Случайное добро - Ольга Смирнова

Матвей ощутил ослепляющую боль в груди и очнулся. В первую очередь он безумным взглядом поискал мать, точнее ее призрак, но не нашел. Зато увидел кинжал, торчащий из груди. Больно. Очень больно. Наверное, ему следовало бы как минимум огорчиться, что он умирает, а как максимум — наслать проклятие на своего убийцу, но…

Матвей был своему убийце очень благодарен. Он понял, какое благо убийца совершил — позволил Матвею умереть героем, в битве, а не трусливо наложить на себя руки. Он не опозорил свою мать. В самом конце он доказал, что способен на великое. Или хотя бы на попытку это великое совершить. И это было самое прекрасное ощущение. Невероятное, оно разливалось по его телу сотней острых игл, но Матвей радовался. Он бился честно, на пределе сил и возможностей. Он не халтурил, не отступал, он шел до конца.

На глаза опять навернулись слезы — на этот раз слезы радости. Впервые за тридцать лет он был собой доволен. Теперь можно умереть, ибо своего предназначения он не перенесет. Он устал. Нет у него силы духа. Пусть кто-нибудь другой спасает мир, без него. Боги найдут следующего избранного, а он, Матвей, все отпущенное время будет на небесах умолять мать о прощении. Ему будет что рассказать ей о последних часах своей земной жизни, когда они сядут пить вечерний чай там, на облаках.

Матвей смотрел на кинжал и не понимал, почему в глазах не мутнеет. Ведь смерть — она же уже близко, не так ли? Интересно, проводит ли его на небо Михаил? Матвей скосил глаза — повернуть голову сил не было — и увидел посланника небес, сидящего рядом на траве. Вид у него был печальный.

— Жаль, мой друг, что все так закончилось. Но хочу, чтобы ты знал — я тобой горжусь, — вот и все, что сказал Михаил, прежде чем раствориться в воздухе.

Матвей вздохнул — увидятся ли они снова? Там, на небесах? А рядом с ним кто-то вопил:

— Вы… зверь! Вы чудовище! Я не буду с вами жить! Развод! Триста раз развод! Если я вам нахамлю, вы меня тоже прирежете?

— Элеонора, — раздался голос Александра над его головой. Матвей чуть улыбнулся. — Я это сделал ради нашей безопасности. Кто знает, на что этот юродивый еще способен. Ты же сама кричала, что хочешь жить.

— Хочу! Но… демоны! Он же беззащитный лежал, а вы его… как рука-то поднялась? Я отказываюсь быть вашей женой!

— Лерок, не истери!

— Молчать! Я не к тебе обращаюсь! Лучше вызови… кого-нибудь! Надо парня спасать!

— Он нас чуть всех не угрохал, а ты спасать? Ты вообще о чем? И потом — у нас нет телефона! Как я вызову?

— Вы… вы…

В голове Матвей ожила темнота. Она вздохнула, ласково погладила его и сказала:

— Ты… отдохни немного, а я закончу. За тебя.

Матвей еще раз улыбнулся. Ему даже понравилось улыбаться.

* * *

Поскольку ни один из присутствующих мужчин не пожелал ее галантно подхватить, обморок пришлось быстро свернуть и сделать вид, что ее просто ветерком пошатнуло. Немного повизжав для разрядки, Лера начала искать взглядом случайных прохожих, у которых можно было бы отнять телефон. Тут умирающий вдруг открыл глаза и сказал совершенно неумирающим голосом:

— Скучали без меня?

Лера подпрыгнула на месте. Спасать его как-то сразу перехотелось. А захотелось сбежать. Противоречивая женская натура во всей красе.

— Не стоит, я прошу. К вам у меня никаких претензий. Пока. А вот мужа вашего я бы с удовольствием… лишила всех привилегий до конца его жизни.

— Все-таки вылезла, — буркнул Александр. — Так я и знал.

— Каково побыть бесполезным, зависимым? Жить-то нравится, поди. И волшебство свое получить обратно хочется, я права?

— Да, права, — спокойно ответил Александр. — Чего изволите? Мою голову на блюде? Поджарить или так, в сыром виде жрать будете?

— Смири свою гордыню, отродье, — голос парня стал злым. — Смири свою гордыню. Ты ничто пред волей божьей.

— О, я понимаю, — с сарказмом произнес Александр. — Так что, мне прощения попросить? На колени пасть? Цветы к вашему алтарю вознести?

— Помимо прочего, смертный. Но прощения ты будешь просить не у меня, а у него.

— У этого? — Лицо волшебника выразило крайнюю степень изумления. — У него-то за что? Кто это вообще такой?

— Он тебе сказал, только ты, по обыкновению, не слушал. Это сын твоей сестры, о которой ты забыл. Твой племянник. И я обязую тебя оставить его в живых. А прощение… выпросишь. У него. Как хочешь.

— Издеваетесь? — прошипел Александр, разом теряя благородную сдержанность. — Он же меня чуть не убил, а я… его спасать должен? Ни за что!

— Как знаешь, красавчик. Только время пошло. Я больше смерть отвлекать не буду, она придет очень скоро. А если он умрет, ты можешь навсегда попрощаться со своими силами. Вот так вот.

— Но почему? Почему именно он? Может, лучше по старинке — цветы, молитвы… — Он запинался от ярости. — Я не желаю пресмыкаться перед этим недомерком.

— Как знаешь, как знаешь. Смирение — великое благо.

— Себе говорите почаще.

— У меня не может быть смирения! — В голос парня вкрались грозовые раскаты. — Ты забываешься! В который раз. Будет забавно наблюдать, как ты делаешь выбор. Ты не желал почитать богов, так склони колени перед «недомерком», чтобы спасти свою ничтожную жизнь. Все вы гордые, пока не прижмет.

— Умри достойно или живи на коленях, — пробормотала Лера. — Я бы выбрала второе. Впрочем, я так и живу.

— Решайте, — прошелестел парень и вдруг сильно дернулся. Из раны потекла кровь, а Лера завопила:

— Сделайте же что-нибудь, мать вашу! Я вас лично на опыты сдам, если он умрет!

Всех спас Игнат. Точнее, попытался спасти, но его лечебное заклинание не сработало. Александр секунду стоял без движения, заворожено глядя на умирающего, а потом сорвал с себя рубашку и прижал к ране. Она мгновенно пропиталась кровью. Лера увидела какого-то гуляющего, единственного на весь парк, который по счастливой случайности говорил по телефону, и метнулась к нему. Бедолага и сообразить ничего не успел, как она выдрала телефон у него из рук и набрала номер скорой.

Глава 10. О наказании

В больнице волшебники разделились — Лера и Игнат отправились в квартиру заканчивать дела, Александр остался караулить психа, которому в тот момент делали операцию.

О чём он думал, на что надеялся, Лере было неведомо. Замкнутый вид его не располагал к задушевным беседам. Она не знала, стоит ли его пожалеть и примет ли он ее жалость, а других позывов в себе не отыскала, и потому сбежала. Решила заняться делом и таким образом позабыть о проблемах. Да, до отношений, в которых супруги поддерживают друг друга, им было еще очень далеко. Но они только начали и начали плохо…