Туман настоящего. Несколько жизней - Орлова Наталья Леонидовна

– Лови его!

– Скорее! Кидай камень, верткий чёрт!

Увидев Бенедикта, они остановились, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу.

– Сэр, простите! – обратился к нему самый высокий с неуклюжим поклоном – Помогите поймать этого!

Только тут Бенедикт понял, что черный комочек у его ног – маленький черный котёнок. Он взял его на руки. Зверек вымок, дрожал всем тельцем, сердечко ого билось в груди пойманной птицей, судя по всему, у него не осталось сил даже на то, чтобы мяукать.

– Что котёнок вам сделал?

– Сэр, это черт, его надо убить!

– Глупости. Я покупаю его у вас – Бенедикт бросил на булыжники мостовой пригоршню мелочи и спокойно, но быстро пошел прочь, спрятав котенка под плащ. Пока мальчишки, толкаясь и ругаясь собирали монеты. Маленький беглец совсем продрог, но почувствовав себя в безопасности доверчиво прижался к Бенедикту и затих.

Дома Бенедикт осмотрел животное. Котенок был худым, облезлым и больным. Но отличался завидным аппетитом, вылакав блюдце молока, отчего животик его раздулся, малыш с интересом стал рассматривать человека и даже тихонько, словно вопросительно, мяукнул.

– Да, не повезло тебе с окрасом. Ни одного белого пятнышка. Таким тебе долго не прожить… Знаешь, что, кажется, я знаю, кто будет очень тебе рад…

Малыш обосновался в небольшой корзинке. Много спал, еще больше ел, и уже через две недели стал выглядеть не таким замученным.

Бенедикт вернулся в поместье позднее запланированного, но вышел из кареты, держа в руках корзинку, вид у него был при этом загадочный и довольный. Беатрис он застал, как всегда, в библиотеке, он ждала его, радостно улыбаясь.

– Я задержался, но у меня есть веская причина в оправдание – Бенедикт протянул ей корзинку как раз в тот момент, когда ее житель решил подать голос.

– Мау? – прозвучало в библиотеке с вопросительной интонацией.

Беатрис открыла крышку и только ахнула. Два янтарно-желтых глаза с интересом смотрели на нее. Она достала котёнка из корзинки, прижала к себе и стала тихонько поглаживать.

– Какое чудо! Малыш, шерстка удивительно гладкая! Откуда?

– С улицы, кинулся мне под ноги…

Котенок обнюхал Беатрис, потом подставил ей шейку и громко замурлыкал.

– Ого! Меня подобными звуками не изволили радовать!

– Кажется, я ему нравлюсь! Как его зовут?

– У него пока нет имени…

– Как у рыцаря из тумана?

– Именно…

– Тогда я назову его Кристобаль!

– Такое грозное имя для такой крохи?

– Пока будет Крис… А когда вырастет и станет роскошным черным котом, будет гордо именоваться полным именем!

С того вечера Беатрис и Крис стали неразлучны. Котенок спал рядом с хозяйкой, зорко серег ее покой. Очень любил, обернувшись вокруг шеи, сидеть у нее на плечах. Когда хозяйка писала или читала, сидя за столом, Крис спал у нее на коленях. Он радостно ловил солнечных зайчиков, которые зеркальцем запускала Беатрис и охотился на бумажные шарики.

Крис быстро рос. Шерсть его стала переливаться в свете свечей, огромные янтарные глаза смотрели внимательно и оттого грозно. Каждое утро служанки с ужасом находили у кровати юной госпожи трупики мышей, аккуратно разложенных хвостик к хвостику. Крис быстро изучил окружающих. К Бенедикту относился ровно, хорошо, вероятно, памятуя о своем спасении. Беатрис он самозабвенно любил, так сильно что с напряженным вниманием смотрел на всех, кто к ней приближался. Служанки невольно крестились, когда, входя в комнату госпожи, ощущали на себе взгляд этого «черта» и «черного чудища».

Истопник был уверен, что его хозяин вызвал дьявола, который в облике этого жуткого кота охраняет красавицу-барышню. Только повар и его помощник зауважали Криста после того, как тот истребил всех мышей, и всегда оставляли кусочек мяса или рыбы для него. Кот принимал подношения благосклонно и даже иногда позволял им прикоснуться к своей царской особе.

