«ДОЖИВЕМ ДО ЯНВАРЯ» - СБОРНИК

– Сталкер, помоги! Потом сочтемся.

«Да-да, сочтетесь, – подумал он, удобно присаживаясь на толстой разветвляющейся ветке, – вот как руку увидите, так и сочтетесь». В прицел винтовки попалась голова зомби, выстрел – минус один. Снорк подпрыгнул и зацепился за соседнюю ветку, рассчитывая достать неожиданно появившегося противника. Оставшиеся зомби продолжали стрелять в сторону «долговцев», механически меняя рожки. Те в свою очередь рассосредоточились, спрятавшись за стволами деревьев. Второй снорк разбежался, подпрыгнул на добрых два метра, оттолкнулся от одного дерева, потом от другого и приземлился на спину «долговцу». Раздался хруст позвонков, и два вопля: победы и поражения слились в один. Соклановцы среагировали молниеносно, перенеся весь огонь на упивающегося своей победой мутанта. Изрешеченное пулями тело снорка рухнуло на мертвого врага. Олвидар приготовился одним выстрелом в голову положить второго снорка, как что-то ударило его в затылок, заставляя выронить винтовку и сбивая зрительный фокус. Когда зрение прояснилось, сталкер уже падал в обнимку со снорком. Сильные жилистые руки мутанта вцепились в плечи жертвы, из обрывка хобота противогаза в лицо Олвидару вырывалось зловонное дыхание. За стеклами противогаза притаилась тьма заброшенных лабораторий, неясные тени прошлого и жажда убийства. На пределе физических сил сталкер зацепился гипертрофированной конечностью за ствол дерева, придав их совместному полету вращательное движение, и в последний момент сцепившие враги приземлились в позе «сталкер всегда сверху». От такого падения снорк вовсе не собирался умирать, можно было подумать, что для него падать на спину с высоты нескольких метров в порядке вещей. Мутант выпустил человека из своих объятий и вцепился когтями в бронежилет. Олвидар в свою очередь выхватил армейский нож, и погрузив оружие в шею снорка по самую рукоять, продолжал его там методично прокручивать. Противник перестал подавать признаки жизни. В этот момент последний зомби упал на землю. «Долговцы» выбрались из укрытий, скинули тело снорка со своего уже недышащего соклановца. Подошли к приводящему себя в порядок Олвидару.

– Ты нам помог, – судя по нашивкам, с Олвидаром заговорил главный из этой пятерки, – что ты хочешь взамен?

Олвидар не успел ответить. Лицо собеседника неожиданно надвинулось на него, а потом резко отстранилось. За спинами «долговцев» стоял сам контролер. Высокая худощавая фигура мерно раскачивалась из стороны в сторону. Непропорционально длинные руки плетьми висли вдоль тела. Глаза-колодцы смотрели на всех и ни на кого одновременно. Загляни в них, присмотрись и ты познаешь истину в последней инстанции. Все случилось на рефлексах, Олвидар потом всю дорогу об этом сожалел. Рука сама собой распрямилась, пролетая в считанных сантиметрах от удивленных лиц ребят из клана «Долг», и нанесла смертельный удар в здоровенную башку мутанта. Череп контролера с хрустом раскололся, исторгая из себя мозг псионика. Теперь все.

Глаза и выражения лиц «долговцев» менялись как пластилиновые лица анимационных персонажей. Щелкнули предохранители, черные глазницы четырех вороненых стволов уставились на Олвидара.

– Ну, я пошел.

– Стоять! Ты же излом! – СВУ перекочевала в руки «долговца».

– Сам – урод! Я вам помог, вы мне должны.

– Мутант поганый, сам же натравил на нас эту стаю, а теперь за оказанную помощь лямку вешаешь?!

– Просто отпустите, а? Зона не любит долгов.

– Кого не любит?

В траве серебрилась капля, заключая в кольцо недавних союзников. «Отмщенья, государь, отмщенья…» промелькнула цитата из забытого прошлого.

