Игра киллера - Джей Бонансинга

Пришедший отвести Джо домой.

* * *

Мэйзи выстрелила, дульная вспышка громко и резко рявкнула у нее в ушах.

Выстрел озарил церковь, пуля ударила в затылок старухи, отбросив ее в сторону от Джо. Голова ее дернулась. Потом она обмякла, упав рядом с Джо в лужу собственной крови. Джо свисал с конца скамьи, ловя ртом воздух, хватаясь руками за горло. Ему ни до чего не было дела, кроме воздуха.

Мэйзи даже не поняла, что пистолет выскользнул из ее вспотевшей руки.

– ДЖОУИ!

Мэйзи влетела через разбитое окно в церковь. Бросаясь к Джо, она плевать хотела, что сама была на грани полного и резкого истощения, что исходит потом, что дрожит от нервного напряжения после бешеной гонки на юг, что лямки рюкзака сбились комом. Она упала на колени и помогла Джо сесть, гладя его волосы, массируя горло.

Джо пытался что-то сказать, но не мог заставить слова идти наружу. Его лицо было темно-алым, как побитый помидор, но с каждым глотательным движением, тяжелым глотательным движением оно прояснялось.

– Все хорошо, Джо, – выдохнула Мэйзи, осыпая поцелуями его лицо, шею. Мы выберемся Джо, не беспокойся.

– Эта... горничная... она... была...

Джо еще раз сделал глотательное движение и посмотрел на лежащую грудой мяса румынку.

– Была – кто? Она была горничной?

– Там... в «Эванджелин»...

Мэйзи опустила глаза на мертвую. Илиана Попеску лежала в собственных извержениях, из-под грязного халата торчали в стороны огромные ноги в порванных в клочья чулках. Одной щекой она лежала в собственной крови, челюсть ее отвисла. Сетка для волос порвалась и запеклась там, где в череп вошла пуля. Что-то странное померещилось Мэйзи при взгляде на кончики пухлых мизинцев старухи. Ногти были длинные, с маникюром, с алым лаком.

– Номер четыре, – тихо сказала Мэйзи, думая вслух.

Джо кивнул.

Мэйзи качнула головой:

– О Господи!

Это было как будто она вышла в дверь и обнаружила на той стороне стофутовую пропасть, черный колодец, полный безумия, и смерти, и людей, в которых не осталось ничего человеческого. Она овладевала этим мастерством убийства, и это ее пугало. Ей все труднее и труднее было видеть в этих целях людей. Они были только предметами, предметами из плоти, непредсказуемыми животными с золотыми зубами и алыми ногтями. Чужими. И Мэйзи становилась одной из них.

– Мы выиграли, детка, – сказал ей Джо, еще раз глотнув. – Мы побили этих гадов. – Он попытался встать, но тело все еще было тряпичной куклой. Он сел обратно и стал глубоко дышать. – Эндрюс должен приехать сюда с минуты на минуту. Ты его видела?

– Джоуи, послушай, там было...

– Мы победили, детка. Выиграли.

– Нет, Джоуи, еще не победили. Мы ничего не выиграли.

– Как так?

– Все это дело подстроено с самого начала.

Джо смотрел на нее, дыхание его успокоилось, и молчание охватило их, как черный прилив.

– Что ты говоришь? – спросил Джо наконец хриплым и низким голосом, и глаза его горели тревогой.

Мэйзи рассказала ему обо всем. Рассказала, как добралась до Виксберга, как заметила «блейзер», как слышала разговор Тома Эндрюса с его гориллой Марионом о судьбе Джо Флада, и, пока рассказывала, не могла отвлечься от того, что за разбитыми витражами со сценой рождества спускается ночь, и дождь сменяется густым варевом тумана и дымки. Речной рукав ожил звуками, призывами и ответами лягушек-быков, бесконечным, звенящим жужжанием цикад и еще чем-то, каким-то хлопающим шумом. Дождевые капли падают с листвы? Шаги?

– Как бы там ни было, а Эндрюс сюда доберется так или иначе, закончила Мэйзи, и по спине ее пробежал холодок. – Мой фокус с проколотой шиной только задержит их на время, а потом они придут за тобой.

Джо заставил себя встать, глаза его горели яростью, зубы сжались до хруста.

– И мы сведем счеты раз и навсегда.

– Джоуи, ты должен...

Мэйзи застыла в середине фразы, а Джо бросился к противоположной стене. Снаружи, в темноте, постукивание стало ближе, громче. Теперь это было явное хлопанье. Щелкали мелкие ветви. И сразу – тишина, только цикады, цикады и стук собственного сердца Мэйзи да шумящая в ушах кровь.

– Пригнись, детка, – шепнул Джо, махнув рукой вниз, к подножию скамьи. И сам припал к полу, прячась за спинкой скамьи и оглядывая пустую церковь. Мэйзи перебегала глазами по противоположной стене.