Остальные были для кота или предметами неодушевленными, или врагами. Однажды конюх позволил себе схватить Криса. Расплатой были глубокие царапины. Между ними завязалась непродолжительная, но ожесточенная война. Крис приходил в конюшню охотиться. Конюх начал охоту на черного кота, но сильно недооценил противника. Крис был не просто обычным представителем кошачьих, он был очень умным котом. Притаившись под потолком конюшни на балке, полностью слившись с темной, Крис ждал, когда враг пойдет внизу с полными ведрами воды. Стремительны прыжок, и поверженный враг с расцарапанной щекой, мокрый с головы до ног лежит на полу. Конюх ругался, орал, но оказывался бессилен перед ловкостью и проворством юного Кристобаля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но все же большую часть времени кот проводил с Беатрис, став ее тенью. Он спал в складках ее платья днем, рядом с ней на кровати почти всю ночь. И очень полюбил вечера у камина, щурился, слушая голоса Бенедикта и Беатрис, дремал или пристально смотрел на слугу, зажигающего свечи.

Бенедикт. Шифр

Даже в поместье до Бенедикта долетали отголоски новостей. Не обошел стороной его громкий скандал, связанный с обнаружением переписки маркизы и юного наследника. В целом в письмах не было ничего особенно, сам факт переписки стал поводом для падения знатного дома. Это заставило Бенедикта задуматься. Он достал из тайника в ящике стола бумаги с шифром, который разработал несколько лет назад от нечего делать. Придирчиво изучил материалы и начал аккуратно переписывать.

Вечером он вошел в библиотеку со свернутыми трубочкой листами. Беатрис, взглянув на него встревожилась.

– Я чуть было не совершил непростительную ошибку! Привычка писать дневники и делать заметки – прекрасна, но она может быть и столь же опасна. Бумага молчалива, но строчки на нее нанесенные могут быть громогласны.

– Я понимаю, тайна, доверенная бумаге, уже не тайна – Беатрис вспомнила о своих заметках в дневнике, посвященных Бенедикту, и невольно покраснела.

– Именно. Рано или поздно наступит время, когда высший свет призовет тебя, и привычка доверять мысли бумаге может стать роковой. Здесь – он протянул листы Беатрис – особый шифр. Я сам его разработал. Изучи и используй для самых важных записей. Но не веди дневник только им. Шифр – твоя маленькая тайна.

Беатрис понимающе кивнула. Следующие несколько дней она провела, изучая шифр, привыкая писать новыми символами. И даже это превратилось у них в игру, Бенедикт писал короткие записочки, его ученица переводила их, и шифровала ответ. Сами записки они немедленно сжигали. Входя в библиотеку, они обменивались хитрыми улыбками. Крис поводил ушами, казалось, понимая и поддерживая их настроение. Время летело стремительно и неумолимо.

Беатрис. Дорога

В середине зимы Бенедикт получил письмо, которое повергло его в тяжкое раздумье. Беатрис была последней представительницей знатного рода, при дворе ей прочили блестящую партию и ей надлежало готовиться к замужеству. Беатрис восприняла эту новость с видимым спокойствием. Но утром была бледна, под глазами залегли темные тени. Все реже они засиживались в библиотеке, невидимая черта словно была проведена между ними.

Суета началась за три дня до отъезда. Служанки перебирали платья и обувь, чистили фамильные украшения. Беатрис наводила порядок в бумагах, сжигала черновики в камине. Крис, чувствуя ее волнение, не отходил ни на шаг, даже обедал с госпожой, пренебрегая охотой.

Погода безнадежно испортилась, все ближе была весна. Но дороги еще не успели размокнуть от грязи, поэтому сборы пришлось ускорить. И вот под низким серым небом три кареты стояли у парадного крыльца.

Беатрис спустилась по ступеням в дорожном платье, на плечах ее был плотный плащ, сколотый на груди. Под плащом, обняв лапами хозяйку, устроился Крис. Его янтарные глаза внимательно смотрели на суетящихся вокруг. Одной рукой Беатрис придерживала кота, другой приподнимала длинные юбки. Она была бледна.