Помойник - Борис Терехов

— На следующий день я шепнул в магазине продавщице Юльке, что Виктора, возможно, убил Помойник. Она известная сплетница, и скоро об этом шумел весь поселок. Причем каждый от себя добавлял все новые и новые подробности, — сказал Денис и перевел дух. По всей вероятности, раньше он никому не рассказывал эту историю. Но поделиться с кем-нибудь ею ему очень хотелось. Сейчас же, перед угрозой близкой смерти, у него появилась для этого отличная возможность. Лучше и не придумаешь.

— На мое счастье, на ментов сверху никто не давил, и они занимались этим делом спустя рукава, — заговорил Денис снова. — Убийство Виктора поручили расследовать каким-то практикантам. Поначалу они подозревали Кривоноса. Поскольку он был самым заинтересованным лицом. Ведь в случае смерти твоего дяди, Генка автоматически занимал его должность и получал всю его власть на свалке. Но в тот день Кривоноса тут вообще не было. Он уезжал с документами по делам администрации полигона в Москву. Стало быть, имел железное алиби. Практиканты покопались еще немного, но так ничего и не нарыли. Нет, конечно, кое-кто из наших догадывался, что Виктора мог убить я. Но на свалке не принято откровенничать с ментами. Это не в здешних традициях.

— Понятно, — протянул я. — Но не верю я тебе, что ты убил Виктора случайно, защищаясь. По-моему, ты изначально хотел завладеть его деньгами.

— Пожалуйста, Вова, не верь. Мне от этого ни холодно, ни жарко. Но это действительно так. Все произошло случайно. В запале. Об его деньгах я вспомнил потом, когда он был уже мертв. Но в сторожке я ничего не обнаружил. Кроме тех бабок, которые он выручил от последней сделки. Тогда я подумал, что все его капиталы достанутся вам, его родственникам. Но, интересно, с какого такого перепоя? Я решил, что вы обязаны поделиться со мною, и отправился в Москву. Хотел поближе понаблюдать за вами. В первую очередь, за тобою. А денег, найденных в сторожке, как раз хватило на то, чтобы открыть там свой маленький бизнес.

— Ну и ограничился бы им. Чем он тебя не устраивал? Занимался бы благородным делом. Очищал бы Москву от мусора.

— Я заслуживал большего, чем быть обычным мусорщиком. Хоть и столичным, — фыркнул он. — Что я напрасно столько лет гнул спину на Виктора?

— Ага, и столько лет жил в антисанитарных условиях. Нет, не убедил, — заметил я. — Какой же ты негодяй, Денис. Мало того, что ты убил Виктора, ты еще устроил слежку за нами с сестрой. Потом и вовсе ее похитил.

— Вова, считай меня кем угодно — негодяем, извергом, душегубом. Я не возражаю. Теперь это не имеет ни малейшего значения, — мрачно усмехнулся он.

— Ты не боишься, что я заявлю об этом в милицию?

— Представь, не боюсь. У тебя нет никаких доказательств моей вины. Кроме моих собственных слов. От них же я откажусь в любой момент. Если, конечно, нам удастся выжить этой ночью.

— Здесь с тобой не поспоришь, — вяло согласился я. — А тебе известно, что произошло с Крохлей?

— С Крохлей-то? Я сказал «А», скажу и «Б». Крохля был единственным человеком, который видел, как я в тот вечер сидел и выпивал вместе с Виктором. Но и только. Он просто заглядывал к нам в сторожку. До того, как мы с ним поругались и сцепились. Но Крохля был несерьезным свидетелем. Кто бы ему поверил? Он вечно пребывал под градусом. Поэтому до поры до времени я его не опасался. Но потом до меня дошли слухи, что ты, Вова, был на свалке и разговаривал с бомжами. В частности, с Крохлей. Это меня встревожило. Сдуру он мог о чем-нибудь проболтаться. Тогда бы ты начал под меня копать. Мне это было совсем не к чему.

— И ты решил его убить?

— Нет. Я поехал на свалку всего лишь сказать, чтоб он поменьше молол языком. Нашел Крохлю спящим пьяным в его шалаше на полигоне. Растолкал. Мы немного потолковали. Но с пьяным это тухлое дело. После отправились к его хибаре в подлеске. И, прикинь, по дороге он стал мне угрожать. Говорить, что расскажет тебе, как видел меня в тот вечер в сторожке с Головой. То есть с Виктором. И что, дескать, ты меня расколешь и выведешь на чистую воду. Вот мразь подзаборная! Естественно, я не стерпел. Вспылил и стукнул его пестиком в лобешник. Точнее, в висок. Как Виктора. Во второй раз это было легче.

— Тем же самым пестиком, что и моего дядю?

— Да, им. Жалко было его выбрасывать. Удобная вещица. Я увез пестик с собой в Москву. Но после истории с Крохлей, все-таки от него избавился. Ни к чему хранить такую важную улику.

