Письмо из Шамбалы - Владимир Васильев

Но в нашем случае ситуация зеркальная — Магда не писала, а конкретизировала и трактовала учение гения, а также вдохновляла его на политические подвиги как муза.

«Вы великий ум, но то, что вы предлагаете, обобщенно, как ваша физика. — сказала она ему при первой встрече. — Мы так не можем. Люди вообще, народы вообще, покаяние вообще… Чтобы кто-то что-то почувствовал, вы должны говорить конкретно: кто, в чем, когда… Люди мыслят и, тем более, чувствуют очень конкретно… Они не могут переживать из-за абстракций…» И «над Мордехаем открылось небо — и с той стороны рухнул ослепительный свет».

Опять зеркальность. Обычно апостолы боготворят богов. Тут наоборот или, по крайней мере, взаимно. Особый случай. Тем не менее, функционально она все же апостол, ибо Учителя несут Свет, а апостолы распределяют их по светильникам и направляют туда, куда считают нужным. Да и Учителей порой ведут за руку, как детей малых.

У Магды трагическая и героическая судьба. Дочь фашистского офицера-идеалиста, тем не менее, репрессированного более решительными партайгеноссе в «ночь длинных ножей», спрятав у себя, спасла от ареста дочь соседей-евреев, еще не успевших эвакуироваться, Соню Гольдштейн, когда ее (Сони) семью арестовывали нацисты. После этого Магду вместе с Соней, не желавшей эвакуироваться без нее, и в целях спасения Магды, которую ждало неминуемое наказание от нацистов эвакуировала ордусская миссия Красного Креста. Так Магда обрела новую родину. И сохранила старую дружбу. Но любовь к гению обострила ее чувства и она стала слышать то, чего не замечала многие десятилетия. И случился разговор с подругой, который определил не только судьбу Мордехая и Магды. Но сколь бы случайно не было падения зерна на почву, оно не произрастет, если почва для него окажется неподходящей. Духовная почва Магды оказалась вполне плодородной. С одной стороны, это органическое удобрение «западной» парадигмы бытия, в которой закладывались основы личности Магды, с другой — суперфосфат идеи Мордехая Ванюшина об атеистическом покаянии народов друг перед другом — типичная духовная «химия». И все это растворено в любви, в двух любовях: в материнской — к сыну, уехавшему из Ордуси в Германию (еще одно свидетельство зеркальности миров), и в женской — к Мордехаю, за которым хочется идти на край света, но, по особенностям характера, вести его при этом за ручку. То, что нравится им, нравится и ей. Она с полной убежденностью, вслед за сыном, убеждает подругу, что «там» лучше: «свободней как-то. Здесь, честно говоря, порой достают: то не соответствует поведению благородного мужа, это не соответствует поведению благородного мужа… Сяо, бу сяо… Вот уж воистину: автократия воспитывает себе подданных, демократия дает своим гражданам жить, как им нравится! Там на благородных и мелких не делят, там всякий человек уважаем и хорош…»

И забылось напрочь, как эта «демократия» привела к власти нацистов, как эта власть загубила массу народу, в том числе, ее отца и родителей Сони. Конечно, когда Шикльнахер (водевильчик-с…) пришел к власти, демократией уже и не пахло, а разносился смрад тирании, но именно демократические институты, которыми манипулировали «хозяева мира» вытащили его из психушки и вручили бразды власти. Кому-то было очень нужно, чтобы он «взбаламутил омут», в котором его позже и утопили.

«Невоспитанным людям порой хочется ужасного»… — очень наивно-утопично остерегает Магду Соня.

Если б дело было в воспитании, человечество давно бы обрело своего Бога, а не поклонялось бы его ужасающим суррогатам! Если бы свет, преломляясь в призме, не разлагался в спектр, где сильны и «темные» тона. Если бы воспитание шло только от «светлых» участков.

Вот воспитал Кун-цзы своих учеников и разошлись они по Поднебесной, и научили людей совершенномудрию или, по крайней мере, жизни сообразно мудрому ритуалу, и расцвели царства Китая культурой, достатком, порядком, философскими школами и тягой людей к мудрости. Не идеальная жизнь была, но встала на путь совершенномудрия.

Однако пришел к власти Гуньсун Ян (Шан Ян), изложил свою систему воспитания народа (противоположную системе Кун-цзы), которая понравилась очередному императору Сяо Чуну, и он поручил Шан Яну реализовать свой проект «идеального государства». Тот и реализовал, запретив культуру и порочное конфуцианское человеколюбие и ритуал, якобы ослабляющие государство, введя абсолютную тиранию императора. По ходу дела Шан Яна и его семью казнили, но не за идеи, а за личные качества, а дело его осталось процветать. Начались массовые репрессии и против людей, и против книг. 460 учеников Кун-Цзы были закопаны живыми в землю, остальные сосланы, куда подальше. Народ перевоспитался в противоположном направлении.

— Путь истины никогда не бывает усыпан розами, — отозвался Зайчик-цзы, — ибо требует привести низменную природу человека в соответствие с Высшим Идеалом, а это трудно для низменной природы. Прошло время, и истина восторжествовала!

