Ветер ночи - Карл Вагнер

– Ты в состоянии ехать верхом? – скорее потребовал, чем спросил Кейн.

Уид посмотрел на своего предводителя и поспешно отвел взгляд.

– Думаю, что да, – невнятно ответил он. Вставая, Уид скривился от боли в сломанных ребрах. – Дай мне минутку передохнуть.

– В конюшне стоят оседланные кони, – сказал ему Кейн. – Наемники тебя не потревожат.

– Черт возьми, что произошло? – пробормотал Уид, пытаясь сохранить равновесие. – Где Пледдис и его люди? Все ушли искать тебя…

Ночной ветер донес зловещий вой. Он был похож на лай гончего пса, приближающегося к своей жертве. Это был не самый приятный звук…

– Подозреваю, что они встретили других охотников, – ответил Кейн.

Он бросил Уиду внушительный слиток золота. Хоть весил тот немало, золото истерзанные руки пленника смогли удержать.

– Это тебе, – обратился к нему Кейн. – Используй его так, как сочтешь нужным. Когда почувствуешь себя в силах ехать, возьми Клесст, и поезжайте. Скоро рассвет, и вы будете в безопасности. Кроме того, Пледдис мне кое-что должен. Забери Клесст с собой и остановитесь на постоялом дворе в Обри – этот городок далеко на севере. Туда власть объединенных городов уже не распространяется, и никто не будет вас там преследовать. Хорошенько позаботься о ребенке, а когда я вернусь, то поделюсь с тобой спрятанной добычей. Я знаю, что золото тебя сильно интересует…

Уид стер кровь с лица, так и не поняв, как Кейн проник в его самые потаенные замыслы.

– Да, Кейн. Сделаю все, как скажешь. А ты? Пледдис может вернуться в любую минуту…

– Я сам позабочусь о своих долгах, – грозно заметил Кейн. – А ты выполняй то, что я тебе поручил.

Когда Пледдис толчком распахнул двери «Гнезда Ворона», уже светало. Луна Повелителя Демонов давно скрылась за черными холмами. Капитан, шатаясь, вошел в зал. Его одежда была изодрана и окровавлена, а лицо – бледнее, чем обычно. Он весь дрожал, на его мече высыхал ихор. Улыбка давно исчезла с губ Пледдиса.

– Демоны! – пробормотал он сдавленным голосом. В отупении и ошеломлении он вышел на середину зала. – Дьяволы с холмов! Чтоб их!.. Эти твари были повсюду. Выли, царапались, бросались на нас с деревьев и со скал… Слишком много их было… повыползали отовсюду. Мы не могли их остановить!

Его глаза все еще были переполнены ужасом.

– А этот пес! Проклятый черный пес! Я видел, как он утащил Эриала. У меня в ушах еще стоит его лай. Я бежал через холмы, как затравленный лис; я был быстрее всех… и вернулся живой…

Он замолчал, чтобы перевести дух, и лишь тогда заметил, что в таверне не все в порядке. В здании царила мертвая тишина.

– Где… где же все? – воскликнул Пледдис.

– Я здесь, – отозвался Кейн, выступая из темноты.

СИРЕНА

ПРОЛОГ

– Ее привезли вскоре после того, как стемнело, – бормотал служитель, словно краб боком пробираясь меж молчаливых рядов каменных плит. – Кажется, вот она.

Он остановился возле одного из низких каменных постаментов, длинного и плоского, как гроб, и приподнял грязную, мерзкую тряпку. Мертвые девичьи глаза безмятежно уставились в темное небо, лицо, скривившееся от боли и пытки, превратившееся в белую оскаленную маску, было испачкано и покрыто синяками.

Застывшие капельки крови расплылись на шее и груди девушки, сверкая, как ожерелье из темных рубинов.

Человек в плаще коротко и отрицательно качнул головой под темным капюшоном. Страж, с лицом белым и круглым, как луна, опустил тряпку.

– Нет, это не та, – пробормотал он извиняющимся тоном. – Знаешь, иногда возникает такая путаница. Их же много тут, этих девочек. Они постоянно вьются у ворот… – Ежась от холода, он двинулся вдоль помостов, то здесь, то там заглядывая под грязную ветошь. Его спутник молчаливой темной тенью следовал за ним.

Еле горящие фонари скорее сгущали, чем разгоняли тьму в городском мраке Керсальтиаля. Тяжелый дым курений, призванных отгонять запах смерти, смешиваясь с тьмой, превращал ее в театр темных призраков – более зловонный, чем городские отстойники. Со всех сторон сквозь дымку полумрака доносилось монотонное «кап-кап-кап» тающего льда, время от времени где-то с шумом и грохотом обрушивался целый пласт. Городской морг нынче ночью был переполнен, как всегда.

Лишь несколько из его сотен с лишним холодных каменных плит были темны и пусты, на остальных под тряпками громоздились чьи-то безымянные тела – иногда в самых невообразимых позах, словно ни смерть, ни холод не могли заставить их утихомириться. Над городом нависла ночь; но через несколько часов ее сменит утро, здесь же, в этом лишенном окон зале, ночь царила всегда. В свете горящих фонарей, в перекрестье теней на полу и по углам лежали мертвые, без имен и званий, дожидаясь своего срока, одни – родных, которые, быть может, разыщут и заберут их, другие – общей могилы где-нибудь за стенами города.

– По-моему, здесь, – подал голос служитель. – Да. Сейчас я зажгу лампу.

– Покажи, – распорядился голос из-под капюшона.

Служитель оглянулся настороженно и испуганно. Этот неизвестный в плаще излучал какую-то силу. Властность и величие сквозили в его словах и жестах.

Предчувствие беды давно накрыло надменный Керсальтиаль, чьи гордые башни подпирали небо, чьи подвалы и погреба уходили в самое сердце земли.

– Но свет… вы ничего не увидите… – пробормотал служитель, все же послушно откидывая подобие савана.

Не то проклятие, не то рычание вырвалось из горла странного посетителя какой-то нечеловеческий звук, в котором звучало больше ярости, чем горя.

Лицо, обратившее к ним неестественно расширенные глаза, было, вероятно, прекрасно при жизни, но смерть исказила его черты, искривила ужасом и болью.

Струйка крови застыла, стекая с прикушенного языка девушки, а шея выгнулась под невозможным для живого человека углом. Одежда из светлоокрашенного шелка была порвана и натянута на нее неумело и грубо, словно ее одевал мужчина. Она лежала на спине, с плотно прижатыми к телу маленькими кулачками.

– Ее нашла городская стража? – повторил посетитель.

– Ну да, поздно вечером. В парке у гавани. Она висела на одном из деревьев – в той роще, где каждую весну столько белых цветов. Должно быть, только-только отошла. Стражники сказали, что она была еще теплой, как живая, хотя нынче с моря тянет холодом. Похоже, сама повесилась… вскарабкалась на дерево, привязала веревку и прыгнула вниз. Я никогда не мог понять, почему они все это делают… Такая хорошенькая…

Гость молча стоял и смотрел на неизвестную девушку.

– Вы вернетесь утром или подождете наверху? – почтительно поинтересовался служитель.

– Я заберу ее сейчас же.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});