Мёртвая вода. Часть 2 - Внутренний Предиктор СССР

Рост объемов производства при платежеспособном спросе, ограниченном энергетическим стандартом, управлением базой прейскуранта и ограничением потребительских доходов в семьях общественно безопасным уровнем, позволяет увеличить число потребителей продукции только за счет снижения номинальных цен. Но цены в бесструктурно управляемой суперсистеме не могут устойчиво быть ниже порога рентабельности, определяемого структурой функционально обусловленных расходов (см. ранее их конкретный перечень) производственных предприятий, находящейся под внешним управлением через налогово-дотационную, кредитную и страховую политику, осуществляемую в обществе. И если обществу необходим некий объем производства, при котором реальные цены на продукцию оказываются ниже сложившегося отраслевого порога рентабельности производства, то общество оказывается перед выбором:

*          либо дотациями и субсидиями порог рентабельности понизить и достигнуть общественно необходимого уровня потребления;

*          либопринести в жертву идолу закона стоимости благоденствие  большинства, возможно в преемственности нескольких поколений.

Даже при господстве ущербного стяжательски лично-собственнического мировоззрения “развитые” страны поддерживают дотациями и субсидиями уровень сельскохозяйственного производства, позволяющий тамошней “элите” не бояться голодных бунтов тамошней “черни”. То же касается и системы народного общего и специального образования, которая ни в одной “развитой” стране не обходится без финансовой поддержки из государственного бюджета.

Так в условиях “элитарно”-невольничьего строя на уровне макроэкономики для поддержания общественной стабильности и спокойствия — под давлением обстоятельств — правящей “элитой” принимаются меры, соответствующие концепции управления народным хозяйством как целостностью по схеме предиктор-корректор; концепции, исходящей из принципа демографической обусловленности потребностей. Разница только в том, что в условиях “элитарно”-невольничьего строя эти меры входят в жизнь под давлением обстоятельств и становятся со временем традиционной чертой стиля хозяйствования в каждом из государств, но вопреки стяжательски лично-собственническим объективной нравственности и воззрениям обывателя и экономической профессуры; а в концепции общественной безопасности они — нормальное средство управления саморегуляцией системы общественного производства, нацеленного на гарантированное удовлетворение демографически обусловленных потребностей всех в преемственности поколений.

В условиях поддержания энергетического стандарта обеспеченности средств платежа, управления базой прейскуранта, объем возможных дотаций и субсидий ограничен именно ими, и ограничен сверху. Концепция демографической обусловленности общественно полезного производства исходит из объективной упорядоченности потребностей по приоритетам значимости, показанной на рис. 3. И в соответствии с этой упорядоченностью по приоритетам, дотации и субсидии должны вытеснять продукцию из спектра платного потребления в спектр внепрейскурантного (т.е. бесплатного или непосредственно оплачиваемого из общественных фондов) потребления по мере роста спектра производства продукции, отвечающей стандартам, объективно признаваемым потребителями.

Исторический опыт показывает, что именно этот процесс протекает под давлением обстоятельств и в условиях “элитарно”-неволь­ничьего строя. Исторически первой появляется система обязательного всеобщего образования за счет государства, которая в своем развитии распространяется на всё более широкие слои населения и поднимается ко всё более высоким уровням образования: от начальной школы в XIX веке (в разных странах) до аспирантуры в СССР и некоторых других странах в ХХ веке. Исторически реально вторым появляется дотирование сельскохозяйственного производства; потом дотирование транспортных инфраструктур; дотирование жилищного строительства и т.д. по упорядоченности прейскуранта.

Рис. 3. Схема исторически устойчивой упорядоченности продукции в прейскуранте.[154]

Это означает, что концепция планового ведения народного хозяйства, исходя из принципа демографической обусловленности потребностей, при согласованном структурном и бесструктурном управлении макроэкономическими системами разных иерархических уровней значимости выражает объективно существующую тенденцию развития отношений в системе «управление — производство — распределение». Другое дело, что в условиях “элитарно”-неволь­ничь­его “общественного” устройства эта тенденция пролагает себе дорогу, преодолевая сопротивление сиюминутного своекорыстия, порождающего слепоту, твердолобость и беззаботную вседозволенность в поведении у разного рода социальных групп как возомнивших себя “элитой”, так и завидующих социальному положению “элиты”.

