Великая княжна Настасья - Айлин Лин

ему собраться и без сожаления проводила его из своей квартиры и из своей жизни. Подруги бросились утешать меня, а я была занята новыми техниками и методами возрождения старого оружия. Вскоре армия утешительниц оставила меня в покое, поняв, что рыдать, обняв ведро с мороженным, попивая вино, я не собиралась, как и жаловаться на подлого изменника. С мужем у нас сохранились вполне дружеские отношения, он не забывал о сыне, всегда помогал и поддерживал его. Все наши обоюдные претензии остались в прошлом, что нас обоих устраивало.

Егорка же часами пропадал со мной в мастерской, которую я обустроила дома. Он, затаив дыхание, следил, как я чищу старые пистолеты или мастерю новую рукоять для кортика.

Трудное, но такое захватывающее ремесло требовало множества знаний и навыков. Баллистика, секреты чистки и ремонта оружия, обработка дерева и металла, чеканка, резьба, гравировка, литьё, инкрустация, канфарение (прим. автора – техника украшения металлического предмета путём нанесения точек, штрихов или насечек на его поверхность) и много других сопутствующих технологий и умений. Через несколько лет, освоив тонкости работы с оружием я, помимо диплома, получила Федеральную лицензию на огнестрел и появились первые заказы. Дело ладилось, теперь нередко мне приходилось сотрудничать с музеями и коллекционерами, брала заказы и от частников на гравировку разнообразного колюще-режущего и не только. Дарить именные пистолеты или кинжалы стало модным. Стоила такая работа немало, моё увлечение стало приносить хороший доход.

Я проводила прорву времени в мастерской, изготавливая лекала, занимаясь синением, воронением, гравировкой.

Однажды один мой заказчик познакомил меня с Владом – реконструктором, который увлекался историей Древней Руси. Новый знакомый и сам походил на былинного богатыря – высокий, с хорошо развитой мускулатурой, русоволосый красавец. Он так захватывающе рассказывал о своём увлечении, что мы с Егоркой не устояли и поехали на выходных смотреть на постановочный бой.

Ну, что сказать? Зрелище действительно оказалось невероятно захватывающим, да и сам антураж: пища, приготовленная на кострах, красивые девушки в нарядных сарафанах, мужчины в кольчугах и ярких плащах – оставили в душе неизгладимый след. Всё это захватило и нас, став любимым хобби.

Моё ремесло пришлось здесь как нельзя кстати, многие хотели украсить свои мечи, ножи или боевые топоры искусной гравировкой или чеканкой, а то и полудрагоценными камнями.

Обращались ко мне и наши «коллеги», которым больше пришлись по душе куртуазные века Людовиков, с весёлыми и отважными мушкетёрами, толкиенисты или реконструкторы времён Первой и Второй мировых войн.

Ко мне приносили самое разное оружие от мечей до автоматов, которые я чистила, приводила в порядок, ремонтировала, заказывая новые детали мастерам на заводе.

А мы с сыном под руководством наставника учились владеть древним оружием русичей. На профессиональный уровень не замахивались, но азы обращения с кистенём, булавой, мечом, стрельбу из лука освоили.

Егор недолго сопровождал меня, вскоре появились свои юношеские увлечения, после института он устроился на хорошую работу и женился. Молодые жили самостоятельно, изредка заезжая на выходных.

Я постепенно начала принимать участие в реконструкции битв, уезжая нередко на неделю-другую в глухие деревни, где нас никто не тревожил.

Так и в тот раз, неугомонный Влад достал разрешение на охоту, и мы сорвались устраивать княжеский выезд. Все ребята неплохо держались верхом, научив и меня, поэтому было решено устроить небольшой конный поход и поохотиться на кабанов с луками и копьями.

В тот злополучный день всё и произошло: мы неспешно ехали через лес, молодые люди ускакали вперёд, Влад рассказывал о своей новой задумке – деревне, построенной по образцу поселений IХ – X веков.

Бывший врач, он, не раздумывая, оставил свою карьеру, чтобы заниматься любимым делом, так же, как и я, за годы своего увлечения, освоив множество профессий. Мужчина буквально жил прошедшей эпохой, заражая своим энтузиазмом всех вокруг.

Не понукая коней, шагом мы выехали на небольшую поляну. Впереди слышался гвалт нашей бравой ватаги. Похоже, они загоняли кабанчика. Трещали кусты, грохотали копытами кони, кричали парни, подбодряя друг друга. Шум приближался к нам, вот уже стали видны первые всадники. Странный свист… и шею пронзила острая боль! Шальная стрела нашла единственное незащищённое место в моей броне… Не понимая до конца, что произошло, подняла руку к шее и увидела кровь, почувствовала, как пульсируя, та широкой лентой стекает по груди. Дышать стало тяжело, перед глазами потемнело, а потом я потеряла сознание.

И по прихоти неведомых богов оказалась в этом странном месте. Лежать дальше было невмоготу, неохотно открыв глаза, увидела ту же безрадостную картину: маленькая избушка и мощный мужик на полу. Через бычий пузырь, натянутый на узкое оконце, пробивались первые лучи восходящего солнца. Рассвет приободрил, вселил надежду, прогнал остатки ночных кошмаров. Теперь я понимаю, почему в древности люди молились дневному светилу: вот так переживи ночь бок о бок с хищниками и поймёшь, какое счастье, когда на улице светло и относительно безопасно.

Глава 4

С трудом поднялась с жёсткой скамьи и подошла к раненому. Дыхание его было ровным, но в сознание он так и не пришёл. Сколько ещё продлится такое состояние, сказать трудно. Но его надо как-то постараться напоить, обезвоживание на пользу не пойдёт.

Походила по хибаре, разминая затёкшие за ночь руки и ноги, всё тело ещё болело, как будто по мне прошёлся бульдозер. Любопытство тоже не давало покоя, хотелось осмотреть себя лучше, но страшно было разрушить и так трещавшую по швам привычную картину мира.

Так просто не бывает…

Не оказываются люди в мгновение ока непонятно где и в чужом теле. Но реальность упорно говорила об обратном.

Оглянувшись на воина, убедилась, что он без сознания, и подглядывать не станет. Медленно разделась и осмотрела себя, насколько это было возможным.

Худенькое девичье тело, навскидку лет шестнадцати. Руки ухоженные, а значит, не крестьянка, да и, судя по дорогой одежде, в деньгах семья не нуждается. Ещё бы знать, что за родственников подкинули мне высшие силы. Кто такая эта девушка, чьё тело я столь бесцеремонно, пусть и не по своему желанию, заняла?

Ничего особенного больше не рассмотрела и, вздохнув, хотела было одеться в свой грязный сарафан, как взгляд упал на сундук. Хозяйке всё, что там лежит, уже без надобности, а ходить в провонявшей дымом, грязном одеянии было невмоготу. Порывшись в чужих вещах, нашла пару длинных рубах, одну тонкую, другую шерстяную, сарафан до пят из плотной грубой ткани и какую-то старую телогрейку из протёртых шкурок. Переодевшись, наконец, согрелась. В избе было довольно прохладно, и не