За неровной дырой разбитого витража, там, в подлеске, двигались тени кукольная пьеса призраков. Ветер только сбивал с толку, лениво шевеля бороды мха. Щелканье стало ближе, щелканье и хлопки, даже шепот, хотя это, быть может, уже было только воображение. Кто-то приближался, это по крайней мере было ясно. Но кто? По логике сейчас в главный вход войдет Том Эндрюс, весь – фальшивая улыбка и крокодиловы слезы. Но это ничего не объясняло. Щелчки, скрипы, фигуры, скользящие мимо тяжелых от влаги банановых листьев.

– У нас гости, – тихо сказал Джо.

– Сама вижу, – пробормотала Мэйзи, наблюдая за окнами, – и я не думаю, что это твой друг-адвокат.

– Что у нас с патронами?

– Не очень много, – ответила Мэйзи, порывшись в карманах джинсов и вытаскивая дрожащими руками обоймы.

Их было две. Обе на семь зарядов. Обе для «берсы». Мэйзи отдала их Джо, и он посмотрел на них так, будто эти металлические предметы чудом стали радиоактивными. Как на амулеты зла.

– О чем ты думаешь? – спросила Мэйзи.

– Погоди секунду.

Джо подполз к северной стене, держась ниже окна, и выглянул наружу. Казалось, он за миг оглядел весь речной рукав, проведя взглядом, как косой. Потом он застыл, и Мэйзи поняла, что он увидел что-то страшное. Голова его склонилась под странным углом, он что-то соображал, а Мэйзи хотелось кричать.

Потом Джо что-то прошептал.

– Что там, Джо? – Мэйзи не расслышала его слов за стрекотом цикад и шумом ветра. Щелчки приближались, и Мэйзи уже с ума сходила от страха.

– Джоуи, что ты сказал?

Он повернулся и посмотрел на нее, и Мэйзи увидела его лицо, и раньше, чем он заговорил, она уже знала, что они в большой беде.

* * *

Они шли сквозь заросли травы и кипарисов классическим атакующим построением, беззвучно, как леопарды, лучи лазерных прицелов яркими зелеными нитями прошивали тьму. В основном это были крупные мужчины атлетического сложения, одетые в фирменные черные ветровки.

Салливан Бирн – Салли – шел ведущим, пробираясь по губчатой сосновой подстилке, на его носу висела капля пота, готовая сорваться. Салли не замечал ни пота, ни стука собственного сердца, ни даже витающего вокруг запаха скунса и гниения. Одно было у него на уме – та церковь. Она появилась из далекого тумана, как дом с привидениями в каком-нибудь романе Джейн Остин, и Салли знал, что дело окажется горячим, горячее всего, что ему довелось повидать на своем веку. Только два вопроса было у него на уме: «насколько горячим?» и «как скоро?».

Капелька пота наконец-то сорвалась с его носа и беззвучно ушла в суглинок.

* * *

– Где твой пистолет? – услышал Джо эхо собственного голоса в безмолвной церкви, и голос звучал напряженно, собранно и механически.

Мозг работал на полных оборотах; Джо подполз к Мэйзи на окостеневших согнутых коленях, держась как можно ближе к полу. Он протянул ей открытую ладонь, и она подошла к окну и взяла для него пистолет. Джо взял его, аккуратно вставил обойму, а запасную отдал Мэйзи. У бедняжки лицо раскраснелось от ужаса, глаза горели, и Джо отчаянно хотел взять ее в объятия, успокоить, сказать, что все будет о'кей, но по правде говоря, очень было возможно, что все будет далеко не о'кей.

Снаружи были черные береты.

Их там было не меньше дюжины, если не больше – слишком темно, не разобрать. Джо видел этих спецназовских ребят в деле – в Чикаго во время гангстерских войн, в Майами в восемьдесят пятом во время кризиса с заложниками в Центре кубинских беженцев. Ребята эти были быстры, и они были смертоносны. Даже мафия начинала слегка нервничать, когда показывались черные береты.

– Что там?

Мэйзи затаилась у конца скамьи, крепко сцепив заломленные руки.

– Ничего хорошего.

– Джоуи? Черт возьми, кто там?

– Федералы.

Мэйзи посмотрела на него.

– Ладно. Федералы. И что ты собираешься делать?

Джо оглядел пролет за спиной Мэйзи. Его ловушки все еще стояли на грязном полу – натянутые веревки, свисающие с подоконников затяжные петли. Снаружи послышались шаги, потом снова внезапная тишина, и Джо знал, что береты занимают позиции, снайперы определяют линию стрельбы.

– Слушай меня очень внимательно, лапонька. У нас будет только один ход в этой партии.

– В какой партии, Джо? Какой еще партии?

– Успокойся, детка. – Джо подполз к ней, коснулся плеча, погладил по щеке. – Вдохни. Сделай глубокий вдох.

– Джо, если у тебя есть план, то я была бы очень признательна, если ты со мной им поделишься.

Она оглядывала темные углы церкви, глаза ее перебегали из тени в тень, мечась из стороны в сторону при каждой вспышке молнии снаружи.