Это Учитель Кун имеет в виду, что со второго века до н. э. до 1913 года конфуцианство было официальной идеологией Китая. Целых два тысячелетия для воспитания нравственности народа. Уж, наверное, на генетический уровень должны были перейти идеалы!..

Но вот в 1958 году Мао Цзе Дун сетует: «Цинь Шихуан закопал живьем всего только 460 конфуцианцев, а мы 46 тысяч, в сто раз больше… Нас ругают, называют циньшихуанами, узурпаторами. Мы это все признаем и считаем, что еще мало сделали в этом отношении, можно сделать еще больше»… Вот они — плоды воспитания… Если б только в нем было дело… Если б парус был послушен ветру… Увы, у корабля есть и «двигатель внутреннего сгорания», который легко позволяет ему идти против ветра… Инстинкты и разум, их обслуживающий.

Зайчик-цзы не задает вопросов, мол, в чем же дело? Он прекрасно знает, в чем смысл нашего Сизифова труда, который только тем, кто не способен заглянуть в глубину мифа, кажется бессмысленным. Он знает, что дело в антагоничности духа (он же природа) человеческого и Духа Мироздания или Духа Божьего, как любят его величать люди. Даже на чисто физическом уровне они столь разночастотны и столь разноматериальны, что аннигилируют при соприкосновении, как материя и антиматерия. И проблема не в том, что человеческая природа плоха. Нет, она именно та, что может обеспечить выживание человечества на этой планете. Человеческие инстинкты на это и рассчитаны. Но разум человечеству дан с целью возвести инстинкты на более высокий с точки зрения выживания в Мироздании уровень. Выживания только на планете в данной ее космической фазе со временем становится недостаточно с одной стороны, из-за того, что космические катаклизмы в любой момент могут уничтожить, с другой — по той причине, что у жизни и сопровождающего ее, неотъемлемого от нее Духа есть своя программа развития, заданная Законами Мироздания. И цель тех Сизифов, кто осознал эту космическую миссию разума, затащить камень инстинктов на ближайшую вершину Духа и укрепить его там до тех пор, пока не настанет время для следующего подъема. Да, он срывается с вершины, вызывает лавины, погребающие под собой неисчислимые жертвы, но если этого не делать, то погибнут все и навсегда. И с каждым подъемом Путь к Вершине становится все более укатанным, проходимым, приспособленным для многих. Наступит момент, когда каждый осилит этот подъем и укрепит свой камень на вершине. Тогда мы все вместе там и окажемся, а из наших камней сложится новая планета. Только не надо надеяться, что боженька раздаст всем по калачу или по конфетке, да и позволит принимать солнечные ванны после трудов праведных. Нет, все продолжится, только будет еще трудней, потому что следующая вершина выше, а склон еще не укатан. Все снова… Лучше гор могут быть только горы, куда камень еще не катал…

— Извини, Зайчик-цзы, за банальности, — вздохнул я, коря себя за невоздержанность. — Порой необходимо повторить себе урок. Особенно, перед очередным восхождением с камнем.

— Не стоит извиняться, повторенье — мать ученья, — утешил меня Зайчик-цзы. — Иначе бы ни тебе, ни мне, ох, еще столь несовершенномудрому, не пришлось бы так часто воплощаться в образ человеческий- так вместе с камнем и мы низвергаемся вниз… Попытки воспитания и есть толкание Сизифова камня к ближайшей вершине Духа. Сизифы учатся толкать.

— Да, а воспитание Магды говорит, что «любой человек созрел для свободы». Теоретически верно, но у каждого человека своя свобода, сообразная его воспитанию. От столкновения свобод большая часть бед и высекается. Так ли очевидно, от какого «участка духовного спектра» идет это воспитание. Мне лично совсем не очевидно…

Вот пример из моей антиутопии: воскликнул восходящий на престол российский царь-батюшка Ельцин в хмельном задоре то ли от упоения властью, то ли от упоения напитками: «Да берите себе столько свободы, сколько выдюжите!». Про себя, видать добавил: «Пока не подавитесь!». Видно, уверен был, что без него не справятся. Ан худо, да справились — развалилась Ордусь наша антиутопическая. И давиться стали разбойнички да могильщики, растаскивающие ее по своим национальным «схронам» человечиной-мертвечиной, да кровью людской захлебываться с гноем горя пополам. И не метафорически, а в самом исконном смысле. У бандитов и философов, у Цинь Ши-хуана и Кун-цзы разная свобода. У Ельцина была своя свобода, у А. Д. Сахарова — своя, но слово с одной и той же трибуны произносили одно… Восхищались свободой Сахарова, а получили свободу Ельцина. Хотели ту самую демократию, которой восхищалась Магда, а получили «бандитский Петербург», то бишь криминальную олигархию. И дело тут не в воспитании, а в экономических интересах режиссеров революции. А стало быть в глубинных инстинктах человеческих. Свобода должна быть с тормозами!