Чтец заветных помыслов - Лилия Охотникова

Дариану, ни Ассиру. «Ужас, у меня пальчик сломан, а я тут на мужчину заглядываюсь! Сравниваю его с другими мужьями… Видно, Бог меня наказал за мечты о гареме! А почему это мечты?! Гарем-то у меня настоящий, и законный — по местным меркам…»

— Будет немного больно, потерпишь? — внимательный взгляд Эдварда пронзил меня насквозь. Покраснела от стыда за свои мысли. В итоге смогла лишь кивнуть, закусив губу. — Не делай так больше! — опустив взгляд, попросил Эдвард изменившимся голосом. Снова кивнула, хотя не поняла, о чём говорил парень.

Присев на кровать, Эдвард взял мою пострадавшую ступню в руки. Зажал её между ладоней и начал вливать свою магию. Ощущения были похожи на те, что я испытала ранее при воздействии магии Эроса, и неуловимо отличались от них. Неожиданно моя внутренняя энергия откликнулась на магию альфы. Побежала быстрее, завибрировала и устремилась к его рукам. На ноге, исцеляемой альфой, проступили фиолетовые искристые линии.

— Что это? — невольно воскликнула я, заметив свечение линий на коже. Моё дыхание участилось, стало тяжёлым.

— Твоя особенная энергия проснулась, — ошарашенно проговорил Эдвард и отдёрнул руки. Моя нога упала на кровать, но боли я не почувствовала. Альфа успел вылечить повреждённый пальчик.

— Она заразная? — шокированная поведением альфы, уточнила я.

— Нет! — усмехнулся Эдвард. — Она возбуждающая. Если бы я продолжил держать твою ногу, то вскоре бы не смог совладать с нарастающим сексуальным желанием.

— Намекаешь, что хочешь переспать со мной? — уточнила я с иронией в голосе.

— Нет! — порывисто воскликнул Эдвард, мне аж смешно стало. — Я о другом говорил! Тебе следует быстрее научиться контролировать проснувшуюся сексуальную энергию. Возле тебя двенадцать здоровых мужчин, которым итак сложно сдерживать свою страсть к тебе. А с такой энергией, станет ещё сложнее раз в десть. И не факт, что кто-нибудь не сорвётся.

— Всё настолько фатально? — не поверила я словам Эдварда.

— Давай проверим! — он положил одну мою руку себе на грудь, а вторую — прижал к щеке.

Прикрыв глаза, Эдвард глубоко вздохнул. Я почувствовала, как учащённо забилось его сердце. На моих руках, чуть ниже локтей, проступили фиолетовые искорки. Они бежали к Эдварду, впитывались в его кожу. Возбуждение Эдварда росло, становясь очевидным. Я тоже ощутила проснувшееся желание.

— Хочу поцеловать тебя, любимая! — Эдвард посмотрел на меня. В его глазах сверкало желание. Широкая грудь вздымалась, в голосе проявились хриплые нотки.

Внизу живота сладко заныло. Поспешно отняла у него свои руки. Спрятав их за спину, отползла подальше от парня. Казалось, ещё мгновение и Эдвард набросится на меня, таким желанием полыхали его глаза.

Коварно ухмыльнувшись мне, Эдвард резко выдохнул. Поднявшись с постели, шагнул к пуфику возле туалетного столика. Сел на пуфик уже в одежде: в рубашке, камзоле, брюках и сапогах — как положено в приличном обществе.

— Дариа, понимаю, тебе сложно принять семью из стольких мужчин, но пути назад у тебя нет, — заговорил он, почти мгновенно успокоившись. — Иного пути у тебя никогда и не было. По крайней мере с тех пор, как ты впервые очутилась на Паллейне. Не сопротивляйся воле божеств — это бесполезно. Узнай всех мужей получше, и давай уж начнём жить одной большой дружной семьёй. Мы постараемся сделать тебя счастливой.

— В постели?! Построете график супружеских ночей? — огрызнулась я.

— А что с Лайсом ты занималась любовью по графику? — иронично поинтересовался Эдвард.

«И куда только делся, тот угрюмый мальчишка, что присутствовал на недавнем семейном обеде?!» Одарила его ледяным взглядом и демонстративно уставилась в окно.

— С ночами что-нибудь придумаем без графиков и принуждения, — в его голосе Эдварда ощущалась улыбка. — Семейная жизнь — это ведь не только занятия любовью. Это взаимная поддержка, ласковое внимание друг к другу, рождение и воспитание детей, совместные трапезы и семейные праздники. Страсть — лишь одна из множества сторон семейного счастья.

— Меня воспитывали, убеждая, что у женщины должен быть лишь один мужчина, — угрюмо заявила я.

— А меня воспитывали, убеждая, что у меня должно быть много женщин, тогда будет много детей, и я сам буду физически здоров. И ещё, что мои женщины должны принадлежать только мне одному. Быть верными мне при любых обстоятельствах. Но ты — моя жена перед обществом и божествами Паллейна, уже принадлежала Дариану и Лайсу! — вспылил Эдвард.

— Лайс — мой муж, а о тебе я даже не знала до недавнего времени! — гневно взглянула я на Эдварда. — Верности захотел? Засунь её себе, знаешь куда! Я люблю своего мужа Лайса и верна ему!

— Поэтому целовалась и обнималась с другими мужьями! — презрительно прошипел Эдвард.

— Не твоё дело!

— Как раз именно моё! Я твой настоящий муж, хочешь ты того или нет! Хватит прятаться от реальности! Разберись уже в своих чувствах! Вспомни всё! Раньше ты любила меня. Я единственный из всех твоих мужчин, кого ты выбрала сама.

— У меня не получается вспомнить… И магия не помогла, — поднявшись с постели, на которой я сидела, отошла к окну. Не хотела видеть искажённое ревностью лицо Эдварда. Ревность имеет слишком разрушительную силу.

— А на что ты надеялась?! Паллейн наделил тебя невероятной силой, щедро подарил тебе магию альф, дал в мужья самых лучших мужчин, чтобы ты могла родить здоровых детей. А ты сбежала! Отбросила великие дары, как ненужную мелочь. Ты должна хоть что-то принести в жертву, чтобы магический мир простил тебя.

— Ничего я не должна! Я ничего у него не просила!

— Ты просила просветления и Паллейн тебе его дал!

— Что? Мужской гарем — это и есть просветление?! Разврат вместо духовного роста?

— Тогда нечего было искать просветление, пробудив сексуальную энергию! Какая энергия, такое и просветление!

— Ты ничего не понимаешь в этом!

— У меня было пять лет, чтобы во всём разобраться, всё досконально обдумать, — более тихо проговорил Эдвард. Я вновь взглянула на него. Альфа поднял на меня взгляд полный боли и сожаления. — Раньше у тебя были крылья, такие же, как у меня, — за его спиной раскрылись два крыла. Белоснежные, как у ангелов. — Но ты ни разу не поднялась высоко в небо. Считала себя грешницей. Возможно по земным меркам ты грешница. Но здесь, на Паллейне, иные законы и традиции. По меркам моего мира ты меморид — великий маг, способный возрождать магию мёртвых земель, творить небывалые чудеса.

Крылья за спиной Эдварда пропали. Он подошёл ко мне вплотную, внимательно посмотрел в глаза.

— У Ассира от тебя есть дети. Все его дочери похожи на тебя!

— Что ты сказал? — потрясённо вымолвила я.

— Ты в наказание сделала Ассира гермафродитом, и он родил тебе детей. И даже после этого