Второй встречный - Оксана Зиентек

обученным рыцарем. Но потом вспомнила ершистый характер новоприобретенного братца и согласилась, что Айко хоть зря задираться не будет. А если и ляпнет чего-нибудь не подумав, то с него, как с мальчишки, спросу еще никакого. Никто его всерьез не воспримет.

— Огня добыть или так прочитаешь? — Голос мужа звучал все так же спокойно. Но я-то уже прекрасно знала, как хорошо умеет Арвид владеть собой, поэтому спокойствию этому доверяла не сильно.

— Своим обойдемся. — Проворчал мужик, жестом подзывая кого-то из глубины дома. К нему тут же подбежали два таких же здоровых парня, один из которых держал в руке горящий факел.

Староста долго читал бумаги, смешно морща лоб и что-то проговаривая одними губами. Мои племянники так делали обычно, читая особенно длинные или незнакомые слова. Прочитав грамоту, Вит еще долго крутил в руках печать, то ощупывая ее пальцами, то разглядывая при свете факела. Еще чуть-чуть, казалось мне, и он понюхает ее, а то и вовсе начнет пробовать на зуб. Но, видно, подобные печати мужику уже видеть приходилось (Как там говорил уважаемый сосед: «Трех хозяев пережил?»), так что подлинность ее сомнений не вызвала.

— Новый хозяин, значит. — Теперь уже утвердительно повторил Вит. — Ну, извиняйте, если чего не так. Места тут глухие, мало ли, кто на ночь глядя заскочит. — И, повернувшись к дверному проему, громко пробасил. — Порядок! Свои.

Большинство наших горнборгских мужиков в таких случаях говорили: «… Кого на ночь глядя принесет», но королевская печать на грамоте была все-таки подлинной.

— Осторожность еще никому не помешала. — Одобрительно кивнул Арвид. И спросил. — На ночь примешь постояльцев? А то дошел до меня слух, что в господском доме не прибрано…

— Хо! — Оценил юмор староста. — Прибрать — не штука. Но не заводиться же на ночь глядя… Приму, отчего не принять. И кусок хлеба лишний найдется. Правда, вечерю мы на такую ораву не готовили, так что больше ничего и нет.

— Своим обойдемся. — В тон ему ответил муж. — Завтра разместимся, как полагается. А сегодня жену мою на ночлег устроить надо. И вдова еще с нами, детная. Детей накорми.

— Это можно. — Сдвинулся наконец-то с места староста, на ходу что-то указывая младшим то ли родичам, то ли охранникам. — Милости просим! А вдову Вашу мы к старой Ружке спать отправим. Там места много.

— Мою вдову ты, если повезет, не застанешь. — Рассмеялся Арвид, не скрывая облегчения. — А Марьяну, что с нами приехала, на постой определи. А то мелкие совсем в дороге измучились.

После этого, хотя на небольшой площади все и так прекрасно слышали разговор, повернулся к обозу и скомандовал.

— Приехали, ребята! Ставь лагерь!

В быстро сгущающихся сумерках наши люди уже привычно развернули телеги так, чтобы в случае необходимости создать из них прикрытие. Дюжие ребята проворно распаковывали поклажу, ставя палатки и готовясь ночевать под открытым небом.

— Тилль! — Позвал муж друга. — Пошли пару мальчишек с Марьяной. Пусть с детьми помогут. Заодно, там и заночуют.

— Добрó. — Кивнул господин Тилль и, как обычно, неспешно пошел раздавать указания.

Нас же староста пригласил в дом. Там уже вовсю суетились несколько женщин, которых Вит представил нам как свою жену и невесток. Мы с Арвидом сели на предложенное почетное место, пока женщины шустро собирали поздний ужин. Мужчины беседовали обо все и ни о чем, а я исподволь разглядывала старшую из женщин. Если сравнить, то вряд ли она была намного ниже меня, на пару пальцев, наверное, не больше. Но рядом с огромным мужем женщина казалась просто крошкой. И если Вита прожитые годы пощадили, то почтенный возраст его жены был заметен сразу.

Пока я, стараясь не глазеть совсем уж неприкрыто, разглядывала хозяйку, в дом вошли также Тилль, Хойгер, а также мужчины, которые прикрывали спину Вита во время нашего разговора. В свете факела они показались мне молодыми парнями, но сейчас я видела, что младший из них — примерно мой ровесник. Обманчивое впечатление создавала непривычная для таких крупных мужчин легкость движений. Это не была та грация, с которой двигались Дирк, Арвид или любой рыцарь доброй выучки. Скорее, природная грация дикого зверя, сытого, но от этого не менее опасного. Поприветствовав хозяйку, все заняли предложенные им места.

Как и предупреждал староста, поздний ужин для нежданных гостей не отличался изобилием. Темный хлеб, с десяток вареных яиц, грубо нарезанная ветчина, какая-то зелень и крепкие клубни репы. Ужинали, в основном, мы. И еще младший из мужиков то и дело тянулся за новым куском мяса, искоса поглядывая на родителя. Да и то, видно было, что он, скорее, получает удовольствие, чем утоляет голод.

— А что, Вит, хорош ли был в этом году урожай? — перешел к делу Арвид, когда вежливость позволила начать беседу.

— Да, как сказать… — Вит замялся. Я заметила, как переглянулся Арвид с рыцарями, тоже обратив внимание на эту заминку. Интересно, староста стыдится запущенного хозяйства или решает сейчас, как поудобнее соврать?

— Говори как есть. — Арвид не стал ходить вокруг да около. — Если урожай был плохой, то я должен знать, чего надо докупить сейчас, пока цены совсем до небес не взлетели. Три шкуры драть я с вас не буду, но что и к чему — знать должен.

— Да какой там урожай! — Вмешалась в разговор старостина. — Я уже и не помню, когда в этом проклятом месте хорошо родило…

Под суровым мужниным взглядом женщина замолчала было, а потом махнула рукой.

— Ну, чего ты на меня зыркаешь?! Думаешь, если я промолчу, так кто другой не скажет? Скажи уже господам, чтобы потом обид не было. Не видишь разве, в кои-то веки Творец нормальных людей послал.

— О-о, как оно… — Протянул Хойгер, осеняя себя знаком Творца.

— А в чем дело-то? Кто кого и за что проклинал? — Голос господина Тилля звучал деловито. Не было похоже, чтобы этого рыцаря испугало какое-то там проклятие. Скорее, что он, засучив рукава, сейчас пойдет разбираться со зловредной магией.

— Если верить сопроводительному письму, что вручил отцу наместник вместе с бумагами, то никто