Новый Мир ( № 2 2008) - Новый Мир Новый Мир

Волин (Фрадкин) Борис Михайлович (1886 — 1957) — партийный деятель. Член редколлегии «Правды» с 1918 года. В 1918 — 1921 годах заместитель наркома внутренних дел Украины; участвовал в карательных операциях на Украине. Редактор журнала «На посту» (1923 — 1925). В 1931 году сменил Лебедева-Полянского в должности начальника Главлита, до 1935 года руководил политической цензурой в СССР. Инициатор отстранения Полонского от редактирования «Нового мира». Полонский писал о нем в статье «На пути к единому литературному фронту»: «<…> Борис Волин, один из самых яростных зачинателей напостовского движения, в критических статьях которого, быть может, более, чем в других, ярко сказался тот прием „шельмования”, который осужден резолюцией ЦК, — тов. Волин тоже высказывается за федерацию советских писателей с включением в нее и Всероссийского союза писателей» («Печать и революция», 1927, № 1, стр. 79).

35 Катанян Василий Абгарович (1902 — 1999) — критик, литературовед, участник «Нового ЛЕФа» и «РЕФа». Муж Л. Брик. Автор «Краткой летописи жизни и работы В. В. Маяковского» (1939) и других книг о поэте.

36 Соловьев Василий Иванович (1890 — 1939; расстрелян) — партийный деятель, в 1931 году — директор Государственного издательства художественной литературы (ГИХЛ).

37 «Летопись» — журнал, основанный Горьким, выходил в Петрограде в 1915 — 1917 годы Полонский весьма активно печатался в нем.

38 Венгров Натан (Вейнгров Моисей Павлович, 1894 — 1962) — поэт (публиковался в сборнике «Мысль», Пг., 1918, где печатались также Есенин, Ахматова, Замятин, Ремизов и другие), автор детских стихов.

39 Речь идет о произведении Я. С. Рыкачева (1893 — 1976) «Величие и падение Андрея Полозова. Повесть без диалогов» («Новый мир», 1931, № 5).

40 В 30-е годы в редколлегию «Красной нови» наряду с В. Ермиловым и другими входил А. Фадеев, который был фактическим главным редактором журнала.

41Лозунг о необходимости «одемьянивания советской поэзии» провозгласил Л. Авербах. В передовой журнала «На литературном посту» (1931, № 7, стр. 2) говорилось: «Как известно, одним из важнейших творческих лозунгов в области пролетарской поээии является лозунг «одемьянивания». Смысл его заключается в придании пролетарской поэзии большей классовой направленности, в большем органическом включении поэзии в практику классовой борьбы пролетарских поэтов, в выработке ими художественно развитой формы, понятной и доступной миллионам. Формулируя лозунг «одемьянивания», напостовство обобщало в нем те черты, которые превращают Демьяна Бедного в наиболее крупного пролетарского поэта».

К этому времени Демьян Бедный подвергся резкой критике в Постановлении ЦК ВКП(б) от 6 декабря 1930 года за стихотворные фельетоны «Слезай с печки» и «Без пощады».

42 Слетов Петр Владимирович (1897 — 1981) — писатель; в 1929 — 1931 годах член группы «Перевал». Губер Борис Андреевич (1903 — 1937; расстрелян) — писатель; автор рецензий о творчестве А. Г. Малышкина, А. М. Горького. Катаев Иван Иванович (1902 — 1937; расстрелян) — писатель. 27 августа 1936 года А. К. Гладков записал в своем дневнике: «Исключен из партии Иван Катаев за сбор денег и поездку к высланному А. Ворон­скому. Деньги давали еще Б. Губер и Н. Зарудин».

43Отрывки из повести А. Г. Малышкина «Севастополь» публиковались в № 1 — 3 «Нового мира» за 1929 год и № 11 — 12 за 1930 год. В журнале «На литературном посту» появились в 1929 году сразу три рецензии на повесть (№ 3, 6, 17). Первый отзыв подписан «Н. Н.» и довольно кисловат. Фадеев одернул рецензента, высоко оценив незаконченную повесть: «Пока не кончена повесть, трудно сказать, придет ли Шелехов, герой по­вести, к пониманию революции пролетариата и слиянию с ней или упадет под своим индивидуалистическим грузом. Важно то, что автор понимает эту проблему» («На литературном посту», 1929, № 6, стр. 13). А. Селивановский в статье «Александр Малышкин» вторил Фадееву: «„Севастополь” еще не закончен. Еще рано гадать, падет ли Шелехов под грузом своего мелкобуржуазного индивидуализма или же сумеет приобщиться к массе строителей социализма, разрешить вековечную для интеллигента его типа проблему взаимоотношения личности и общества. Мыслим и тот и другой исход» (там же, № 17, стр. 29).