– Чтоб меня еще раз так с геройскими выходками нагнули. Ладно, о покойниках либо хорошо, либо ничего. Когда меня о вас спросят, я буду молчать, хотя нет, хлопну полтосик – большего не заработали.

Наслаждаться выражениями лиц «долговцев» не было времени. Теперь уже и они увидели захватившую их в кольцо Каплю. Олвидар распрямил свою третью руку, мощно ударив ладонью о землю, подлетел на два метра, в полете цепляясь рукой за близлежащую ветку. Волна жидкого серебра захлестнула четырех сталкеров, стреляющих вдогонку воспарившему Олвидару. «Спасибо «маминым бусам», жить буду»,- констатировал факт сталкер, ощущая слабые удары пуль о свой бронежилет. Четыре «серебряных серфера» метнулись в разные стороны, но аномалия не отпустила свои первое, второе, десерт и компот. «Если натянуть простынь, то получится феерический театр теней. Матушка, я становлюсь злым». Из капли показалось лицо «долговца»:

– Будь ты проклят мутант!

– Я – человек, и если бы вы – гады, не экспроприировали у меня винтовку, то я мог бы оказаться еще и гуманным ЧЕЛОВЕКОМ.

«Собакам собачья смерть. А я теперь как обезьяна по деревьям скакать должен. Жизнь, ты не справедлива». В голове тысячей пожелтевших листовок, гонимых радиоактивным ветром прошуршал смех Зоны. «Я так и знал, что ты не пропустишь шоу любимого актера. Может, нашепчешь, где мне теперь если не новой, то б/у винтовкой разжиться, наверное, валяется где-то неподалеку, грустит по сильной сталкерской руке». Еще один смешок и тишина. Он выбросил руку вперед, хватаясь за ветку следующего дерева. Потом еще раз. Остановился. Оглянулся. Капля металась по поляне, собирая в свое раздувшееся нутро трупы. За время, проведенное ртутной каплей в лесу, она разрослась до размеров маленького озера цвета жидкого серебра. «Что б ты «должниками» подавилась, а лучше отравилась ими или высохла» – Олвидар отсалютировал аномалии открытой флягой.

Прыжки с дерева на дерево высосали последние силы. Вот и кончился лес, а вместе с ним и долгий день. На горизонте вырисовывалась громада ЧАЭС. Тучи раздвинулись, выпуская слепое солнце Зоны на волю. В его заходящих лучах громада Часовни казалась заброшенным замком людоеда. Следы распада и разрушения выглядели отталкивающе и привлекательно одновременно. Но не завиден удел того, кто поверил в то, что людоед сгинул много веков назад, нет, он живет и здравствует в своем замке, плодя кошмары этой радиоактивной земли, пожирая души своих детей и врагов, ибо перед лицом Зоны-Матушки все равны. Ветер трепал листья всевозможных форм и оттенков жженой фольги, проводил своими пальцами по жесткой траве, прижимал к замерзшему телу сырую одежду, приносил звуки Зоны. Выли слепые псы, прятались в зарослях непонятной растительности тушканы, контролеры сидели в телепатическом чате, обсуждая новогодние новости, сталкеры обустраивали схороны, и только «монолитовцы» собирались в дорогу. Неожиданно идиллию пейзажа и мыслей Олвидара нарушила автоматная очередь. Он медленно отпустил ствол дерева, вокруг которого была обвита его гипертрофированная конечность. Беззаботное созерцание вечернего ада пришлось прервать. «Вот сволочи, может это мой последний закат, а вы, эх…» Мимо леса шли пятеро. «Да что ж в этом мире творится-то?! Даже со «Свободой» проще договориться, но, нет, мне достался «Долг». Может это символично: что-то из прошлой жизни, какой-то долг?… Я нарост на дереве, меня не видно, не слышно, просто нет». До слуха Олвидара донесся диалог долговцев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});