Отмена рабства: Анти-Ахматова-2 - Тамара Катаева

А вот прекрасное начало для повести. Вчера приехала в Будку. Почему-то все чужое. Живу пока одна. Погода серая, свежая.

Записные книжки. Стр. 234

Была в Коломенском и несколько раз каталась по Подмосковью. В этом году оно ослепительно.

Летопись. Стр. 588

Из нежной призрачной комаровской весны <…> въехала в яркое, пышное, почему-то спелое московское лето.

Записные книжки. Стр. 367

Вот традиционное перемещение Москва-Ленинград-Комарово.

Сегодня заканчивается мое призрачное пребывание в Москве…

Записные книжки. Стр. 372

Ленинград. Приезд. Город, как омытый — весь сияет. Ехали мимо Фонтанного дома. <…> Летний сад — сама тайна (даже от меня). Иосиф — библейское. Ивановский с розами. <…> Т<оля> у меня.

Записные книжки. Стр. 372

Комарово. Ехали по белой ночи. Уже обжитая дача, мнимая тишина.

Я в Москве. Москва какая-то новая, тихая.

Эсхатологические небеса почти с грозной надписью.

Записные книжки. Стр. 486

Еще три дня июля, а потом траурный гость — август <…>, как траурный марш, который длится 30 дней.

Записные книжки. Стр. 644

Август, оказывается, был вовсе не таким уж мирным, а наоборот, завершал бурное сорокалетие <…> Зрелище почти величественное, и завершал ли? Неужели опять думать и говорить о поэме? Хренков просит интервью…

Записные книжки. Стр. 734

Выписываюсь в субботу. Рада ли? Не знаю.

Записные книжки. Стр. 711

Написать «Восп<оминания>» о Блоке, который все предчувствовал и ничего не почувствовал.

Записные книжки. Стр. 652

В этот месяц, когда я, кажется, нуждалась в утешении, мне прислал его только Элиот. (Записные книжки. Стр. 654.) А Бах? А Моцарт? А Данте? Нет, в этом месяце только Элиот.

В Герм<ании> вышел мой двухтомник <…>. Однако мне не прислали. Как все это скучно!

Записные книжки. Стр. 655

Накануне на приеме у французов посол просил передать мне, что Франция открыта для меня в любой момент. (Записные книжки. Стр. 691.) Это дневник. Для самой себя она хочет записать, что о ней знает посол, что у нее никогда не будет проблем с визой. Для нас с вами — что ФРАНЦИЯ для нее открыта и пр.

* * *

«Дневник» пишется с трудом. Мысли она бережет для стихов. Литература, считает она, это записанные мысли. Ее дневник даже до такой литературы не дотягивает, хотя она часто прибегает к палочке-выручалочке — записи повседневного. Собственно, дневники так и делаются: человек пишет дату — и пошло. Мы потом читаем не отрываясь. Задумывается о жизни и Анна Ахматова.

В четверг поеду в город за пенсией. Поможет мне на этот раз Володя.

Да здравствует Леопарди! Начинаю.

Записные книжки. Стр. 668

Кончается осень. Начинается Она. А что с ней делать — неизвестно.

Записные книжки. Стр. 674

Воскресенье. Ночь. Один из чернейших дней моей жизни. Утром милое письмо от Иры.

Записные книжки. Стр. 697

20 октября. Опять требования «Пролога» из ФРГ. Поздравление от Корнея. Пишет, получил запрос из Англии и Америки о моем здоровье. Мило!

Записные книжки. Стр. 692

Комарово. Сегодня у посетителей, очевидно, просто выходной день.

Записные книжки. Стр. 609 * * *

Стихотворение Бродского «Осенний крик ястреба». Пусть оно — непосредственно о жизни на этой земле и об уходе в небеса с криком, темы могут быть и скромнее, но осмысленность текста все равно должна присутствовать.

Ахматова пишет где-то прочитанные слова, к большинству из которых она вполне равнодушна, выводит их — попарно, тройками, большего объема не нарабатывается — и любуется, отстраняясь — понравится ли читателю? читательницам?

Жемчужины эти лопаются пузырями на уплывающей от стираного белья воде по гниловатой речке.

* * *

Дневник Л. M. Андриевской: В прошлом году Анна Андреевна меня спрашивала: «Как вы ощущаете весну в этом году?» — «Никак». — «А я слышу ее, и вижу, и чувствую. Мне хорошо». (Седьмые ахматовские чтения. Стр. 34.) Вот человек запомнил такие точные — и смелые, и неповторимые слова. Так некоторые всю жизнь помнят и ахматовские стихи.

* * *

Какую античность она воскрешает своей колесницей, о какой глубине христианского миросозерцания сообщает, какую фольклорность студенческого капустника демонстрирует? Возьмите любые дневники — Пушкина, Толстого, Достоевского, Блока, Вен. Ерофеева, откройте наугад и прочитайте хоть страницу — и попробуйте вставить задумчивую фразу: «Сегодня Илья (Анна Ахматова не скажет даже «Ильин день», а уж совсем обыденно, по-народному — Илья). Вчера всю ночь он катался на своей колеснице по небу» (Анна Андреевна церкви не посещала, поэтому в датах путалась, но сейчас не об этом). Что скажете? Кого могли бы заинтересовать видения катящейся колесницы? Катится — и что? Если б такая фраза могла случиться в юношеской части дневника, то это наверняка дневник человека, который никогда не вырастет и никогда не станет значительным человеком. В годы ясности рассудка таких рассуждений тоже не бывает.

* * *

Еще из «Пролога». Гость: Хочешь, я возьму тебя с собой? (за границу, имеется в виду) X. (с отвращением): Это уже было… и много раз. Наверное, хочет напомнить. «Мне голос был…» и пр.

* * *

У судеб не так уж много принципиальных схем. Многие похожи. Фет писал свои лучшие стихи на старости лет. Ситуация, похожая на ахматовскую, — начинал в молодости, потом замолчал (работал по хозяйству). К 1877 году разбогател, купил красивое и богатое имение, получил дворянство — и стал заново писать прекрасные стихи. Ахматова тоже легко не жила, к старости стала благополучна — были деньги, признание, окружение. Писала «Энуму Элиш». «Пролог, или Сон во сне». Подзаголовков очень много. Можно списать на то, что рука в предвкушении вдохновения выводила вензеля на бумаге. А вдохновение все не шло. Остались одни подзаголовки, вторые названия, посвящения, прологи, варианты, м.б. вместо предисловия, м.б. дневник, м.б. письмо к X., второе письмо к X. (просто мне нравятся четные числа, какое вы хотите: седьмое?)…Из сожженной тетради, из ненаписанного романа, титульный лист, отрывок, приписываемое (найденное в приплывшей по морю бутылке), планы, темы для будущих диссертаций.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});