44 Сборник рассказов Вс. Иванова «Тайное тайных» (1927) подвергся ожесточенной рапповской критике, увидевшей в нем не только «фрейдизм», но и «контрреволюцию». В то же время Горький ставил «Тайное тайных» выше рассказов И. А. Бунина.

45 Доклад С. Ф. Буданцева «Бегство от долга», написанный в январе 1931 года, сохранился (РГАЛИ, ф. 2268, оп. 2, д. st1:metricconverter productid="29, л" w:st="on" 29, л /st1:metricconverter . 13 — 38). Содержание его значительно шире, чем резюме Полонского.

46Селивановский Алексей Павлович (1900 — 1938; расстрелян) — литературный критик. По отзыву Надежды Мандельштам, «один из самых мягких в рапповской братии <…> Селивановский кончил там же, где все или многие: судьба человека не зависела от того, что он думал и говорил» (Мандельштам Н. Я. Вторая книга.М., 1990, стр. 433 — 434).

47 Повесть Леонова «Особняк» («Журнал для всех», 1928, № 1), подобно сборнику Вс. Иванова «Тайное тайных», стала объектом рапповской критики.

 

(Продолжение следует.)

Филология и подвижничество

В начале восьмидесятых, еще до Горбачева, Костя Черный, мой давний коллега и приятель, забежал в “Литературную газету”, откуда он давно уже ушел в издательство “Советская энциклопедия”, чтобы показать словник затевающегося издания — биографического словаря “Русские писатели. 1800 — 1917”. Незадолго до того назначенный заведующим редакцией литературы и языка, он выглядел разом усталым и оживленным. В свое время я отговаривала его уходить из “Литературки”, где мы вместе, собственно, и составляли ее историко-литературный отдел: обаятельный, артистичный, широко эрудированный, но уж слишком непунктуальный, Костя, казалось мне, мало подходит для словарной работы, требующей собранности и некоторой педантичности.

Однако работа в “Советской энциклопедии” его сильно изменила. Новый же проект он ощущал как дело жизни. Шутил, что на старости лет сможет смотреть на все тома словаря с чувством удовлетворения: не зря, мол, прошла жизнь, а что поставить на книжную полку, останься он в “Литературке”? Трогательно хвастался, что словарь будет максимально свободен от идеологии, а марксистскому подходу к литературе объявлен бойкот. Я скептически улыбалась: так вам и позволит начальство всю эту вольницу. Костя парировал: в редколлегии академик Лихачев, Лотман, Вацуро, Манн, Тименчик, Туниманов, Чудаков — весь цвет филологической науки. И вообще, мол, проектов такого масштаба филология не знала. Я поддразнивала: почему ж не знала, у вас ведь был предшественник — Венгеров. Ты знаешь, чем его проект закончился?

Костя, конечно, знал. “Критико-биографический словарь русских писателей и ученых” Венгеров довел только до буквы В, при том что выпустил шесть томов за период с 1897 по 1904 год, потом спасовал перед тяжестью задач и начал выпускать сборники биографических материалов, расположенные вне алфавита (которым, впрочем, для исследователя-филолога цены нет; эти выпуски стояли в открытом доступе в научном зале Ленинки и были донельзя затрепаны от частого использования). В условиях войны и революции Венгеров попробовал сделать хотя бы краткий словарь — но и тот оборвался на букве П.

Но судьба венгеровского замысла Константина Михайловича Черного мало смущала: великий пушкинист и библиограф действовал сначала в одиночку, только потом сумел привлечь других ученых, а тут — весь цвет филологии к услугам редакции.

Энтузиазм моего бывшего коллеги заражал. Для такого проекта хотелось и поработать. Да Костя, собственно, за этим и пришел — склонить меня и В. В. Радзишевского к сотрудничеству. Мне он предложил написать в словарь статью о Гаршине (я как раз закончила книгу о нем) и выбрать из словника столько имен, сколько я пожелаю (оказалось, впрочем, что самые лакомые имена уже разобраны). Я отметила шесть-семь имен писателей второго-третьего ряда, примерно столько же выбрал Радзишевский. Дальновидный Костя посоветовал мне начать со статьи о Гаршине.

Казалось, нет ничего проще, чем скроить из готовой книги словарную статью. Сделала я ее быстро. Переделывать пришлось три раза, подгоняя под редакционный стандарт. Потом — отвечать на бесконечные вопросы редакторов, перепроверять даты, факты, цитаты, реагировать на замечания рецензентов, доказывая, что именно твоя трактовка событий опирается на факты, а общепринятая точка зрения не более чем красивый миф (речь шла, в частности, о реакции Гаршина на казнь Млодецкого, покушавшегося на Лорис-Меликова: согласно героической интеллигентской легенде, Гаршин явился к Лорис-Меликову просить о милосердии к неудачливому террористу и сошел с ума, когда министр его обманул, — но, увы, факты упрямо свидетельствуют: приступ маниакально-депрессивного психоза начался куда раньше, чем состоялся легендарный визит).