Кот в красной шляпе - Саша Суздаль

Она только спросила у своего отца о статном мужчине, с носовым платком у лица, который стоял рядом с юношей, и он сообщил, что мужчина – Главный Марг Страны Маргов. «Неужто его сын?» — подумала Розария Дюмон, разжигая свои мечты.

Фрея Иссидия, поглядывая на спускающуюся по парадной лестнице Маргину, с Элайни и Байли позади, прошептала своей подруге фреё Януш:

— Ты посмотри на Байли, настоящая дура, — фрея Януш присмотрелась, действительно, во взгляде Байли была какая-то дикость.

— И Элайни какая-то перепуганная, — подозрительно взглянула фрея Януш и спросила: — Иссидия, мы ничего не пропустили?

Странное поведение Элайни, дочери королевы Селивии, заметили не только эти фреи, но всё списали на волнение и молодость. А когда начался поздний праздничный ужин, то и вовсе забыли.

* * *

Шерг, держал кота Глюка за загривок, зло выговаривая: — Что, Элайни, не вышло стать королевой?

Элайни попыталась зацепить его лапами за лицо.

— Придушить бы тебя, заразу, — сказал он, хватаясь за рассечённую щёку, и с силой запустил кота вниз. Если бы Элайни была собой, то, несомненно, разбилась, но кошачье тело вывернулось в воздухе и ухватилось когтями за перила на гостевом балконе. Элайни, проворно, скорее инстинктивно, вскочила на пологий скат стеклянной мозаики на крыше праздничного зала и принялась карабкаться повыше.

Шерг, увидев, что кот живой, скрылся и снова появился вместе с луком, в который он тут же вдел стрелу и выпустил её в Элайни. Она прыгнула и схватилась за раму – кошачьи когти вновь спасли ей жизнь. Шерг пострелял ещё немного, но кромка рамы прикрывала кота, и он от злости запустил в Элайни свой лук.

Поднялся ветер и начал накрапывать дождь. Элайни вцепилась в раму, смотрела сквозь стекло вниз на праздничный стол, на гостей, веселящихся там, и только сейчас ощутила всю глупость ситуации, и её незавидное положение. Вспомнив, что вместо того, чтобы торчать на крыше, она должна была быть внизу, там, где свет и гомон весёлых голосов, Элайни заплакала, ругая себя за глупость.

Она была сиротой, так как её мать, королева Селивия, умерла, сразу после её рождения, так и не успев увидеть свою дочь. Отец, Артур Сайрос, умер, не выдержав одиночества, оставив Элайни на попечении регента королевства Маргины, в семье которой та и росла. Байли, родившаяся в один день с ней, была для неё, как сестра и как подруга, а её отец, марг Джозеф Фрост заменял Элайни отца.

Резкие порывы ветра усилились, неожиданно ударила молния. Внизу, на гостевом балконе, кто-то взвизгнул, потом засмеялся, застучали каблуки, и хлопнула балконная дверь. Ветер неожиданно запустил в Элайни чью-то шляпу, и она когтями успела её ухватить. Пристроившись половчей, Элайни натянула её на голову и неудобными кошачьими лапами попыталась завязать её под подбородком.

С третьего раза ей удалось, и она затихла, немного прикрытая находкой от ветра и мелкого дождя. Элайни немного успокоилась и решила, что завтра всё объяснит Маргине и недоразумение закончится. Молнии засверкали чаще, а потом обрушился потоп.

Вдруг одна из молний метнулась вдоль крыши и чуть не обожгла Элайни. Присмотревшись, она увидела, что это не молния, а советник Шерг, стоящий в чёрном плаще у ската крыши, который, потирая руки, готовился выпустить новый пылающий шар. Вода ручьями стекала со шляпы, а Элайни чувствовала себя самой-самой несчастной во всём мире.

«Хочу быть маленькой-маленькой, чтобы меня никто не заметил», — подумала она, но сразу передумала. «Я хочу быть далеко отсюда, там, где тепло и уютно», — пожелала Элайни и в воздухе снова возникла мелодия. Брошенный Шергом огонь рассыпался о невидимую преграду, а Элайни, как пылинку, втянуло в туннель, пугающий своей темнотой.

Репликация вторая. Кот

Жаркое лето палило третий месяц, а несколько последних дней температура не падала ниже тридцати пяти. Сергей отстегнул ремень, снял галстук и пиджак. Кондиционер не справлялся, и он приоткрыл окно. Сразу же пахнуло сухим жаром, и Сергей с огорчением поднял стекло назад. В поездку он отправился только из-за того, что хотел несколько дней провести на Днепре, у друга Миши в Каневе. Дружба у них была давняя, повязанная армейской службой там, где не раз приходилось спасать друг друга от реальной смерти.