Так протекает “социальный прогресс”. Законы ценообразования обусловлены исторически устойчивой упорядоченностью потребностей в каталоге прейскуранта и массовым эгоизмом иерархии “элит”, отрицающих потребительские права не-“элит”. Именно по этой причине, то явление, которое получило название “социальный прогресс”, проявляющийся в росте образованности, социальной защищенности и т.п., невозможно без дотаций и субсидий, защищающих главным образом долговременные потребительские права большинства от разного сиюминутного своекорыстия как разнородных “элит”, составляющих меньшинство, так и от беззаботности о самой себе толпы, составляющей большинство. Попытка отменить дотации и субсидии вызовет социальную катастрофу в любой из стран, поскольку при сложившихся ценовых пропорциях и “механизме” реального ценообразования сделает невозможным привычные для них объемы производства во многих отраслях, создающих привычный спектр комфортного потребления[155].

Под давлением обстоятельств “правящая” “элита” всех стран вынуждена произносить слова вроде «социально ориентированная экономическая политика», «устойчивое развитие» и т.п. Эти слова — пустые слова, пока произносящие их и внемлющие им не уразумели для себя, за кем из рожденных в человеческом образе концептуальная власть признает всю полноту прав развития их личностей. Такого рода признание и декларации, обусловленные объективной нравственностью, в процессе общественного самоуправления выражаются:

*          либо в принудительном ограничении возможностей развития одних (причисляя к такого рода ограничениям и разнородное членовредительство) с целью создания условий, в которых другие могут заведомо преобладать и прежде всего прочего доминировать в сфере потребления, располагая беззаботно свободным временем;

 либо же в отсутствие непосредственных принудительных ограничений строится система массового (кодирования) программирования внесознательных уровней психики большинства.  

*          практически же второе дополняется первым.

Но отсутствие ограничений на возможности развития всё же допускает внешние принудительные ограничения (исключая программирование психики, нарушающие Богом данную свободу воли, которая во многом есть свобода интеллектуальной деятельности). В нормальном обществе внешние принудительные ограничения — это прежде всего, система прямых запретов на те или иные действия в отношении биоценозов и разного рода квалификационные цензы. То есть общественная система защиты природы и общества от действий разного рода одержимых, самонадеянных и амбициозных (пустохвалов) бездумных, не обладающих должной для избранной деятельности самодисциплиной внутреннего и внешне видимого поведения или статистически часто придерживающихся жизнеубийственной (в самом разнообразном её виде) дисциплины поведения.

Такой взгляд предполагает, что внутрисоциальные иерархии личностей (людей) — богупротивны, антиприродны, антибиосферны, античеловечны. Вся история от времен ранее Эхнатона (10‑й фараон XVIII династии, с 1375 г. до н.э.), Моисея показывает, что иерархии личностей творят вседозволенность, ущемляя возможности развития “низших” в угоду сиюминутным вседозволенным потребительским притязаниям “высших”. На наш взгляд, именно поэтому Иисус прожил жизнь простым человеком, хотя его династические права на престол в Иудее были несомненны для многих его современников. Но Мессия не стал ни царем, ни земным первосвященником не только в микроскопической Иудее, но даже ни в одной из “сверхдержав” древности, что на первый взгляд, свойственный человеку из низов толпы, открывало гораздо большие возможности для мессианской деятельности; то, что это могла бы быть не та по её существу деятельность, толпа не видит, завороженная сказкой о добром короле. К этому же ознаменованию не той деятельности относится и эпизод искушения Христа дьяволом с предложением, отвергнутым Христом, передачи ему всех царств земных и СЛАВЫ их (Матфей, 4:10, Лука, 4:6)[156].