— Правда, избавился?

— Правда. Но не навсегда. Я знаю, где его найти. Вдруг еще понадобится.

— Получается, что Крохлю ты тоже убил случайно? Защищаясь? — спросил я. — Или как?

— Или как. Нет, его не случайно. Слишком многое он себе позволял. Но не велика потеря для рода человеческого. Одним бомжом больше, одним бомжом меньше. Кто их считает? Они как пыль под ногами, — произнес Денис. — Я изуродовал тело Крохли, чтобы опять подумали, что это лютует Помойник.

— Я слышал, что Крохля погиб ночью, — вспомнил я.

— Тебе соврали. Бомжи вообще любят пугать друг друга Помойником. Но особенно, посторонних.

— Я это заметил.

— К тому же им выгодно само его существование — уменьшается продолжительность их рабочего дня. Нет, когда я с ним разделался, начинало только-только смеркаться.

— Но напрасно ты убил Крохлю, — покачал я головой. — Он мне про тебя ничего не говорил.

— Да? Молоток, мужик. Но что с того? Сказал бы позже. А так, нет человека, нет проблемы, — назидательно промолвил Денис. — Впрочем, сейчас нам нужно думать о другом. О том, как нам самим остаться в живых.

— Что ты предлагаешь?

— К сожалению, ничего. Но следует быстрее найти какой-нибудь выход, пока Помойник до нас не добрался, — сказал Денис, поднялся с пола и пошел в комнату. Сидеть одному в полутемной прихожей мне не хотелось, и я последовал его примеру.

Гера и Шура о чем-то тихо переговаривались на кровати. Гарик и Вика занимались тем же на скамье у дальней стены. Фролик сидел за столом и угрюмо разглядывал свою бейсбольную биту, а Алекс расхаживал замысловатыми кругами по комнате.

— Все из-за тебя, — с раздражением упрекнул он Дениса, оказавшегося у него на пути. — Вечно мы из-за тебя попадаем во всякие дурацкие истории. Сперва с этим налетом на бутик. Еле-еле откупились от милиции и чудом не угодили за решетку. Потом с поездкой к Вове за заявлением и синяками для Фролика. Теперь вот с похищением этой бабы получилось и того чище. Помойник какой-то объявился, от которого надо прятаться. Иначе он растерзает нас живьем.

— Верно, говоришь, Алекс. Денис шибко хитроумный. Постоянно всех подставляет. Держит нас за полных кретинов — с воодушевлением поддержал приятеля Фролик.

— Я бы тоже ни за что не связался с этим прохиндеем, — присоединился к ним Гарик. — Но он наобещал мне золотые горы. А где эти горы?

— Где-где? В Караганде, — находчиво ответил Денис.

— Потом, следовало нас предупредить, что на свалке обитает эдакая образина, — продолжал Гарик. — Да и ты, Вика, хороша. Почему молчала о Помойнике?

— Откуда я знала, что Денис вообще потащится сюда, на мусорный полигон? — возразила та.

— Морду набить ему надо, — заметил Фролик.

— Ну и набили бы, — подзадорил его Гера.

— Ты-то, ради бога, не встревай, — осекла мужа Шура. — Пускай они сами между собой разбираются.

— И давно бы набили. Да руки не охота об него марать, — буркнул Алекс.

— Нет, я не могу! С вами прямо умора! Какие, однако, вы умники! Какие чистоплюи! Захотели заиметь бабки, совсем не прилагая никаких усилий. Ловкачи! К вашему сведению, так никогда не бывает! — огрызнулся Денис.

— Мы только и делаем, что прилагаем усилия. Все в пене от этих усилий. А в результате? Мы ровным счетом ничего не получаем, кроме одних твоих обещаний и угроз, — досадливо произнес Алекс, продолжая кружить по комнате. У окна — того самого, через которое я безуспешно пытался заглянуть в сторожку — он на секунду задержался.

Внезапно со звоном разлетелось стекло. Верблюжье одеяло, что занавешивало окно, откинулось в сторону, и в комнату проникла огромная лапа. Лапа была с длинными закругленными когтями и покрыта рыжеватой шерстью. Она вцепилась в горло Алекса и оторвала его от пола.

Какое-то мгновение все мы, как завороженные, смотрели на парня, который только что разговаривал с Денисом. Как он с вылезшими из орбит глазами, дергая в воздухе ногами, пытается разомкнуть страшную хватку. Но тщетно. Сделать этого ему не удавалось. Напротив, от его стараний освободиться хватка становилась лишь сильнее и крепче. Из-под лапы выступила кровь Алекса. Она начала стекать по шее хрипящего парня и дальше — по груди, окрашивая багровыми пятнами его свитер.

Все происходящее казалось нереальным. У меня даже промелькнула мысль, что мы находимся в кинотеатре на просмотре голливудского фильма ужасов.