Впереди показался поворот и «Опель» начал вписываться в дугу, но тут на дороге Сергей увидел кота. Рыжий кот в красной шляпе, весь мокрый, как лягушка, с торчащей торчком мокрой шерстью и выпученными глазами неожиданно возник посреди дороги, дёргая в воздухе лапой. Проклиная свою любовь к животным, Сергей рванул руль вправо, надеясь избежать столкновения с ограничительной полосой, но удача его покинула — автомобиль зацепился. Пробив головой переднее стекло, Сергей ещё в полете увидел зелёную траву на обочине…

* * *

Что-то настойчиво жужжало прямо над ухом. «Пчела», — подумал Сергей, с трудом отрывая глаза. Под носом шевелилась сочная невысокая трава. Воздух неповторимо приятно пропах медовыми и какими-то другими незнакомыми запахами, от которых слегка кружилась голова. Впрочем, голова кружилась сама по себе – о стекло он приложился крепко.

— Живой? — склонилась над ним рыжая, кошачья морда в красной шляпе.

— Живой, — ответил Сергей наглому коту.

«Глюки уже начались», — подумал он, соображая: полежать ещё, или, всё-таки, подняться. Кот никуда не исчезал, а, как доктор, заглядывал ему в глаза и что-то мурлыкал. Потом схватил какой-то листик, лизнул его языком и со всего маху залепил ему в лоб.

— Больно! — воскликнул Сергей, трогая листик. Под ним оказалась приличная шишка. Сергей с трудом приподнялся на локтях. Голова по-прежнему кружилась.

— Где ты взялся на мою голову? — раздражённо вздохнул кот. — Тут своих дел выше крыши.

— Ты кто? — спросил Сергей, понимая, что коты говорить не могут.

— Не возникай! — цыкнул на него кот и добавил, — сам виноват!

Сергей оглянулся. В небе сияло солнце, а левее от него виднелась яркая звезда. Они свалились на небольшую зелёную горку, а внизу, дугой, её обтекала крохотная речка, заросшая густым кустарником и травой. Слева одинокий ветвистый дуб стоял между берегом и горкой, нарушая плавные линии местности. Все склоны была засыпана мелкими белыми цветами, пахнущими мёдом, а справа, где река выпрямлялась и текла мимо маленького городка, на этом берегу виднелась серая каменная гряда. «А где шоссе?» — подумал Сергей и громко спросил:

— Где мы?

Кот не ответил. Он зашагал к дереву и принялся вымахивал лапами и жужжать. Может кот пытался петь, но Сергею песня не понравилась. Прелые прошлогодние дубовые листочки в лапах кота стали так быстро порхали в воздухе, что у Сергея слегка замелькало в голове. В воздухе, на его удивление, возникло дрожащее, бледное, радужное пульсирующее кольцо и возникла звенящая мелодия.

— Вы что здесь делаете? — раздался голос, и Сергей растерянно пошарил взглядом вокруг.

— Я вас спрашиваю, — сердился голос, откуда-то сверху, а ему ответил молодой дискант: — Профессор, я здесь не при чем…

Сергей поднял голову и увидел в небе Глаз, который, пару раз мигнув, уставился на них.

— Как вы сюда попали? — спросил Глаз, пристально их изучая. Они услышали вздох, и Глаз изрёк:

— За всеми нужно смотреть. Ничего никому нельзя доверить.

Он ещё раз посмотрел на кота и Сергея и сказал:

— Кыш отсюда.

Их как ветром сдуло. Без их согласия.

* * *

Хенк шёл за ней по коридорам дворца, не понимая, почему она убегает от него. Вот и сейчас, остановившись, она оглянулась на Хенка, блеснув глазами в полутьме коридора, освещённого единственным шаром, и снова побежала.

— Байли, можно с тобой поговорить? — крикнул вдогонку ей Хенк. Байли остановилась и вопросительно на него посмотрела. Что-то странное было в её взгляде, но влюблённый Хенк не обращал на это внимания – он и сам был странен, бегая за девушкой коридорами.

— Байли, ты почему убегаешь? — спросил Хенк, беря Байли за руку. Кот Глюк, сидящий в теле Байли, снова дёрнулся от испуга, так как Хенка не знал. Хенк, увидев, что Байли испугалась, ласково на неё посмотрел, поглаживая по плечу и спросил:

— Ты почему меня боишься?

Кот, видя ласковое к нему обращение, лизнул языком его в лицо, чем весьма удивил Хенка, не ожидавшего такого от Байли. Он растерянно чмокнул Байли в губы, отчего успокоенный кот потёрся о его щеку, к обоюдному удовольствию обоих.

Байли, находящаяся в теле Элайни, давно следовавшая за ними по коридорам, выглянула из-за угла, наблюдая, и чувствовала себя странно: с одной стороны ей было приятно, что Хенк к ней неравнодушен, но с другой стороны свои чувства Хенк демонстрирует коту Глюку, а не ей.

После некоторых сомнений и метаний Байли решила рассказать Хенку правду, чтобы как-то направить их отношения в правильное русло. Потому она выглянула в коридор и позвала: — Хенк!