Братья. Джон Фостер Даллес, Аллен Даллес и их тайная мировая война - Стивен Кинцер

в качестве лечения, он едва мог ходить. В течение всего медового месяца их сопровождала медсестра. Тем не менее их брак начался великолепно, и они остались преданными друг другу. Полвека спустя, уже после смерти Фостера, ей сказали, что в готовящейся к изданию книге он будет изображен "с бородавками и во всем".

"Какие бородавки?" - спросила она. "Фостер был идеален".

К моменту прихода Фостера в компанию Sullivan & Cromwell она уже стала уникальным хранилищем власти и влияния. В последние десятилетия XIX века в США были накоплены огромные состояния. Многие из тех, кто их скопил, использовали Sullivan & Cromwell в качестве связующего звена с Вашингтоном и другими странами мира.

Алджернон Салливан и Уильям Нельсон Кромвель основали свою юридическую фирму в 1879 г., чтобы заняться новым видом бизнеса: объединением инвесторов и предприятий для создания гигантских корпораций. Sullivan & Cromwell сыграла важную роль в становлении современного капитализма, помогая организовывать, как сказано в ее официальной истории, "некоторые из величайших промышленных, коммерческих и финансовых предприятий Америки". В 1882 году она создала компанию Edison General Electric Company. Семь лет спустя, при участии финансиста Дж. П. Моргана, она объединила двадцать одну сталелитейную компанию в National Tube Company, а затем, в 1891 г., объединила National Tube с семью другими компаниями и создала U.S. Steel с капиталом более миллиарда долларов - поразительная сумма по тем временам. Железнодорожный магнат Э. Х. Гарриман, которого президент Теодор Рузвельт осуждал как "злоумышленника, обладающего огромным богатством" и "врага республики", нанял фирму для ведения двух легендарных войн по доверенности: одной - для захвата Центральной железной дороги Иллинойса и другой - для борьбы с разгневанными акционерами банка Wells Fargo. Первую войну фирма выиграла с помощью тактики, которую одна из нью-йоркских газет назвала "одним из тех безжалостных упражнений в использовании силы огромных миллионов", а вторую - с помощью сложных маневров, которые, как говорится в книге о фирме, были "обманом, подкупом и хитростью [которые] были вполне законными".

Вскоре после этого, работая в интересах французских инвесторов, которым грозило разорение после краха их проекта по строительству канала через Панаму, Sullivan & Cromwell добилась уникального триумфа в мировой политике. Благодаря мастерски проведенной лоббистской кампании ее бесконечно изобретательный управляющий партнер Уильям Нельсон Кромвель убедил Конгресс США отменить решение о строительстве канала через Никарагуа и выплатить его французским клиентам 40 млн. долл. за их землю в Панаме. Затем он помог организовать революцию, в результате которой провинция Панама была отторгнута от Колумбии и стала независимым государством, возглавляемым кликой, готовой в знак благодарности разрешить строительство канала на выгодных для США условиях. Одна из газет назвала его "человеком, чей мастерский ум, отточенный на камне корпоративной хитрости, задумал и осуществил изнасилование перешейка".

Клиенты предпочитали Sullivan & Cromwell, поскольку ее партнеры, по словам Кромвеля, "знали и могли влиять на значительное число публичных людей в политической жизни, в финансовых кругах, в прессе, и все эти влияния и связи имели большое, а иногда и решающее значение". Sullivan & Cromwell процветала в точке, где политика Вашингтона пересекалась с глобальным бизнесом. Джон Фостер Даллес проработал на этом перекрестке почти сорок лет.

Его первыми клиентами стали инвесторы в бразильские железные дороги, перуанские шахты и кубинские банки. После начала войны в Европе он отправился туда для продвижения интересов других клиентов, включая Merck & Co., American Cotton Oil Company и Holland America Line. Все остались довольны работой молодого человека.

Алли также вступал на путь, который определил его будущее. Вскоре после окончания Принстона в 1914 г. он отправился в христианский колледж Юинга в центральной Индии. По пути он остановился в Париже, который для него, как и для многих американцев его класса, стал почти вторым домом. Он бежал с толпой принстонцев, которые наслаждались там хорошей жизнью, и хотя позже он вспоминал, что во время пребывания в Париже читал об убийстве эрцгерцога Франца Фердинанда, наиболее ярким воспоминанием для него был Гран-при в Лонгшампе - кульминация сезона скачек на чистокровных лошадях и светское событие первого порядка.

На пароходе, который вез его из Франции в Индию, Алли прочитал и был очарован "Кимом" - классическим романом Редьярда Киплинга о "большой игре" - конфликтах крупных держав и тайных маневрах, которые их определяют. Его герой - ирландский сирота, который воспитывается как индус на шумных базарах Лахора, учится вечным истинам у тибетского ламы и, наконец, становится тайным агентом британцев, которые, по словам Киплинга, "способны следить за справедливостью", поскольку "знают землю и обычаи этой земли". В книге Ким рассказывает, что "время от времени Бог заставляет рождаться людей - и ты один из них - которые имеют жажду идти вперед, рискуя жизнью, и узнавать новости. Сегодня это может быть о далеких делах, завтра - о какой-нибудь скрытой горе, а на следующий день - о каком-нибудь недалеком человеке, совершившем глупость против государства.... Он должен идти один - один и под угрозой своей головы".

Ким - о славе империи и о тех мерзких вещах, которые иногда приходится делать втайне, чтобы ее отстоять. В предисловии к более позднему изданию критик и активист Эдвард Саид назвал эту книгу "главным произведением об империализме". Для Алли она была просто вдохновляющей. Он никогда не расставался со своим экземпляром. Когда он умер, книга лежала на его прикроватной тумбочке.

Во время пребывания в Индии Алли на всю жизнь пристрастился к слугам; впоследствии, как писала его сестра Элеонора, "почти не было времени, когда бы ему не пришлось за кем-нибудь принести и унести". Он также исследовал древние руины, изучал хинди и санскрит и даже слышал чтение поэта-мистика Рабиндраната Тагора. Антиколониальное движение заинтриговало его, и после посещения нескольких подрывных собраний он был приглашен в дом одного из лидеров активистов, адвоката Мотилала Неру. Там он познакомился с двумя детьми Неру - Джавахарлалом, только что вернувшимся из Кембриджа и ставшим первым премьер-министром Индии, и его сестрой-подростком Виджаей, еще более страстной сторонницей независимости, ставшей дипломатом и первой женщиной-председателем Генеральной Ассамблеи ООН.

Алли закончил год преподавания в христианском колледже Юинга и получил приглашение остаться, но в мире шла война, и он хотел быть ближе к действиям. Он не мог вернуться домой через Атлантику, так как атаки немецких подводных лодок сделали этот путь слишком опасным. Поэтому весной 1915 г. он отправился на восток, совершая неспешное путешествие на пароходах и поездах с остановками в Сингапуре, Гонконге, Кантоне, Пекине, Шанхае и Токио. На каждой остановке его встречали