Сансара. Оборот первый - Василий Анатольевич Криптонов

явно не теряла времени даром: успела приодеться в роскошную шубу из серебристо-чёрного меха, глаза спрятала за большими очками с дымчатыми стёклами, а свою блондинистую гриву убрала в чёрную сетку, украшенную сверкающими камушками. Но это, несомненно, была Диана. Она держала в руке тонкую дымящуюся сигарету, а на спине, поверх роскошной шубы, болтался знакомый розовый рюкзачок.

В агентство Диана явилась не одна. На стуле рядом с ней сидел парень в таком же комбезе, как у меня. Он сидел спиной ко входу, и лица я не видел, но, по идее, никем, кроме Збышека, оказаться не мог.

Честно — не знаю, что я собирался сделать. Но уж точно не визжать:

— Ура! Наконец-то! — и бросаться к Диане с объятиями.

Как это сделала сами понимаете кто.

— Дианочка! — донеслось до меня. — Я не сомневался, что мы тебя найдем!

Диана вскочила. Она, судя по выражению лица, на то, что её найдут, не рассчитывала.

Я отчетливо представил, как тян сейчас, от удара сапогом, улетит в ледяную стену. Заранее поморщился и прикинул, как бы поудобнее подобраться к Диане, чтобы сорвать со спины рюкзачок. Если пепельница все ещё там — а она, судя по характерной раздутости, там, — то ничего другого мне, в общем-то, и не надо.

Но Диана повела себя неожиданно.

Она вскочила. Встретилась глазами со мной, все ещё стоящим в дверях. Перевела взгляд на тян. Все это заняло не более секунды — которой Диане хватило на то, чтобы оценить обстановку. И по итогу оценки заключить тян в радушные объятия.

— Ах, кого я вижу! Безумно рада встрече! Как у вас дела?

— Ужасно! — всплеснула руками тян. — После того, как ты убила Шарля, он…

— Я тоже очень соскучилась, — не в тему, зато громко перебила Диана. И снова стиснула тян в объятиях, утопив её лицо в серебристо-чёрных мехах и не давая продолжить. Повернулась к предполагаемому Збышеку: — Дорогой, мы ведь закончили? Можем идти?

«Дорогой» — нормально?! Суток не прошло, а он уже «дорогим» стал.

— Э-э-э, — сказал парень.

Ну точно, Збышек.

— Я так и думала. Спасибо вам! — Диана, не позволяя тян оторваться от своей шубы, лучезарно улыбнулась клерку. Затушила сигарету в предупредительно подставленной пепельнице. И совсем другим тоном, с нажимом приказала: — Адрес!

Клерк, парень в пиджаке и тюбетейке с логотипом агентства, потянулся к мотку широкой бумажной ленты, насаженному на штырь. Оторвал от ленты небольшой квадрат. Что-то на нём накорябал и показал Диане.

Та знакомо прищурилась. Прошипела:

— Не лопнешь?

— Приложу все усилия. — Парень издевательски развёл руками. — Хотя, если угодно, можем продолжить разговор. Вашим знакомым наверняка будет интересно послушать, — и улыбнулся до того мерзко, что жуть как захотелось двинуть ему по роже.

Не знаю уж, о чём они говорили до того, как в беседу вмешалась тян, но наше появление в агентстве клерк однозначно расценил, как большую удачу. И не собирался упускать её из рук.

— Заплати, — бросила Диана Збышеку. Мне показалось, что услышал зубовный скрежет.

Збышек молча кивнул и склонился к браслету на руке. Клерк оторвал ещё один бумажный квадратик и занёс над ним карандаш, всем своим видом выражая готовность удовлетворить клиента во всех доступных позах. Скоро его собственный браслет пискнул. Клерк скосил на него глаза и расплылся в ещё более мерзкой улыбке. Быстро накорябал что-то на квадратике и протянул его Диане.

Та взяла листок. Возмущённо вскинулась:

— И это всё?!

— Всё, что мне известно, — развёл руками клерк.

— Но тут всего лишь номер мира! Адреса нет!

— Увы.

Ох, зря ты так с ней, чувак.

Диана не из тех, кого можно безнаказанно кидать, и ты это обязательно почувствуешь. Не сейчас, так позже. Диана — дама не злопамятная. Просто злая, и память у неё хорошая. И, если бы не сжимала сейчас в объятиях тян, ты бы уже это понял. Впрочем, если бы Диана не сжимала в объятиях тян, вряд ли клерк позволил бы себе обнаглеть, у таких хомячков инстинкт самосохранения вперёд них родится.

Диана выпустила из объятий полузадушенную тян. Распахнула шубу. Я увидел знакомую белую майку, обтягивающую сногсшибательный бюст. Перегнулась через стол и наклонилась к клерку так, что его глаза оказались на самом сногсшибательном уровне.

— Ещё увидимся, котик, — хищно промурлыкала она.

Оттянула майку вниз и спрятала под ней листочек с надписью. Ласково щёлкнула «котика» по носу — так, что его кресло откатилось назад, а сам клерк схватился за лицо.

— Не скучай!

Выпрямилась и пошагала к выходу. То есть, ко мне, по-прежнему стоящему в дверях. Небрежно бросила:

— Привет. Чего замер, к полу примёрз? Дай пройти.

Я машинально отстранился. И только потом сообразил:

— Стой! — и рванул за Дианой.

Которая, разумеется, останавливаться не собиралась — наоборот, ускорилась, мгновенно перейдя на бег. В три прыжка оказалась возле стойки с ледянками.

Я тоже попытался ускориться, но быстро узнал, что в этот раз Диана выбрала напарника себе под стать. Меня ловко сбили с ног подножкой, а в следующее мгновение Збышек уже выхватывал из стойки ледянку. Они с Дианой, держа под мышками доски, рванули к дороге со скоростью бешеных сайгаков. Оставалось надеяться только на то, что ледянками управляют ненамного лучше меня.

Я выдернул из стойки ледянку. Как выяснилось вскоре, не свою, но обнаружил это, уже когда оказался у дороги и бросил доску на лед. На моей ледянке занимались непотребствами то ли львы, то ли ящерицы, а на этой штурмовал ледяную башню огнедышащий дракон. Но возвращаться за своей доской было некогда. Оглядываться на тян тоже. Я бросил ледянку на дорогу и нажал на газ.

Как ни странно, даже устоял — хотя руками махал, ловя равновесие, будто ветряная мельница, а траекторию моего движения наш жестянщик Палыч поименовал бы словами «как бык нассал». Но в итоге мы с ледянкой приноровились друг к другу, скольжение выровнялось, и я сосредоточился на летящей впереди стройной фигуре в развевающейся шубе.

Пялился на неё, кстати, не только я — и встречные мужики оглядывались, и те, которых мне приходилось обгонять, шеи вытягивали. Ну, ещё бы — шубу-то Диана так и не застегнула. Я бы сам тюбетейку потерял.

— С любовником сбежала! — объяснил я на ходу какому-то персонажу, в качестве извинения за то, что едва не выбил у него из рук букет