Экзорцист. Утроба Ведьмы (СИ) - Тард Джулия

— Что ты собираешься делать с хозяйкой приюта?

— Ничего. Всё что нужно, с ней и так уже сделала сама Лола. Так что мне не придётся марать руки человеческой кровью.

Больше ничего не говоря, Велес покорно шел с Марией до виселиц и обгорелых столпов, за телом сожженной ведьмы.

В его голове было слишком много мыслей. Слишком много, сбивающих с толку противоречий. Ведь чем больше времени он проводил с этой девочкой. Чем чаще разговаривал, тем сильнее становилось его желание отказаться от задуманного.

«Нет! Нельзя! — отдёрнул себя Велес. — Нельзя словно мальчишка поддаваться эмоциям. Нельзя подпадать под её влияние! Её чертовски сильно влияние, которого она, судя по всему, даже не осознаёт!»

Нет. Он не остановится. Он обязательно доведёт задуманное до конца. И никто ему в этом не помешает.

Забрав подготовленное к погребению тело, Велес помог Марии донести его до приюта. Хоронить девушку в другом месте она не собиралась.

— Почему ты выбрала для неё именно это кладбище? — впервые за всё время поинтересовался Велес, стоя над свежей могилой. -

— Потому что она отдала свою жизнь за этих детей. Пожертвовала ради них всем, что у неё было. Сумев спасти не только своих воспитанников, но всех кто придёт сюда после. И заслуживает лежать именно в этом месте. В любом случае вопрос с Шатоденом решен. Ведьма убита и вскоре эпидемия перестанет набирать обороты.

— Уверена? — с сомнением в голосе поинтересовался Велес.

— Вполне. Сам ведь знаешь, как это работает. Без постоянной подпитки любые насланные болезни заканчиваются быстрее, чем естественные.

Велес молчит. Смотрит на неё сосредоточенно, слегка подрагивая губами, будто через силу пытается удержать на них несказанные слова.

А может просто злился? Обычное дело для такого темпераментного и непредсказуемого старика как он.

Вернувшись в гостиницу, Мария снова поела, после чего, будто мёртвая рухнула на кровать. Она знала, что в последнее время начала обладать куда большей силой, чем обычно. Стала куда мощнее, быстрее и выносливей.

Вот только и уставала после всего в несколько раз сильней. Из неё словно высасывали все соки, а откуда их нужно было брать, Мария не понимала. Не находила необходимого источника. Обычная еда и сон не особо помогали. Казалось нужно что-то ещё.

Но вот что?…

Провалившись в глубокий сон, она не сразу услышала противное воронье карканье.

— Кх-ар! Кх-ар! — не унималась птица, стуча клювом в закрытое окно. — Кх-ар!

— Хватит… Отстань… — в полудрёме пробормотала Мария.

— Пойдём! Кха-ар! Пойдём! — начал превращаться в её сознании скрипучий вороний голос во внятную, человеческую речь.

— Куда?… Всё кончено…

— Не-т! Не-т! Идё-м! Идё-м!

— Да что с тобой не так! — недовольно зарычала Мария, прекрасно понимая, что так просто он её в покое не оставит. — Хватит уже сводить меня с ума! Ведьма мертва! Шатоден свободен!

— Не-т! — кажется, ещё сильней прокричал ворон, заставляя её испугано вздрогнуть. — Не-т! Дум-ай, Мария! Дум-ай!

— Хватит уже отчитывать меня будто ребёнка, Мих… — сама не ожидала от себя подобной оговорки…

А ведь на секунду ей на самом деле показалось, что это её фамильяр. Показалось настолько отчётливо и ясно, что мелкие волоски на теле тут же стали дыбом.

Болезненно впившись пальцами в соломенный матрас, Мария снова посмотрела на наблюдающую за ней птицу, чувствуя, как быстро начинает стучать сердце, пропуская отдельные удары.

Когда именно он появился возле неё? Такой надоедливый и своенравный, преследующий ее, где бы она не оказалась.

«Это не птицы, — прозвучал в памяти голос Михаэля, вызывая дрожь, — а осколки душ демонов, заточенных в темнице Ада. Только так томящиеся в нём жизни способны проскальзывать сквозь его границы…»

Губы задрожали, а на глаза навернулись слёзы.

