Хроника событий, свершившихся в Чехии в бурный 1547 год - Сикст из Оттерсдорфа

и не могли противостоять экономическому натиску дворянства, находившемуся на пути к созданию крупнопоместного хозяйства[40]. Это нашло свое выражение в статьях Святовацлавского договора 1517 г., посвященных экономическим вопросам. Города были вынуждены пойти на серьезные уступки, означавшие сокращение прежних экономических привилегий[41]. В противоречии с экономическим развитием городов находились их политические амбиции (особенно Праги) и стремление к активному участию в политической жизни страны, что, очевидно, следует рассматривать как продолжение традиции гуситского движения.

Указанные факторы превращали города в наиболее слабое, хотя и самое радикальное звено сословной оппозиции[42], которое королю не представляло труда ликвидировать в создавшейся обстановке, тем более что дворянство было заинтересовано в ослаблении городов. Необходимо также учитывать и общегабсбургскую реакционную антигородскую политику, проистекавшую из классовой сущности габсбургского абсолютизма. Следствием антигородской политики явился ряд конфликтов Фердинанда I с Прагой — главой всех чешских городов. На протяжении 1526—1546 гг. происходило резкое обострение отношений между королем и Прагой, а также с лужицкими городами. Расправе Фердинанда I в 1547 г. с Прагой и другими городами Чешских земель предшествовало подавление в 1540 г. Карлом V восстания в Генте. Совпадали даже детали поведения двух монархов[43].

3 июня 1547 г. Фердинанд I прибыл в г. Литомержице. В тот же день королем был издан мандат, объявлявший действия сословий незаконными. Король требовал отмены «Дружественного соглашения», роспуска сословного оппозиционного союза и предлагал заявить о своей верности письменно или приехать лично[44]. Копии мандата были разосланы дворянству и нескольким оставшимся верными королю городам. В Прагу мандат не послали. Намерения Фердинанда в отношении городов стали ясны.

С приезда короля в Литомержице начался наиболее драматический период чешского восстания. Поскольку публикуемый в данном издании фрагмент хроники Сикста из Оттерсдорфа посвящен именно этому периоду (события излагаются довольно подробно), то нет нужды их пересказывать. Ограничимся лишь указанием их последовательности и выскажем некоторые соображения о причинах и последствиях поражения восстания.

К королю в Литомержице съехалось более 200 дворян во главе г Яном из Пернштейна. Прага также послала своих представителей для переговоров с королем, чтобы заверить его в своей лояльности и выяснить намерения Фердинанда. Однако он отказался принять пражских послов, что вызвало волнения в Праге. Будучи оставленными союзниками по оппозиции, пражане колебались: какой путь избрать? Вопреки требованиям широких городских масс, прежде всего ремесленников, подготовиться к вооруженной обороне города (такую же радикальную позицию заняли и городские массы Кутной Горы и Жатца[45]), верх взяли умеренно настроенные члены магистрата, искавшие мира с королем.

В ответ на новую смиренную петицию пражан, в которой, однако, содержался тезис о том, что оппозиционный союз можно распустить только с согласия всех сословий, Фердинанд I попросил у Карла V военную помощь[46]. По этому вопросу мнения исследователей расходятся. В. Томск, а за ним И. Яначек полагали, что это был лишь жест, имевший целью напугать пражан и принудить их к повиновению[47]. По мнению К. Тифтрунка, Фердинанд I ожидал продолжения восстания, считая, что Прага действительно способна оказать ему эффективное вооруженное сопротивление[48]. Это подтверждается наличием больших запасов оружия и пороха в Праге, о чем свидетельствует Сикст из Оттерсдорфа.

С другой стороны, как убеждают факты, приводимые Сикстом, Фердинанд I сам провоцировал вооруженное восстание в Праге, отменив 1 июля при вступлении в пражские предместья традиционную в таких случаях торжественную встречу, означавшую проявление лояльности со стороны города. 2 июля, вступив в Пражский Град, король позволил своему наемному войску, состоявшему из иноземцев, вести себя в Праге как во вражеском городе. Й. Яначек считает, что это было ошибочной тактикой Фердинанда I, хотевшего запугать пражан[49].

Можно предположить, что, заняв войсками несколько ключевых стратегических позиций в городе и чувствуя мирный настрой, но все же не полную покорность городских верхов, Фердинанд I был заинтересован в небольших вооруженных стычках с пражским населением. Он хотел быстрее принудить городской магистрат к сговорчивости под угрозой вооруженной расправы с городом и иметь больше формальных оснований для осуществления намеченной им расправы с чешскими городами. Именно подобной тактикой можно объяснить то, что король затягивал в течение нескольких дней переговоры с городским советом, одновременно позволяя своим солдатам чинить насилия.

Бесчинства наемников, как и следовало ожидать, вызвали возмущение городских масс и привели к мелким стычкам. Магистрат вынужден был лавировать между двух огней: коншелы пытались договориться с королем и в то же время, опасаясь широкого народного возмущения и под давлением собраний всех членов городской коммуны, не решались на безоговорочную капитуляцию, как того требовал Фердинанд I. В ежедневно проводимых переговорах с представителями короля коншелы вновь и вновь делали оговорку, что не могут выйти из «Дружественного соглашения» без решения всех сословий на сейме, и стремились доказать, что они не восставали против короля, а действовали в рамках законов страны.

Бесчинства и насилия королевских наемников, а также слухи о суровой судебной расправе над пражанами, подготовленной королем, привели к тому, что в Праге 5—6 июля произошло вооруженное восстание, которое подробно описывает Сикст. Было организовано городское войско во главе с дворянином Вацлавом Петипеским. По мнению И. Яначека, оно успешно могло не только сопротивляться королевским отрядам, но и изгнать их из города[50]. Однако, видя нерешительность городских властей и поверив заверениям королевских послов о том, что король сожалеет о разорении города и накажет виновных наемников, народные массы успокоились.

Причины неудачи вооруженного выступления пражских народных масс 5—6 июля заключались в его стихийности, отсутствии настоящего руководства и контактов с массами крестьян, которые, узнав о восстании, бросились на помощь Праге. Нерешительно вела себя городская верхушка, боявшаяся полностью лишиться привилегий и богатства. Наиболее радикальной силой июльского выступления были цеховые ремесленники (это отмечают и Сикст из Оттерсдорфа, и Фердинанд I), очевидно, из-за того, что они несли основную тяжесть все возраставшего налогового бремени.

События 5—6 июля в Праге свидетельствовали о большой социальной напряженности внутри города. Их значение состояло в том, что они показали те потенциальные возможности, которыми обладали восставшие. Однако в намерения короля не входило превращение пражского конфликта в войну, которая легко могла перейти в вооруженную конфронтацию со всей сословной оппозицией, тем более что в ответ на послания восставшей Праги некоторые дворяне поспешили отправить ей воинскую подмогу[51].

7 июля восстание было окончено. Пражане сдались на «милость и немилость» короля. Необходимо особо отметить эту необычную формулировку, ибо было принято сдаваться на милость победителя, даже если таковой ждать не приходилось. Новая формулировка, кстати введенная Габсбургами