Чтец заветных помыслов - Лилия Охотникова

любовь. Торопиться нельзя. Пусть каждое мгновение со мной, будет для жены особенным».

Поэтому позволил себе только коснуться её висков — тёплой тонкой кожи у кромки волос. Моя энергия беспрепятственно полилась в её тело. Магия стала творить свои чудеса. Было в этом что-то интимное. Мне было приятно поделится с ней знаниями.

— Потерпи, будет немного неприятно, — предупредил я на всякий случай. Всё же я не ментат.

— Постарайся не сопротивляться новым ощущениям, — сказал я, испытывая сильное искушение подкрепить фразу магией. Так бы жена быстрее ответила на мои чувства. Но я прогнал дурные мысли. «Лишь искренняя любовь приносит счастье. А остальное фальшь!» — задумался и влил немного больше магии, чем требовалось человечке с нулевым магическим потенциалом.

Дариа упала в обморок, еле успел подхватить. Подняв её на руки, отнёс в спальню. Уложил поверх покрывала на кровать.

— Эрос, тебе нельзя доверять! Чувства совсем лишили тебя разума! — сделал выговор сам себе и ухмыльнулся.

Я был уверен, излишки магии не причинят Дарии вред. Пройдёт несколько минут, и девушка очнётся. Снял сапоги, камзол и прилёг рядом. Представил, что пришёл к Дарии провести вместе страстную ночь. И вот-вот жена проснётся, обнимет, опалит жаром влюблённого взгляда. Посмотрит на меня так же, как на своего вампира.

«Однажды такое обязательно случится!» — дал я себе обещание. До безумия захотелось коснуться жены, подарить ей свою ласку. Мягко погладил руку Дарии повыше локтя, впитывая её энергию. Альфа Дариан прав, энергетика жены сильно изменилась. Но где-то глубоко внутри неё, если прислушаться к ощущениям, таятся будоражащие кровь фиолетовые искорки. Они словно впали в спячку, и только ждут, когда кто-нибудь их разбудит.

«А ведь другие мужья увидят, что я прикасался к Дарии. Почувствуют на жене мой энергетический след. Пусть завидуют! Жаль я не могу поцеловать её. Нужно набраться терпения, которого у меня уже не осталось…» Дыхание Дарии изменилось, она пришла в себя. Я продолжил поглаживать её руку. Хотел, чтобы жена прочувствовала моё присутствие рядом и нежность, которую я готов ей отдать.

Дариа рассердилась, спросила, что делаю в её постели. Сказал, мы — муж и жена. С внутренним трепетом напомнил ей о нашем первом знакомстве. Никогда не забуду, как принимал ванну с Дэриком. Лёгкая волна возбуждения прокатилась по телу от пикантных воспоминаний. «Вот бы повторить, но уже с Дарией!»

— Я очень хотел сблизиться с тобой тогда, — сказал я жене чистую правду. «В то время я буквально не находил себе места, сгорая от любопытства, и дерзкой влюблённости в Дэрика». — Сделаю всё, что попросишь, лишь бы видеть тебя каждый день… и ночь, — пообещал я, забыв о гордости. «Зачем мне гордость, если она продлевает нашу разлуку и моё одиночество?!»

— Я тебя почти не знаю! — проговорила Дариа, сбегая из постели.

Но я заметил, что защита жены дала трещину. Чувства взвинчены, тело реагирует на моё возбуждение. «Мои шансы возросли!» — обрадовался я. Нарочито спокойно оделся под внимательным взглядом Дарии. Этот взгляд согрел меня интересом, ещё слабым как тлеющий уголёк, но крайне волнующим.

— Обещаю быть всегда внимательным и очень-очень нежным. Другие вряд ли будут терпеливыми после пяти лет воздержания, — сказал я, намеренно вгоняя жену в краску. Намекнул — я лучше других и заявляю на тебя свои права мужа.

— Зачем ты мне это говоришь? — возмутилась Дариа, сопротивляясь даже мысли о возможной близости со мной. Я ожидал, что так будет. Но мои слова, как маленькие крючочки зацепили в ней женский интерес, и постепенно вытянут его на поверхность её мыслей.

— Чтобы ты хорошенько подумала, и выбрала меня первым, — дерзко заявил я. Дерзость потенциального любовника всегда будоражит кровь, делает его особенным, подогревает интерес и желание. Дариа вздёрнула подбородок, молчаливо заявив — «Я слишком горда, чтобы легко сдаться!». А мне жутко захотелось пошалить — защекотать и зацеловать её. Чмокнул жену в нос, вызвав недоумение. Вместо препирательств одарил её своей нежностью.

Пригласил на свидание. Сказал, что буду ждать её согласия — нового вестника. После этого ушёл порталом к Дариану. Альфа уже минут пять настойчиво стучался в моё сознание. Так как мы давние друзья, альфа не стал действовать более грубо.

Глава 23. Укушенные ревностью

Дариа

На душе появилось препаршивое чувство, словно я изменила Лайсу, повалявшись на постели с красивым мужчиной. «Но ведь ничего не было! И Лайс сам разрешил мне выбрать. Вот возьму и назло ему выберу жизнь с гаремом мужей! Вон Эрос, какой обалденный! Весь мир готов положить у моих ног! И Эммануэль, и Римейн, и Инэль, и Дариан, чего уж греха таить! Все мужья представительные, и если верить их словам, влюблены в меня…»

Не глядя под ноги я брела в кабинет. Собиралась проверить приобретённые навыки чтения и письма. Эрос просто не мог не сдержать обещание. Выглядел он, и говорил, как настоящий уверенный в себе мужчина. А, следовательно, слово своё держит, чего бы это ему не стоило.

Зажмурившись, представила: гуляю по улице, а за мной двенадцать высоких мужчин под расшитыми золотыми нитями покрывалами, идут, звеня золотыми браслетами. «Гарем должен служить своей госпоже. Красота мужей тоже только для госпожи… Главный муж Лайс будет командовать парадом…»

Представила просторную залу, в которой на велюровых оттоманках возлежат мужья, в полупрозрачных шальварах, кушают щербет и хлопают танцующим в средине комнаты Дариану, Ассиле и Эросу. У танцоров распущены длинные волосы, они изгибаются и кружатся, виляя бёдрами. Вообразила их попытки соблазнить меня откровенными танцами, и расхохоталась, схватившись за живот. «Мужья у меня слишком мужественные для подобного!»

Смеясь, помчалась в свой кабинет. Почти вписавшись в дверной проём, с диким воплем осела на пороге. Мой бедный мизинчик на левой ноге громко хрустнул, не выдержав грубой встречи с косяком. Ногу пронзила жуткая боль. Слёзы градом посыпались из глаз.

— Что случилось, любимая? — почти сразу прозвучал рядом обеспокоенный юношеский голос.

Сквозь слёзы не сразу разглядела Эдварда. Он, в одних боксёрах с распущенными влажными волосами, сидел возле меня на корточках.

— Кажется, мизинчик сломала, — пожаловалась я, боясь даже шелохнутся. И без движений боль в ноге была ужасная.

— Вижу! Сейчас помогу! — Эдвард осторожно подхватил меня на руки, перенёс меня в спальню. Положил на кровать, не тревожа больную ногу.

Близость почти обнажённого Эдварда взволновала меня. Я даже ненадолго забыла о сломанном пальце. Вид его совершенного тела с золотистой загорелой кожей, и длинных светлых волос, которые он закинул за спину, казался крайне соблазнительным. По красоте Эдвард не уступал братьям — ни