А что если?…

Поднявшись с кровати, сделав шаг навстречу наблюдающему за ней ворону, Мария осторожно протянула руку, пытаясь к нему прикоснуться. Чем дольше она смотрела на недовольную птицу, тем сложнее удавалось сдерживать внутреннее волнение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В каждой клеточке её тела пульсировало навязчивое:

«Это он! Это он! Это он!»

— Михаэль?… — испугано прошептала Мария осипшим от волнения голосом, но не успела договорить, как огромный ворон сорвался с окна, исчезая в темноте. — Нет! Подожди! — выскочила вслед за ним.

Казалось, сердце не выдержит, если она снова его потеряет! Если снова потеряет единственное что осталось ей от него!

Не разбирая дороги, она мчалась куда-то вперёд, пытаясь не потерять из виду сливающуюся с чёрным небом птицу.

— Кх-ар! — приземлился ворон на ветхий крест детской могилы.

Как и в первый раз, он снова привёл Марию именно сюда.

— Я не понимаю… — мотнула она головой, слизывая с губ бегущие по лицу слёзы. — Что я упустила? — огляделась по сторонам, не имея ни малейшего понятия за что зацепиться.

А что если она просто сошла с ума? Что если она ищет связи там, где её нет?

— Думай! Кх-ар! Думай! Кх-ар!

— Хорошо, Михаэль… Хорошо. Я думаю! Думаю! — до боли сжала кулаки Мария, прижимая к вискам. — Заключив контракт с демоном Лола, выбрала для своей мести именно болезнь. Но каким образом она её наслала? Обычно ведьмы делают это с помощью магии. Колдовством, зельями, проклятьем. Переносчиками становятся крысы, кошки, скот. Но что если здесь, в Шатодене, буйствует не только чума. Что если она маскирует что-то ещё? То, что продолжит распространяться даже после смерти ведьмы? Но что? Что Лола могла на них наслать? — мысли роем клубились у неё в голове, напоминая бешеный водоворот! — Это должно быть что-то символичное. Что-то особенное. Что-то имеющее непосредственное отношение к тому, что они делали… — будто по щелчку пальцев все её мысли сошлись в одной единственной точке, погружая её разум в тишину из которой донёсся только один единственный, правильный ответ. — Сифилис… Она отравила их сифилисом… А значит… — пронеслось по её телу электрическим разрядом, заставляя сосредоточенно осмотреть погруженное в гробовой покой кладбище. — Где-то здесь, под землёй, притаился упырь… — гниющее, мерзкое отродье что, питаясь кровью детей, заражало их болезнью, превращая в источник эпидемии. — И пока я его не прикончу, мор не остановится…

«Эта тварь до сих пор сосёт кровь детей. Только теперь их смерть списывают на чуму. Довольно удобно. Слишком удобно для низкосортной нежити!»

— Кх-ар! — снова закричал ворон.

На этот раз куда тревожнее, чем обычно. Предупреждая об опасности, которую она и сама уже ощутила.

Приближение упыря Мария почувствовала задолго до его появления. Достав нож, с которым никогда не расставалась, она побежала на встречу возвращающемуся после кормежки монстру.

Обезображенная волдырями, покрытая кровоточащими язвами, опухшая, деформированная тварь, не напоминающая ни одно существующее в природе существо. Идя на четвереньках, ступая когтистыми лапами по сухой земле, он словно собака шоркал носом, ловя в воздухе чужой запах, причмокивая огромной, окровавленной пастью.

Как и предполагала Мария, первое ощущение не подвело. С самого своего появления в Шатодене она почувствовала именно его. Но получив доступ к части воспоминаний Лолы, не только сумела найти ведьму, но и позволила демону, скрыть от себя присутствие этой твари.

Большой. Слишком большой, для обычного упыря! Размером с медведя, не меньше!

Что бы прикончить такого простым ножом, понадобилось бы не меньше получаса, за которые он даже при всей её аккуратности, сумеет оставить на Марии пару-тройку ушибов. На которые тут же обратит внимание, чертов Велес!

И тогда…

Тогда она…

Уже никогда не сможет увидеть Михаэля…

Сжатый в руке нож дрожал от напряжения.

Разве она может позволить себе отпустить упыря? Всё её естество требовало кинуться в бой! Разорвать на куски эту мерзкую, гниющую тварь!

Если она будет осторожной, то Велес, наверняка ничего о случившемся не узнает.