственного социализма). Это предполагало осуществ­ление совершенно определенной тактики: способствовать дальнейшему развитию Русской революции вплоть до момента прихода к власти и ос­тановить дальнейшее социально-революционное развитие в сторону са­моуправления, как только это будет мешать проведению государственно- капиталистической модернизации, в которой отнюдь не было заинтере­совано подавляющее большинство трудового населения страны.

Однако для взятия власти большевикам требовалась массовая под­держка. И хотя все, что они предлагали в социально-экономической об­ласти на ближайшее будущее, как справедливо замечал социал-демократ Н.Н.Суханов, «не выходит за пределы знакомой... экономической про­граммы» эсеро-меньшевистского руководства Петроградского Совета, сфор­мулированной в мае 1917 г.[29], партии Ленина нужно было привлечь народ­ную инициативу на свою сторону, обратить ее себе на пользу. С момента возвращения Ленина в Россию из эмиграции в апреле большевистская партия громко заявляла о своей приверженности делу социальной рево­люции, о поддержке народных требований мира, конфискации помещичь­ей земли и установления рабочего контроля, наконец, о том, что все во­просы управления должны быть переданы народным органам — Советам. Такая позиция была ложно истолкована большинством политических оп­понентов большевизма, а также и широкими массами: ее восприняли чуть ли не как анархизм. В действительности Ленин не скрывал, что Советы должны, в его представлении, составить ядро нового типа государственно­го устройства, осуществляющего волю правящей большевистской партии. Летом и осенью 1917 г., когда социально-революционные тенденции про­тивостояли попыткам либеральных и умеренно-социалистических сил удержать ход событий в рамках «политической революции», эти «тонко­сти» представлялись в глазах многих не столь важными.

Влияние большевиков стало стремительно нарастать после того, как был подавлен контрреволюционный военный путч, организованный в конце августа 1917 г. верховным главнокомандующим, генералом Л.Г.Кор- ниловым. Впрочем, в подавлении мятежа активно участвовали и левые радикалы. Так, анархо-синдикалист Жук доставил в Петроград для оборо­ны города большие запасы взрывчатки с Шлиссельбургского завода, где он пользовался почти непререкаемым влиянием среди рабочих[30].

Хотя Временное правительство предпринимало отчаянные усилия для восстановления собственного престижа (включая провозглашение России республикой 1 сентября, формирование нового состава кабинета, созыв Всероссийского демократического совещания и Предпарламента), оно сталкивалось с все более широким неповиновением снизу. Обострялся социально-экономический кризис. Сторонники правительства из умерен­но-социалистических партий теряли популярность, Советы Петербурга, Москвы и ряда других ведущих городов высказались в поддержку боль­шевиков. От партии эсеров откололось радикальное крыло - Партия левых социалистов-революционеров-интернационалистов. Все больший вес при­обретали требования об отстранении Временного правительства и переда­чи власти Советам. Назревало неминуемое народное восстание. Партии Ленина предстояло решить, взять ли его подготовку в свои руки.

   4. Октябрьское восстание

Лидер большевистской партии призывал использовать благоприятную возможность для захвата власти, возникшую осенью 1917 г. Он не скрывал своих мотивов: «...Кто добровольно уступит влияние, тот «достоин», чтобы у него отняли не только влияние, но и право на существование», - писал Ленин в сентябре[31]. Большевики завоевали левеющие массы отказом от ко­лебаний, нельзя колебаться самим, иначе доверие масс будет утрачено, на­стаивал он в октябре, предупреждая, что «именно на этой почве» отчаяния и нежелания «выходить на улицу... только для частичной борьбы» заметен «факт нарастания анархизма». Ленин взывал: «...Полумерами ничего теперь спасти нельзя <...> голодные «разнесут все, размозжат все даже по-анархи­чески», если не сумеют руководить ими в решительном бое большевики»[32].

10 и 16 октября ЦК большевистской партии обсуждал вопрос об орга­низации вооруженного восстания. Многие ее видные деятели (Л.Б.Каменев,

Г.Е.Зиновьев, В.П.Милютин, Н.В.Крыленко, В.Володарский идр.) возра­жали против выступления, считая его преждевременным, но, в конце кон­цов, решение о нем было принято. Оно подстегивалось информацией пар­тийных работников с мест, согласно которой в противном случае рабочие массы, леворадикальные члены Советов и анархисты независимо от боль­шевиков восстали бы против правительства. Тогда большевистская партия утратила бы всякий контроль над ситуацией и была бы отброшена в поли­тическое небытие. Участники пленума 16 октября сообщали о росте влия­ния анархистов и анархо-синдикалистов на Путиловском заводе и в раз­личных районах Петрограда. Член Центрального совета петроградских фабзавкомов Н.А.Скрыпник заявил: «...Повсюду замечается тяга к практи­ческим результатам; резолюции уже никого не удовлетворяют. Чувствуется, что руководители не вполне выражают настроение масс; первые более кон­сервативные...». А старый партийный работник Эйно Рахья недвусмыс­ленно предупредил: «...Массы сознательно готовятся к восстанию. Если бы питерский пролетариат был вооружен, он был бы уже на улицах вопре­ки всяким постановлениям ЦК. Пессимизма нет <...> Массы ждут лозунга и оружия. По-видимому, уже наш лозунг стал запаздывать, ибо есть сомне­ние, будем ли мы делать то, к чему зовем...»[33].

В октябре 1917г. Петроградский Совет, добивавшийся отстранения Временного правительства от власти, создал орган по подготовке и коор­динации восстания - Военно-революционный комитет (ВРК). В него во­шли представители всех леворадикальных сил - большевиков, левых эсе­ров, анархистов и анархо-синдикалистов, фабзавкомов, профсоюзов, солдат, моряков Балтийского флота ит.д. Его председателем был избран левый эсер П.Е.Лазимир. Среди входивших в руководство восстанием и коман­диров отрядов моряков и рабочих были такие анархисты и анархо-синди­калисты как В.С.Шатов, И.Блейхман, Е.Ярчук и Г.Боргацкий, из Шлис­сельбурга подошел отряд И.Жука. 24-26 октября отряды вооруженных рабочих (Красная гвардия) и революционно настроенные военные части свергли в Петрограде Временное правительство; ВРК объявил о передаче власти собравшемуся в столице II Всероссийскому съезду Советов. Вслед за тем, аналогичные события стали происходить по всей стране: повсюду, совершенно нескоординировано, Советы принимали решение о взятии власти и отстранении местных органов прежнего режима. В этом движе­нии также самую активную роль играли левые радикалы (например, анар­хисты-бойцы Двинского полка в Москве).