О дьяволе и бродячих псах - Саша Кравец

конкретики.

Хозяйка отставила кофейную чашку и оперлась руками о стол позади себя. Какой конкретики она ждала? Что Люциус знал о ходе вещей больше, чем кто-либо? Что Рите уготовлено было начать работать на Лоркана, и поэтому ее судьба требовала перемен?

«Я должен разорвать все связи Риты с «Барнадетт», не дать ей пересечься с Лорканом», — такой был ответ Люциуса, но произнес он совсем иные слова:

— Я вижу будущее, ясно? Только никому.

Губы Эстель изогнулись в усмешке:

— Звучит интересно.

Черт бы побрал этих Стелманисов!

— А на деле еще интереснее. Я не прошу тебя о многом, только прислушаться ко мне. Хотя бы раз.

Эстель задумчиво опустила глаза и дала себе немного времени поразмыслить:

— Хорошо. Я поговорю с ней.

Люциус видел, как Рита держится за «Барнадетт», и подозревал, что ее уход отложится ненавистью. Чувством, которое выгодно Лоркану.

И не прогадал.

Тогда Люк понял, что некоторые вещи неизбежны.

Эпизод третий

«Убийство в «Барнадетт»

— Я вижу будущее. Только никому.

У Люциуса не было в планах говорить об этом снова. Но когда, общаясь наедине с Эстель, лицо хозяйки приняло вдруг озабоченный вид, он решил открыться ей. Как она открыла ему из-за каменной брони обиженную проклятьем женщину.

— Что будет с нами? С «Барнадетт»?

— Нина разрушит проклятье.

Люциус вспомнил сон. Раз он решил, что Нине суждено погибнуть, значит не соврал.

Эстель облегченно вздохнула, и Люциус обрадовался, что ее чудесное лицо больше не обременяла тревога.

О цене избавления ей знать было не обязательно.

Из окна машины Люциус следил, как фамильяры стремительно покинули забегаловку под шум толпы. Посмотрел на часы, занес — 21:33. В это время он должен быть здесь во что бы то ни стало. А Нина…

Он думал, как вытащить Нину из дома в вечер, когда «Барнадетт» небезопасен.

Пытался выволочь силой, но агрессия пугала девушку, вынуждала сопротивляться.

Сочинял предлоги, и если Эстель он мог сказать «доверься мне», то для Нины эти слова силы не имели.

Об отказе Люциус подумает в другой раз. Нужны были новые соображения.

Будь у него возможность, он поведал бы про временную петлю. Про то, что в «Барнадетт» Нину ждет смерть. Но не мог. Ни ей, ни кому-либо еще.

Власть прочих над судьбой ведет к хаосу.

И раз принимать решения за других не входило в полномочия Люциуса, а прямолинейность не несла никаких плодов, он принял решение действовать иначе. Направлять, давать подсказки.

Люк думал, взвешивал, колебался. По одну руку — всевозможные пути, по другую — сомнения. Дьявол, как он устал!

«Люциус! помоги Нине отнести вещи», — приветливая улыбка давалась все труднее, а чемодан казался чуть ли не подъемным. Но в этот раз дух поддерживало знание, как отвадить Нину Стелманис от костлявой и спасти всех.

Заинтересовать девушку игрой.

Привлечь внимание посланием на окне кофейни. Загадочным по смыслу и языку.

Нарисовать иллюзию с проекцией будущего, — с театральной сцены образами и тенями Люциус дал знать одной лишь Нине, что случится беда. Он посчитал важным подстегивание увлеченности к «темной лошадке».

Завершил проделанную работу письмом с намеком на встречу.

А дальше любопытство все сделало самостоятельно.

«Как уязвимо человеческое восприятие, — чтобы обмануть его, достаточно немного поиграть с пространством. Как легко человеческий мозг можно сбить с толку», — думал Люк, наблюдая за тем, как на лицо Нины ложится тень замешательства.

Ему, в самом деле, удалось свершить задуманное. Но эпизод усугубляло наличие ищейки, — то, что Люциусу было неподвластно.

Явившись в «Барнадетт», Рита хоть и не обнаружила Нину, но с радостью поддалась соблазну попировать на трупе Эстель. Запах Стелманисов — запах врага, им пропитан весь «Барнадетт». Он прямо — таки свел Риту с ума, став путеводной тропою до цели. На холме, в городе, под пологом леса — где бы Нина ни была, нюх ищейки был готов отыскать ее всюду.

Рита настигла жертву раньше, чем Люциус успел вывезти горе-фамильяров из лап озлобленных жителей. Еще один провал.

Эпизод четвертый

«Эстель»

Спасти Нину. Спасти фамильяров. Спасти Эстель. Это казалось не такой уж сложной задачей для того, кто мог предотвратить опасность.

Люк просил Эстель отправиться в город с Агнес. Настаивал, молил поверить на слово, что так будет лучше для всех. Сталкивался с отказами и раздраженными вздохами, но в итоге доверительные отношения склонили чашу весов в пользу демона.

Не описать радости, которую Люциус испытал в момент согласия Эстель. А радовался он, потому что был круглым дураком.

Прибыв в «Барнадетт», Рита не потратила ни секунды на пустующий особняк. Ни с кем не церемонясь, она подхватила запах и устремилась по следу в город. Сбереженных пятнадцати минут хватило ищейке, чтобы добраться до Нины раньше Люциуса.

Он опять не успел спасти всех.

Люк крепко держал Эстель за руку. Гонимый паникой, тащил хозяйку холма за собой, сам толком не осознавая куда:

— Мне нужно вывезти тебя из дома как можно скорее.

— Что происходит, Люциус?

Он взволнованно затараторил:

— Она идет сюда. Ищейка. Почувствует запах Нины и окончательно съедет с реек. Сначала разделается с тобой, после — бросится за ней в город. Мне не хватает времени, чтобы спасти всех. Я бы хотел находиться в двух и трех местах одновременно… Но я что-нибудь придумаю. Попробую перестроить все так, чтобы кто-то из парней был рядом с Ниной, когда Рита…

Эстель, очевидно, ничего не понимала в сумбурном лепете. Кроме одного.

— Сколько тебе не хватает времени?

— Минут пятнадцать-двадцать.

— Я дам тебе это время.

Люциус вытаращился на нее, как полоумный, и Эстель повторила настойчивее:

— Я задержу ищейку.

— Но ты же погибнешь.

Молчание.

— Невероятный дар видеть будущее. Ты знаешь, что Нина разрушит проклятье. Так ты сказал, — загадочно подняла она глаза к небу.

— Верно.

— Я лишь приближу его конец. Дам ей возможность свободно покончить с неизбежностью. Пока я жива — это нереально.

— Эстель, ты понимаешь, что собираешься пожертвовать собой?

— Оно того стоит. Да и к тому же я страшно устала, Люциус.

Он не верил ее словам, не хотел верить. Смерть Эстель — самая возмутительная несправедливость, опустившаяся на его плечи тяжелым камнем.

Люк обдумывал развернуть все события на сто восемьдесят градусов, а потом с ужасом понимал, что рискует спровоцировать сотни совершенно иных сценариев, к которым не был готов.

Но ведь существовали шансы спасти Эстель в условиях, которые даны.

Грей вернулся домой рано. Хлопнул дверью, без сил потащился по лестнице в комнату. Насколько Люциус был осведомлен, Грейсон весь день работал